Давьян колебался, но Аша ласково тронула его за плечо.
– Иди, – слабо улыбнулась она. – Мы оба знаем, что ты и так слишком долго мешкал. Не хочу, чтобы из-за меня тебя поймали.
Девушка вдруг горячо обняла Давьяна. Тот ответил, и несколько секунд они стояли так – каждому не хотелось разрывать объятия первым.
Ишелла, не вытерпев, вежливо откашлялась, и Давьян с Ашей нехотя расступились.
Улыбнувшись на прощание, Аша хотела уже отойти, но вдруг задержалась.
– Погоди. Еще кое-что. – Она запустила руку в карман платья и достала нечто, блеснувшее в свете факела. Взяла Давьяна за руку, втиснула вещицу ему в ладонь. – Оставь я себе, все равно бы отобрали. Ты… сбереги его для меня. – Почудилось Давьяну, или глаза ее заблестели? – Вернешь, когда снова увидимся.
Она еще раз крепко обняла мальчика и, развернувшись, ушла, не дав ему времени ответить.
Давьян медленно раскрыл ладонь.
Серебряное кольцо, три полоски свиваются в отчетливый узор. Давьян, онемев, рассматривал подарок.
Это кольцо Малшаш при нем уничтожил в Дейланнисе.
Мальчик простоял так долгую минуту.
Потом надел кольцо на палец, покачал головой, ощутив знакомую тяжесть. Глубоко вздохнув, он кивнул Ишелле, и оба присоединились к кучке одаренных в красных плащах.
Пора было двигаться дальше.
Эпилог
Аша прислонилась к стене Большого зала, щуря усталые глаза от лившегося в окно рассвета. Она тупо разглядывала собравшуюся знать. Все говорили приглушенными голосами, оценивая потери недавней битвы. Участия Тола Атьян пока не требовалось; Аша понимала, что надо бы вернуться к себе, поспать, сколько удастся, но горе было еще слишком острым. Всего несколько часов прошло с победы андаррцев, но радость уже поблекла, сменившись тяжким осознанием потерь.
Совсем недавно она видела тело Микала. Как видно, ее наставник погиб во время беспорядочного отступления с Забрала ко дворцу: одно утешение, что он умер сразу от прямого удара в сердце сзади. Может быть, даже не почувствовал, как входит в спину клинок.
За час до того под ее надзором вынесли тело Кола, положили в один душераздирающе длинный ряд тел, ожидавших похорон. Тяжело было снова увидеть безжизненное лицо друга – и еще тяжелее, что смотреть пришлось в одиночку. Эрран с Фесси не отступили от своего решения; Аша заходила в комнаты молодых авгуров и не нашла и следа их пребывания в Илин-Иллане. Давьян ушел еще раньше. Вирр разбирался с сердитыми, растерянными блюстителями, и, вероятно, разбираться ему предстояло не один день.
Аша знала, что, оставшись, она поступила правильно: здесь она нужнее. От этого ей не становилось менее одиноко.
Однако едва об этом подумалось, как пришлось улыбнуться, потому что к ней спешил измученный Вирр.
– Представитель Чедрис! – он остановился перед ней, и Аша сквозь улыбку увидела тревогу в его глазах.
– Что случилось? – девушка говорила спокойно, хотя сердце у нее совсем ушло в пятки. Едва ли она бы выдержала еще одно дурное известие. Только не сейчас!
Вирр оглянулся – не слышит ли кто.
– Надзор просит позволения осмотреть кабинет отца. Представили это, конечно, как одолжение, мол, хотят снять с моих плеч лишний труд, но на самом деле они догадываются, что он мог знать о моем даре. Что-то заподозрили, а отказать им я не могу: будет выглядеть так, будто мне есть что скрывать.
Аша побледнела.
– Не знаю, осталось ли там что-то, но…
– Вот именно. – Вирр взял ее ладони в свои – со стороны казалось, утешал, но девушка почувствовала, как ей в руку скользнул ключ. – Я сумею их задержать, хорошо, если на час. К тому времени непременно закончи.
Аша кивнула, и Вирр хотел уже отойти, но задержался.
– Будь осторожна, Аш. Смотри, чтобы тебя не увидели, – тихо предупредил он. – Я пытаюсь держать Надзор в руках, но насчет теней там настоящая паника. Официально этого не признают, но, если кто-то из блюстителей увидит тебя, не удивлюсь, если попробуют задержать, забыв, кто ты. Ты сейчас – как мишень.
Аша коротко, горестно кивнула. Большая часть теней незаметно растаяла в первые часы после победы вместе со своими сосудами. К тому времени, как кто-то спохватился, Аша была одной из малой горстки оставшихся в городе теней.
Она посмотрела вслед торопливо уходящему Вирру, набрала в грудь воздуха и нырнула в дверь пустынного коридора, ведущего к ее комнате. Вернувшись к себе, она отыскала запрятанную вуаль, надела ее на запястье и задумчиво проследила, как сосуд вплавляется в кожу. Мир моргнул, и, глянув в зеркало, Аша увидела отражение пустой комнаты.
Удовлетворенно кивнув, девушка вышла. Дворцовые переходы все еще были немноголюдны, и ей не составило труда избежать столкновений с редкими прохожими. Добравшись до кабинета Элосьена, Аша оглянулась по сторонам, отперла дверь ключом и закрылась.
Несколько мгновений она простояла, с грустью оглядывая комнату. Странно было находиться здесь, не ощущая поддержки герцога. При мысли о нем у нее скрутило живот – знать бы, какая часть их разговоров велась с ним, а какая с Эрраном. Если еще была разница.
Аша вздохнула и прошла к рабочему столу Элосьена, чтобы тщательно перебрать содержимое ящиков и бумаги на столе. Как видно, Элосьен – или Эрран – даже здесь соблюдал осторожность.
Через десять минут в замке повернулся ключ.
Сердце у Аши подкатило к горлу. Она бесшумно закрыла ящик, который обыскивала, и отодвинулась в угол. Вирр сказал – час, а с их разговора не прошло и половины этого срока.
Она тихо, с облегчением выдохнула, увидев за открывшейся дверью Лаймана Кардаи. Советник короля знал об авгурах, ему можно довериться. Очень может быть, что их с Ашей привела сюда одна цель.
Аша готова была сбросить вуаль, когда кто-то окликнул Лаймана из коридора. Тот обернулся, услышав свое имя, и улыбкой приветствовал показавшегося человека.
– Терис! – Лайман взглядом проверил, нет ли кого поблизости, и поманил
