– Да, нам нужно с этим что-то сделать. – Сильюн оттянул вниз ворот джемпера Люка и коснулся пальцами ошейника. – Жаль, конечно, он хорошо смотрится на тебе. Но лишний шум нам ни к чему.
Сильюн без труда просунул палец под ошейник, будто это был шейный платок, потянул, золотая лента лопнула. Люк едва не закричал от радости и облегчения.
Сильюн несколько мгновений подержал его в руке, рассматривая, затем опустил руку, позволяя ошейнику упасть на землю. Шипя искорками, золотая лента растворилась, не долетев до земли.
Люк вспомнил, как Сильюн снял замок с клетки Собаки. Равный раздает желанную свободу, словно это малозначащая безделица.
– Все внимание туда! – выдохнул Сильюн, кивая на платформу.
Ужас начинался.
Джулиана, на котором были только белые шорты, уже привели на платформу. Оцепенение, в котором он вчера утром покидал замок, исчезло. Он был крайне насторожен и сильно напуган. Он скулил и умолял отпустить, когда охранник начал привязывать его к столбу: надел наручники на запястья, железную петлю на пояс. К другому столбу привязывали Блейка, он не сопротивлялся и всем своим видом выказывал высокомерное презрение.
– Народ Британии! – Голос лорда Джардина загремел над площадью. – Узы, которые связывают нас, крепче тех сил, которые стремятся разорвать их. Вы служите нам, мы защищаем вас. И так было всегда. Мы не просто защищаем вас, мы желаем вашего процветания. Мы живем для того, чтобы сделать нашу страну сильной и улучшить жизнь каждого из вас. И в подтверждение этого сегодня мы отдаем на ваш справедливый суд тех, кто причинил тяжкое зло вам и нашей стране.
И Лондон повелся на этот бред. Толпа одобрительно кивала и аплодировала. Люк не мог в это поверить. Они приветствовали человека, который говорил им, что цель их жизни – служить Равным. Должно быть, алкоголь и наркотики лишили их разума.
Лорд Джардин продолжал:
– Эта пара осуждена за изнасилование детей и нанесение увечий юной девушке. После них приведут еще преступников. Мятежников, которые сжигали посевы, желая лишить ваших детей хлеба. Злоумышленников, которые нарушали покой и мешали добросовестно работать людям в трудовых городах. И их мы тоже отдаем на ваш справедливый суд. Вершите суд без страха наказания. Здесь и сейчас против этих людей, порочащих наше общество, не может быть никакого преступления. Здесь и сейчас мы вверяем правосудие в ваши руки.
Трубы взревели. Охрана оттащила ограждение от помоста. Стоявшие в первых рядах ринулись вперед. Люк зашатался, отчасти от пришедшей в движение толпы, отчасти потому, что от ужаса и изумления у него закружилась голова.
Он почувствовал, как рука Сильюна крепко сжала его локоть.
– Смотри, – прошептал Сильюн. – Смотри и пойми.
– Что я должен понять?
– Что ты не можешь спасти всех.
Люк стряхнул его руку.
Раздался крик Джулиана, не человеческий, больше похожий на поросячий визг. Фонтаном брызнула кровь. Что-то полетело в толпу – палец, затем еще один.
– За мисс Аталию! – завопил кто-то и вонзил нож для удаления сердцевины яблока в глаз Джулиана.
Раздался крик, похожий на треск разбиваемого стекла. Люк отвернулся и вполоборота глянул в сторону смотровой площадки: протезы, поблескивая, аплодировали.
Кошмар продолжался. Полетели окровавленные обрывки белой ткани и тут же исчезли под ногами беснующейся толпы. Люк ухватил взглядом нечто, похожее на железный веер, и мог бы поклясться, что слышал безумный смех Собаки. Затем последовал пронзительный вой Джулиана, который, как подумал Люк, он никогда не забудет, высоко подбросили что-то, напоминающее потроха, шлейфом потянулась вонь, как из туалета.
Люк согнулся пополам, его вырвало. Тошнота душила и выворачивала наизнанку. Крики Джулиана прекратились, и желудок Люка содрогнулся от очередного спазма.
Он увидел что-то блестящее на земле. Кто-то уронил нож. Люк схватил его. Когда он выпрямился, растерзанное тело Джулиана потащили с платформы.
А по ступенькам уже поднималась новая группа приговоренных, чтобы занять места у столбов: полдесятка человек и сзади Аби.
Но не последняя, за ней шла Рени.
Секунда, и нож Люка прижался к горлу Сильюна.
– Если у тебя есть план спасения моей сестры, сейчас самое время его осуществлять.
Сильюн никак не реагировал, ничего не делал, чтобы убрать нож.
– Люк, только у тупых и скучных людей есть планы. «Идти сюда. Сделать это. Надеюсь, другие именно так и поступают». Все это бессмысленно и ни к чему не ведет. Нет, умные люди используют возможности. Хватают их на лету. Например, есть несколько возможных вариантов, как дальше здесь будут развиваться события. И только один вариант приведет к смерти твоей сестры.
– Одного этого варианта слишком много.
И вдруг зычный голос проревел:
– Уберите отсюда ребенка!
– О! – тихо выдохнул Сильюн. – Этого я не ожидал.
Люк слышал этот голос раньше, на другой переполненной народом площади, где разверзся ад. Люк обернулся. Гавар Джардин стоял на ногах у края смотровой площадки и яростно жестикулировал.
– Наследник Гавар, мы считаем, что ей шестнадцать, – ответил ему голос с помоста.
И этот голос Люк узнал, но поискал глазами, чтобы убедиться, что не ошибся. Так и есть – Кеслер, его заклятый враг из Милмура.
– Ей не больше двенадцати, и мне плевать, кому сколько лет. Я не собираюсь смотреть, как ребенка разорвут на куски. И молодую женщину тоже.
– Сядь, Гавар, – ледяным тоном одернула его Боуда Матраверс. – Это справедливость, они ее заслужили.
– Ничего подобного! – прорычал Гавар.
Казалось, что мраморная волна, на которой покоилась смотровая площадка Равных, каким-то невероятным образом поднялась, и воздух сотряс рев – такой мог вырваться только из пасти монументальных бронзовых львов. Каменная волна, подчиняясь невообразимой силе Дара, завернулась и разбилась о землю, за ней рухнула и смотровая площадка. Равные разлетелись в стороны, толпа заорала, пришла в смятение, отпрянула.
Люк в изумлении посмотрел на Сильюна. Тот пожал плечами, как бы говоря: «Это не я».
В его зрачках на мгновение вспыхнул золотой свет, и он показал пальцем. На пустом постаменте площади Горреган стояла молодая женщина, Люку незнакомая, – голова наполовину выбрита, руки подняты.
– Подруга Мидсаммер, – улыбаясь, прошептал Сильюн.
И снова взревели львы.
Обжигающий поток воздуха пролетел над площадью, и платформа, окружавшая эшафот, загорелась.
28
Аби
Эшафот у нее под ногами колыхнулся, будто сама земля от удивления пожала плечами. Аби пошатнулась и ухватилась за металлический столб, чтобы не упасть. Охранника, который уже держал наручники, готовый защелкнуть их на ее запястьях, откинуло в сторону.
– Рени! – закричала Аби.
Эшафот треснул и разошелся, та его часть, где находилась Рени, поднялась, а та, на которой стояла Аби, опустилась. Девочка отчаянно вцепилась руками в край деревянного эшафота, Аби не удержалась и упала.
Земля содрогнулась от чудовищного грохота, как будто поезд подземки вырвался на поверхность. Аби видела, что часть эшафота с
