Томас подается вперед и улыбается.
– А вы совсем не такие, какими я вас себе представлял.
– Кого вы ожидали увидеть? – спрашивает Элли.
Томас пожимает плечами.
– Наверное, Симпсонов. – Он окидывает взглядом Центр управления. – А где Глэдис?
Элли смотрит в сторону и шипит:
– Бабушка!
Перед камерой появляется маленькая седая женщина, с любопытством глядящая на экран.
– О, а по телефону он казался мне не таким большим.
– Это просто экран большой, – объясняет Клаудия.
– Глэдис, наконец-то мы с вами увиделись! – говорит Томас.
– Майор Том! Вас слышно так, как будто вы говорите из соседней комнаты! Ну что, вы закончили свой кроссворд?
– Да, благодаря вам. Это было блестяще.
– Нет ничего хуже, чем неразгаданные кроссворды, – произносит Глэдис.
На мгновение возникает пауза, и Джеймс говорит:
– А у Элли появился парень.
Она тыкает его кулаком в плечо.
– Ничего подобного! Мы просто друзья! Вот еще придумал!
– Ага-ага, – продолжает Джеймс. – Парень. Его зовут Дэлил. Он со странностями, но классный. И еще Элли придется остаться на второй год в школе, потому что она слишком много пропустила, заботясь о нас.
– Хорошо, – говорит Томас. – Ты умная девочка, Элли. А своим способностям нужно обязательно давать шанс. Это касается и тебя, Джеймс. Что ты собираешься делать дальше, после своего успеха на научном конкурсе?
– Помните, о чем мы с вами разговаривали однажды? – произносит Джеймс. – Там, на заправке у автотрассы? Вы говорили… об установке жилых модулей. И о марсианском закате…
– Да, я помню, – отвечает Томас.
Джеймс улыбается.
– Так вот, вы не можете сделать этого. Потому что я к вам туда прилечу. Я собираюсь стать астронавтом. Мистер Миркат говорит, что это возможно.
Клаудия улыбается.
– Мы взяли на себя обязательство оплатить обучение Джеймса в университете, если он будет демонстрировать хорошую успеваемость в естественных науках, а затем мы можем гарантировать ему место в нашем учебном центре. Конечно, он сейчас еще очень молод, и к тому времени он может и передумать…
– Я не передумаю! – с жаром выкрикивает Джеймс.
– …но, – продолжает Клаудия, – вполне вероятно, что он и в самом деле прилетит к вам через десять или пятнадцать лет.
Томас трет глаз, как будто что-то туда попало, и тихо произносит:
– Я буду ждать.
– Это правда? – спрашивает Джеймс.
– Правда, – говорит Томас и, к своему удивлению, осознает, что это действительно так.
– Э-э-э, мистер Мейджор, – вступает в разговор Даррен. – Я просто хочу поблагодарить вас за всё, что вы сделали. Наша семья по моей вине оказалась в ужасной ситуации, и вы помогли им, когда я сам ничего не мог для них сделать.
– Они все сделали сами, – говорит Томас. – Элли заботилась о семье, а Джеймс бился изо всех сил, чтобы победить в конкурсе. А вы просто совершили ошибку. Все мы совершаем ошибки. И мне самому следовало бы понять это раньше.
– Да, это правда, – соглашается Даррен, с гордостью глядя на своих детей. – Но все равно, если бы не вы… В общем, я просто хотел поблагодарить вас, мистер Мейджор.
– Только не называйте меня мистером Мейджором, – говорит Томас. – А то у меня возникает ощущение, как будто обращаются к моему отцу. – Он улыбается. – Зовите меня майором Томом.
После ужина – с избеганием чего-либо капустного – Томас час тренируется на беговой дорожке, а потом берется за новый кроссворд. В конце концов, до выхода на орбиту Марса остается еще месяц. Однако спустя некоторое время он все же откладывает кроссворд и достает руководства по организации жизнеобеспечения на Марсе. Ему нужно как следует их изучить, если он всерьез собирается устанавливать там гидропонные системы для выращивания продуктов.
