– Он же не достанет до «яйца», – пробормотал Долинка. – Даже если встанет на седло квадра.
Назар тоже подумал об этом, но промолчал. Было интересно, как Фурсенко и его помощник выйдут из положения.
Гарик остановился перед «яйцом», достал измерители полей и излучений, повозился с ними, крикнул что-то шефу. Фурсенко снова замахал руками, давая инструкции.
Гарик поставил сумку на землю, начал таскать камни и складывать под днищем «яйца» подобие пирамиды.
– Молодец, догадался сделать платформу, – одобрительно сказал Долинка.
– Они будут сооружать платформу полдня, – впервые подал голос военный эксперт. – Может, я сбегаю, помогу?
– Не надо, – сказал Назар. – Товарищ хочет доказать свою профпригодность, пусть понапрягается.
Из-за ближней сосново-еловой поросли послышался приближающийся гул, показалась пятнистая багги, управляемая Кружилиным. Рядом сидела Волконская. Машина преодолела подъём и замерла рядом с багги, на которой приехали Хромов и Домани.
Начальница экспедиции как девочка выскочила из кабины, обтянутая серебристо-оранжевым «полярником», подбежала к навесу.
– Что тут у вас происходит?
– Господин Фурсенко пошёл в разведку, – осклабился Николай.
– Куда?!
Назар протянул ей бинокль.
– Он там, у выкидыша.
Фрося прижала окуляры бинокля к глазам.
– Вы что, с ума сошли?! Кто разрешил?! Почему Григорий Максимович пошёл туда один?!
– Во-первых, он не один, а с бодигардом. Во-вторых, он считает себя главнее всех и советов не принимает.
– Немедленно верните их!
– Меня он не послушает. У него есть рация, свяжитесь.
Фрося выдвинула из воротника усик антенны, заговорила нервно:
– Григорий Максимович, вы меня слышите? Немедленно возвращайтесь!
Ответа она не получила. Фурсенко не глядел в сторону поста, продолжая командовать своим помощником.
Гарик подтащил к груде камней плоскую плиту, взгромоздился на неё, поднял щуп, ткнул им в днище «яйца».
Произошло нечто вроде бесшумного взрыва!
«Яйцо» раскрылось беззубой пастью огромного удава, из этой пасти высунулся прозрачно-льдистый язык, накрыл человека и втянул внутрь «яйца». Чешуи сжались, «яйцо» обрело свою первоначальную форму, дёрнулось, словно сделало глоток, и расслабилось, начало пульсировать. Затем медленно поплыло к горе Динло.
– Капитан! – очнулась Волконская. – Быстро туда!
Она вскочила в кабину багги, и Кружилин повёл машину к «яйцу».
Назар заскочил в кабину своей багги, за рулём которой уже сидел Домани.
– Жми!
Понеслись к «яйцу» вслед за машиной Кружилина.
Фурсенко между тем, ошеломлённый случившимся, пятился назад, нервно озираясь, споткнулся о валун, загремел в ложбину, вызвав небольшой камнепад.
Багги Кружилина свернула к нему, однако водитель не учёл скорости потока, и машину сначала развернуло боком, а потом она опрокинулась.
Николай едва не столкнулся с ней, однако успел проскочить камнепад и круто развернул свой аппарат.
Назар выскочил из кабины, сделал два прыжка, подхватил скользившую в ложбину Фросю на руки, и так они и съехали вниз, обнявшись. Назар хотел было вынести женщину наверх, не чувствуя боли в ушибленных ногах, но она прошептала: Фурс… – и он, поставив Фросю на ноги, метнулся к советнику президента, шевелившемуся на камнях и явно потерявшему ориентацию.
– Что у вас, Григорий Максимович? Ничего не сломали?
– К-кажется… ничего…
– Идёмте.
– Куда?
– За мной! – Назар дёрнул членкора за руку, потащил за собой, толчком усадил в багги. – Коля, вылезай!
– Оружие?
– Выгружай! Капитан, за руль!
Кружилин, метнувшийся к Волконской, неуверенно оглянулся.
– Увези его! – махнула ему рукой Фрося.
– Пусть майор…
– Увози! Быстрее!
Кружилин вернулся к багги, сменил Николая за рулём, и багги помчалась к посту наблюдения, отбрасывающему солнечные зайчики стёклами окуляров.
– Коля, поднимаем машину!
Хромов вдвоём с лейтенантом рывком поставили вторую багги на колёса.
– Назар, – подбежала Фрося, – надо помочь парню.
– Как? – не понял Назар. – Эта штуковина его проглотила!
– Давай попробуем достучаться до её экипажа!
– Ты думаешь, она управляется?
– Нет экипажа, есть мозги.
