Я подошла ближе – полунайты следили за мной, практически не мигая. Призвала всю магию воздуха, доступную мне, и направила ее на замок, аккуратно, как показывал Даррен. Когда-то я вынудила его обучить меня – а то взламывала запертые двери так, что их срывало с петель. Держать только ради принцессы все помещения дворца открытыми было неразумно, но зато я перестала портить имущество. Однако любимый брат и не подозревал, как я воспользуюсь его уроками.
Замок тихо щелкнул, и одна из створок приоткрылась. Понятное дело, что рассчитано запирающее заклинание было на профессора Адмира, владеющего, как и я, магией воздуха, и, вероятно, еще на кого-то из Гильдии. Я опасалась, что два мага на входе – это далеко не все, кого прислали для охраны полунайтов, наверняка остальные скрываются за той самой металлической дверью. Поэтому старалась сильно не шуметь.
Едва я шагнула за решетку, ко мне, фыркая и угрожающе качая головами, приблизились полунайты. Они с вожделением смотрели на открытую дверь их тюрьмы, и одной богине известно, почему не напали сразу. В их глазах не было ни доверия, ни радости – только злоба и неприкрытое желание сжечь непрошеную гостью на месте. Я их понимала – бедняжкам очень сильно досталось.
– Я пришла вам помочь, – выдавила я. Не уверена, что они поняли, но я очень старалась, чтобы мой голос звучал дружелюбно. Даже если полунайты меня затопчут, из подземелья им не выбраться. Интересно, понимают ли они это? Вряд ли.
Один из полунайтов, самый крупный, с огненной гривой, доходящей почти до копыт, заржал, и его сородичи расступились. Вожак? Он подошел ко мне, встряхнул головой, и огонь практически опалил мое лицо. Кажется, даже ресницы пострадали, про волосы даже думать боюсь. Запах паленого ударил в нос, и я прижалась спиной к решетке.
– Я хочу вас спасти, – осторожно сказала я. Но как спасать тех, кто уже давно не верит в помощь магов? Мне же как минимум придется даже не притронуться, а обнять их, чтобы воспользоваться мобильным порталом.
Вожак сделал еще шаг и почти уперся лбом в мое лицо. Кажется, даже если меня не сожгут, то поранят рогом или шею перекусят, вон какие зубы… В глазах полунайта полыхал огонь, подобный тому, что заменял хвост и гриву, и я замерла. Почему-то отказали все инстинкты, даже инстинкт самосохранения. Я вспомнила, что найтмары могут гипнотизировать взглядом, и кто знает, сколько магии родителей передалось полукровкам? Вряд ли много, но пошевелиться я не могла. И что теперь делать?
И тут что-то неожиданно кольнуло меня в правую ладонь, безвольно опущенную вдоль тела. Вздрогнув, тут же пришла в себя, оцепенение нарушилось, и я посмотрела вниз. Маленький, едва достающий в холке до бедра полунайт доверчиво смотрел на меня и пытался добиться ласки. Губы сами собой расплылись в улыбке, и я осторожно погладила малыша по мордочке. Он довольно прищурился, а у меня защемило сердце. Он родился здесь?! Или его взяли сюда, чтобы вырастить? На полигоне я его не видела… И решительно подняла голову, уставившись в глаза вожака, которые превратились в обычные, темно-желтые, почти оранжевые.
– Я хочу вам помочь, – твердо произнесла я. – Мы переместимся туда, где вас никто не обидит. И никто не найдет. Верьте мне.
Очень надеялась на то, что если найтмары – самые разумные животные, то их полукровки хотя бы вполовину так же разумны, как они!
Вожак размышлял не меньше минуты, и я снова почувствовала оцепенение. Казалось, полунайт пытается влезть в мое сознание и проанализировать истинные чувства. Раз так, я не против, но затягивать нельзя. Наконец он принял решение и отступил на пару шагов. И кивнул. Почти победа!
Я улыбнулась:
– Хорошо. У меня есть портал, – я сунула руку в карман и вытащила пятиугольный камень, – он перенесет нас в безопасное место. Но для этого мне нужно обнять каждого из вас. Пожалуйста, не размахивайте гривой и хвостом, я наяна, ожоги уйдут со временем, но если вы меня пораните, то перенести последних у меня просто не хватит сил.
Не знаю, что они поняли из моих слов, но казалось, что все или почти все. Ко мне подошел один из полунайтов, очаровательная угольно-черная лошадь с большими глазами и гривой, которая немного искрилась. Однако едва она приблизилась, грива тут же стала меньше, и полунайт (полагаю, это все же была девочка) подставила мне свой бок. Точно! Самое лучшее место для того, чтобы обнять это необычное животное и не пораниться. Правда, пришлось закинуть руку максимально высоко, чтобы схватиться за спину.
– Отлично, – снова улыбнулась я, засунула руку в карман и, не выпуская портал, извлекла пузырек с зельем, забирающим магию. Было страшно, но использовать его необходимо. Быстро сковырнув крышку, выпила содержимое, сунула склянку в карман и помахала настороженному вожаку порталом. – Я скоро вернусь!
Перемещение было мгновенным. Я несколько раз бывала в Заброшенных землях после возвращения на Таррин, хотя это и запрещено несовершеннолетним магам, но что значит запрет для принцессы? Не злоупотребляла, само собой, раз в год, не чаще. Зелье, забирающее магию на время, мне никто не давал, наверное, и к лучшему. И так опасаюсь, что магия не вернется. Но бабуле я доверяла, да и брат много раз пользовался ее зельем.
В нос ударил знакомый запах. В Заброшенных землях всегда пахло как-то по особенному, и дыхание осени здесь ощущалось сильнее, видимо, тому виной голая пустыня. Мы с полунайтом, или скорее полунайтшей, оказались совсем рядом с порталом, через который я обычно попадала в Заброшенные земли. Как-то ничего другого в голову не пришло.
– Отойди в сторону и жди нас здесь, – сказала я первой спасенной, нервно оглядывающейся по сторонам. Шагнула назад и снова сжала портал.
Полунайты ждали моего возвращения, нервно прохаживаясь вдоль решетки. Едва я появилась в подземелье, один из них, не выдержав, взмахнул хвостом.
– Эй! – возмутилась я, подув на обожженную ладонь. – Просила же! И еще – не заставляйте даму ждать.
Следующим ко мне подскочил тот самый маленький полунайт, и я не стала дожидаться разрешения. Тут же перенесла малыша, сдала с рук на копыта немного обалдевшей полунайтше и снова вернулась. Конечно, мелкого было не унять, и серьезно пострадал левый рукав – я едва успела его потушить, но стерпела боль и решила обойтись без негативных эмоций. Когда я снова появилась в камере, моя улыбка была