Если он собирается выжить на Марсе.
А Томас – что все еще продолжает его удивлять – действительно собирается там выжить.
Он смотрит на календарь, на дни, уже отмеченные как прошедшие. И вдруг замечает дату. 11 февраля. Уже 11 февраля. Порывшись в своей коллекции записей, Томас включает воспроизведение.
Он с головой погружен в изучение хитроумного процесса выращивания корнеплодов, когда раздается звонок и на мониторе появляется лицо Клаудии. Она звонит по спутниковой связи из своего офиса.
– Заработались допоздна? – спрашивает он.
Клаудия пожимает плечами.
– Просто хотела вам позвонить. – Она делает паузу и склоняет голову набок: – А что это за жуткие звуки?
– Это саундтрек из «Звездных войн» в исполнении Лондонского филармонического оркестра, – произносит Томас.
– У меня сложилось впечатление, что вы весьма неплохо разбираетесь в музыке, – говорит Клаудия.
– Что ж, возможно, – говорит Томас. – Этот саундтрек я ставлю каждый год в одну и ту же дату. Это тот самый день, когда мой отец повел меня в кино и оставил меня там.
Клаудия задумчиво кивает.
– Вы ненавидите его?
– Ненавидел, – признает Томас. – Когда-то мне казалось, что я ненавижу всех. Абсолютно всех людей на Земле. В том числе и себя самого. Именно поэтому я оказался здесь.
– Не такие уж мы все и плохие, – говорит Клаудия.
– Вовсе нет. Но – как бы ни было смешно – мне потребовалось оставить все позади, прежде чем я смог понять это. – Томас ненадолго умолкает. – Дело в том, что я помнил всегда только плохое. Я вычеркивал все хорошее, как будто этого никогда не было в моей жизни. Но хорошее было во всем. Во всех. Я просто не умел замечать этого.
– Даже в тот день в кинотеатре? – спрашивает Клаудия.
«Еще день, но небо уже темно-синего цвета, и полная луна висит низко над горизонтом поверх черных крыш.
– Как монетка в десять пенсов, – говорит отец.
Томас закрывает один глаз и заключает диск луны между большим и указательным пальцем.
– Я поймал ее, папа! Я поймал луну!
– Положи ее себе в карман, сынок, – говорит отец. – Никогда не знаешь, когда это может тебе понадобиться. Пойдем, пойдем, наконец-то можно зайти внутрь».
– Да, – говорит Томас. – Даже в тот день в кинотеатре.
Они сидят молча некоторое время, отводя глаза, когда их взгляды встречаются. В конце концов Томас спрашивает:
– А какая музыка вам вообще нравится?
Клаудия пожимает плечами.
– Ну, всякая. То, что играет на радио. Честно говоря, я не очень разбираюсь в музыке. – Она делает паузу и добавляет: – Почему бы вам не просветить меня в этом?
Томас кивает.
– Хорошая идея. – Он выключает саундтрек из «Звездных войн» и принимается прокручивать свою музыкальную библиотеку. – Как насчет того, чтобы начать с Боуи?
Когда начинает звучать музыка, Томас смотрит в иллюминатор на Землю, ставшую теперь размером с десятипенсовую монетку. Он закрывает один глаз и, заключив ее между большим и указательным пальцем, словно забирает ее из темноты.
– Что вы делаете? – озадаченно спрашивает Клаудия, улыбаясь.
– Я взял с собой Землю и всех, кто на ней, – мягко говорит Томас.
Он кладет эту воображаемую Землю в свой нагрудный карман, поближе к сердцу.
– Никогда не знаешь, когда это может тебе понадобиться.
– Вы такой смешной, Томас. На самом деле я скучаю по вам. Хотя даже не знала вас толком, пока вы не улетели.
Томас ничего не говорит, а, закрыв глаза, просто слушает музыку. Потом он начинает подпевать, в то время как «Арес-1» медленно,
