Я успокоилась, но следующая мысль вновь повергла в панику:
– А мои… А Скайшер и Филя как же?
Марханы потемнели то ли от нервов, то ли от смущения, но Дезей продолжил:
– Мархуз сможет пройти, если на нем поедет кто-нибудь из нас, а твой дракон… вы едины, и я думаю, ты признаешь это?
Я кивнула, почувствовав, как после моего кивка стальное тело за спиной расслабилось и уже знакомо обтекло мое, словно врастая в мою спину. А Дезей между тем продолжил, чуть приподняв в добродушной ухмылке уголки губ.
– Значит, если артефакт на тебе истинный, твоему мужу тоже ничего не угрожает. Он понесет тебя так же, как я поеду на мархузе, согласна? Идем дальше?
Они все пристально, но уже в тревожном ожидании уставились на меня. Еще бы, столько потрачено сил и времени, погиб их друг, а они сейчас стоят и ждут моего решения. А главное, моих действий, ведь если я пройду, значит, артефакт – настоящий, и их жизнь изменится навсегда, и долголетие вернется, а если не пройду или не пойду, значит, все очередной обман, и все напрасно…
Я смотрела на переливающуюся серую голодную махину, высившуюся передо мной и до дрожи в коленках боялась сделать решающий шаг. Осталось совсем чуть-чуть, но вдруг учитель Камос ошибся и дал мне не тот артефакт… А вдруг этот купол тоже с ума сошел? И таких «а вдруг» было слишком много. По застывшему позади меня телу дракона, я поняла, что он почувствовал мои страхи и сомнения, и уже был практически готов наплевать на марханов и забрать меня отсюда. Чего уж проще – расправил крылья и вперед – к свободе, к уютной, уже такой родной пещере в Золотой долине… Но остается огромное но и его невозможно отринуть. Долги надо всегда платить, с какими бы опасностями и невзгодами не пришлось столкнуться. Во всяком случае, для себя я так полагала.
Присела на корточки перед Филей и, посмотрев ему в глаза, пояснила, что он должен сделать. Получив эмоциональную волну согласия, встала и, приподнявшись на цыпочки, впилась поцелуем в губы своего дракона… вдруг, в последний раз. Выразила этим поцелуем всю нежность и любовь, которую испытываю к нему, но, почувствовав, как моему мужу начало сносить крышу от желания, оторвалась.
– Люблю тебя больше всего на свете, Скай! – Золото в его глазах полыхнуло пламенем, а руки крепче обхватили меня, а я тихо прошептала: – Ты мне веришь?
Он мрачно усмехнулся и поднял меня на руки, прижимая к себе как ребенка, и, снова не удержавшись, лизнул вдоль щеки и виска.
– Всегда и во всем, любимая!
– Тогда пошли, закончим, наконец, это дело!
Я вцепилась в воротник его куртки, удобнее устраиваясь в его руках и укладывая голову на его надежное плечо. Сжала заветный артефакт в попытке успокоиться, и тут моего уха коснулись губы склонившегося надо мной Ская, который прошептал:
– Не бойся, он настоящий! Да и преграду эту я сам вполне пройду. Нашу шкуру ни одна зараза не берет, не то что это жалкое заклятье.
Каков хитрец! У меня чуть истерика не началась, можно сказать, на казнь собиралась, а этот пройдоха… И уже перед тем, как мы шагнули в марево, я прошипела:
– А ты откуда знаешь, что он настоящий?
Мой дракон закатил глаза в притворном раздражении и уже весело ответил:
– Да я когда молодой был, сокровищами увлекался… Ну вот и услышал про этот артефакт, пробрался в пещеру к этому самому ложу, ну и… – я даже задохнулась от его слов, провел, опять провел. А он, заметив мое шокированное лицо, поспешил успокоить: – Я не решился обречь целый народ на вымирание и в последний момент передумал его брать.
– Воровать, ты хотел сказать…
– Одолжить на время…
Вот так, под милые драконьи откровения мы прошли сквозь барьер. Я не почувствовала ничего, так потрясла эта история, но стоило очутиться по другую сторону, как все вылетело у меня из головы.
Глава 25Древний город был погружен в сумрак и тишину. Темные, покрытые многовековой пылью стены уже знакомых домов-грибов с круглыми оконцами, в которые давно не заглядывали лучи светила Лайваноса. Мостовая из булыжников не блестела, натертая тысячами синих толстых хвостов, наверное, позабыв уже, как скользит по ней чешуя. Город упирался в одинокую гору, рядом с которой словно грибы росли многочисленные холмы. Как рассказывал Камос, Город Предков расположен у подножья гор, в которых издревле жили черные драконы, и местные жители часто их отгоняли камнями из пращи от домашней скотины или посевов.
Рядом с нами проявились остальные марханы, но теперь их облик и лица поменялись. Ушли тревога, страх и неуверенная надежда, которую так легко могло сменить отчаянье и злость на судьбу-обманщицу. Нет, теперь рядом со мной стояли счастливые марханы, светящиеся безумным восторгом и благоговением. Смотрели-то они на меня, но благоговели явно не передо мной, они словно прощупывали мое тело на руках дракона. Поедали сантиметр за сантиметром, неистово ища древнюю реликвию – их гарантию нового будущего. Один из них не выдержал и выдохнул:
– Значит это все-таки правда? Драконица и Повелительница Светлых несет наше Сердце на себе… Вернула его домой!
А мой дракон тем временем хмурился все сильнее, оглядывая ополоумевших от счастья марханов, а меня даже Ксион, не отстающий от своих товарищей, пугал. А тут мы еще заметили вначале медленно, а потом все быстрее ползущих к нам других марханов. Предыдущая смена, завидев нас, собралась довольно быстро, и тоже уставилась на нас со Скаем. Как только новенькие впечатлились сообщением и устремились ко мне с явным намерением хотя бы коснуться носительницы реликвии, дракон не выдержал и гневно, предупреждающе рыкнул:
– Моя! Кто тронет – съем!
Угрозой они прониклись, правда, я не выдержала и недоверчиво посмотрела на муженька. Он резко повернулся и пошел в сторону горы, а наш мархуз засеменил рядом. Потом Скайшеру, видимо, вспомнилось о его якобы незнании места нахождения ложа для артефакта, он остановился и посмотрел через плечо на скользящих за нами марханов.
– Ну, показывайте, куда идти. Чем быстрее положим на место, тем меньше у меня будет желания…
– Любимый… – мой предупреждающий возглас был попыткой остановить дальнейшие высказывания дракона. А то вдруг сейчас скажет, что хочет, хм-м-м, одолжить этот синий камешек на время.
Скай хохотнул, прочитав эти предположения на моем лице, перехватил поудобнее и снова повернулся к подозрительным марханам. Похоже, хвостатые заподозрили что-то неладное, но молчком выстроились в цепочку с нами посередине и попылили к горе.
К моему сожалению, ничего торжественного, удивительного или слишком загадочного в церемонии возложения не было. Мы долго поднимались в гору, потом прошли по тоннелю в ее каменное нутро и оказались в святилище. В