Назар колебался пару мгновений. Мелькнула мысль схватить женщину на руки, забраться в багги и удрать. Но судьба проглоченного помощника Фурсенко могла быть печальной, и он принял другое решение.
– Коля, ПЗРК! Прицелься и жди!
– Это мы можем, – оскалился лейтенант, подхватывая на плечо лежавшую на земле трубу ПЗРК.
Назар вызвал по рации Венгера:
– Константин Филатович, дрон ещё над нами?
– Да, мы вас видим, – отозвался учёный.
– Сбросьте его на «яйцо»!
– Что?! Не понял!
– Сбросьте беспилотник на эту конструкцию, пока она не сбежала обратно в Динло! Прицельтесь так, чтобы угодить ей в хвост, в самую широкую часть. Но только после того, как я скомандую!
– Вы думаете, оно…
– Это приказ! – рявкнул Назар. – Делайте так, как я прошу!
– Ладно, – после паузы согласился сбитый с толку Венгер.
Назар схватил лежащий на земле карабин, прицелился в корму металлического чудища.
– Фрося, отойди подальше!
– Я не поняла, что ты хочешь сделать…
– Отойди метров на двадцать! Быстро! Нельзя рисковать всем сразу!
– Я не уйду!
Назар беззвучно выругался.
– Константин Филатович, приготовьтесь!
– Готовы…
– Эй, железяка хренова! – крикнул Назар, надсаживаясь, срывая голос. – Верни человека! Не то мы тебя в клочки разнесём!
Эхо вернуло крик гаснущими отголосками.
«Яйцо» конвульсивно вздрогнуло, по его телу пробежала волна поднимавшихся и опадающих чешуй.
– Верни нашего парня! – снова крикнул Назар.
«Яйцо» вздрогнуло ещё раз, будто поняло смысл крика, острый конец его повернулся к Хромову.
– Назар! – охнула Фрося.
– Сбрасывайте! – скомандовал Назар.
С неба на пульсирующую махину свалился крестик беспилотника, врезался в самую середину «яйца». Раздался металлический звон, треск, скрежет, вздулось и опало неяркое пламя взрыва.
Новая конвульсия потрясла тело чудища. «Яйцо» ударилось о бугор, над которым висело всё это время, отбросив камни воздушной волной. Острый конец его превратился в клюв, который потянулся к стоящему с карабином Назару.
Он остался стоять на месте, прижав приклад к плечу.
– Верни человека!
«Яйцо» начало удлиняться кишкой, превращаясь в чешуйчатого удава.
Назар сделал один за другим три выстрела.
Пули калибра 10,25 миллиметра[35], способные пробить навылет толстую кирпичную кладку с расстояния в пятьдесят метров, с металлическими щелчками срикошетировали от чешуй «яйца».
– Верни нашего человека! – Голос сорвался окончательно, и последнее слово Назар просипел, а не прокричал.
Клюв начал раскрываться.
– Назар, уходи! – взвизгнула Фрося.
– Командир?! – быстро проговорил Домани.
Интуиция пробила голову электрической искрой.
– Подожди!
Палец лейтенанта замер на спусковой скобе ПЗРК.
«Клюв «удава» не дотянулся до людей. Раскрылся гигантской глоткой и выплюнул тело Гарика, тяжело упавшее на камни. Какой-то скрип, напоминавший членораздельную человеческую речь, вылетел из глотки. Затем глотка сократилась, клюв втянулся в тело неведомого существа, или аппарата, и «яйцо» воспарило над землёй, начиная пульсировать.
– Дом, к машине!
Николай прыгнул в багги, машина рванула к Назару. Одновременно подъехала и Фрося на квадроцикле. Втроём они втащили тело спутника Фурсенко в кабину багги.
– Жми!
Багги помчалась прочь от дышащего «недосущества», сопровождаемая опадающим хвостом пыли.
– Прыгай! – крикнула Фрося, подбегая к накренившемуся четырёхколёсному мотоциклу.
Назар повернулся к ней, намереваясь последовать совету, и в это время острый конец «яйца» снова разошёлся пастью удава. Послышался прерывистый скрип; так могла бы разговаривать ультразвуковая трубка, вздумай она произносить слова на русском языке. Назару даже показалось, что он слышит своё имя: Наз-за… – повторяемое несколько раз.
Он остановился.
– Леон?!
Послышался нарастающий рокот вертолётных винтов. Из-за поворота в теснине реки вынесся военный Ми-38, сделал горку, возносясь над «яйцом».
– Уходи! – рявкнул Назар, ощущая ледяной озноб: интуиция сработала, учуяв смертельную опасность.
– Прыгай!
Он метнулся к квадроциклу.
Левая турель НУР вертолёта пыхнула дымком. Сорвавшаяся с турели ракета в течение двух секунд преодолела
