Годрик покраснел от смущения.
— Нет, господин.
— Сколько тебе сейчас? — спросил я, — Четырнадцать? Пятнадцать? Я в твоём возрасте только о сиськах и думал.
— И с тех пор почти не изменился, — пробормотал Финан.
— Я их даже не видел, господин, — возмутился Годрик.
— Ты про них опять размечтался, — сказал я и умолк.
Там, на раскисших от дождя холмах, показались люди.
Из низины появились четверо. Они бежали в нашу сторону, отчаянно спешили, и мгновение спустя я понял почему — из тумана галопом вылетели четыре всадника и понеслись наперерез беглецам.
— Открывайте ворота! — крикнул я воинам, охранявшим подножие башни. — Выезжайте навстречу! Приведите этих людей сюда!
Я бросился вниз по лестнице и спустился вниз, как раз когда Рорик привёл Тинтрига. Пришлось подождать, пока затянули подпругу, потом я вскочил в седло и поскакал по склону холма вместе с дюжиной всадников. Финан держался рядом, чуть позади.
— Господин, — крикнул мне вслед Рорик, когда мы выезжали из форта. — Господин!
Он держал в руках тяжёлые ножны с моим мечом, Вздохом Змея.
Обернувшись к Рорику, я наклонился и вытащил меч, не слезая с седла, а пояс и ножны оставил в руках мальчишки.
— Возвращайся в форт, парень.
— Но...
— Возвращайся!
Дюжина моих воинов, которые уже вооружились и были готовы покинуть форт, оказались далеко впереди меня, они скакали наперерез всадникам, гнавшимся за четырьмя беглецами. Но всадники, увидев, что оказались в меньшинстве, бросились прочь, и тогда показался пятый беглец. Должно быть, он прятался в зарослях папоротника за холмом, а теперь выбрался, и вприпрыжку бежал вниз по склону. Заметив это, всадники снова вернулись, на этот раз к пятому беглецу. Тот отпрянул, услышав стук копыт, но скакавший впереди осадил лошадь, спокойно поднял копьё и вонзил острие в спину бегущего. Раненый на мгновение застыл, откинувшись назад, ещё оставаясь на ногах, и тогда второй всадник обогнал его, взмахнул топором, и я увидел, как беглеца внезапно окутал кровавый туман. Человек рухнул наземь, но своей смертью отвлек, задержал преследователей и спас спутников — теперь те находились под защитой моих людей.
— Почему этот безмозглый дурак не остался в укрытии? — спросил я, кивнув в ту сторону, где шестеро всадников окружили упавшего.
— Вот почему, — ответил Финан, указывая на север, где на горизонте из тумана появилась целое скопище наездников. — Спаси нас Бог, — сказал он, крестясь, — но это же целая армия, будь я проклят.
Дозорные на башне за моей спиной колотили железным прутом, звоном призывая остальных воинов на крепостные стены. Внезапно налетевший шквал дождя и ветра раздувал плащи всадников, выстроившихся в ряд на горизонте. Их были десятки.
— Знамени нет, — сказал я.
— Твой двоюродный брат?
Я покачал головой. В сером, размытом дождём свете, воинов вдалеке разглядеть нелегко, но я сомневался, что у моего кузена хватило бы духа привести свой гарнизон сквозь эту тёмную ночь так далеко на юг.
— Может, Эйнар? — спросил я.
Но тогда за кем же они гнались? Я направил Тинтрига к моим воинам, охранявшим четырёх беглецов.
— Это норвежцы, господин! — крикнул Гербрухт, когда я подъехал ближе.
Все четверо насквозь промокли, дрожали от холода и страха. Все молодые, светловолосые, с татуированными лицами. Увидев мой обнаженный меч, они упали на колени.
— Прошу, господин, — произнес один.
Я взглянул на север — армия всадников не двигалась. Они лишь стояли и смотрели.
— Их сотни три? — прикинул я.
— Три сотни и еще сорок, — уточнил Финан.
— Меня зовут, — сказал я людям, стоявшим на коленях на мокром вереске, — Утред Беббанбургский.
Я увидел испуг на их лицах и дал им несколько мгновений, чтобы почувствовать страх.
— А кто вы?
Они пробормотали свои имена. Это были люди Эйнара, посланные следить за нами. Они скакали почти весь вчерашний день, но не нашли наши следы и остановились на ночлег в пастушьей хижине на западных холмах. Перед рассветом всадники с севера прервали их сон, и норвежцы в панике кинулись наутек, бросив лошадей.
— Так кто же они такие? — спросил я, кивнув в сторону всадников, на север.
— Мы думали, они твои люди, господин.
— Вы не знаете, кто вас преследует? — спросил я.
— Враги, господин, — жалобно и безнадежно ответил один из них.
— Ну так расскажите мне, что случилось.
Эйнар послал пятерых воинов искать нас, но в предрассветных сумерках, ещё до того как солнце поднялось из-за туч на востоке, их обнаружили трое таинственных всадников. Пастушья хижина скрывалась в лощине, так что они ухитрились сбросить с лошади одного из застигнутых врасплох всадников и отогнать оставшихся двоих. Они убили этого человека, но тем временем уцелевшие двое угнали их лошадей.
— Итак, вы убили его, — уточнил я, — но узнали ли вы, кто это?
— Нет, господин, — ответил старший из выживших, — мы не поняли его языка. И он сопротивлялся, господин, вытащил нож.
— Как думаете, кто это был?
Старший заколебался, а потом прошептал, что решил, будто это один из моих воинов.
— Так вы просто его убили?
— Ну да, господин, — говоривший недоуменно пожал плечами. Потом они поспешили на юг и поняли, что их преследует целая армия всадников.
— Итак, вы убили человека, — подытожил я, решив, что он служит мне. Так почему бы мне не убить вас?
— Он кричал, господин. Нужно было заткнуть ему рот.
Что ж, вполне разумно. Думаю, я сделал бы то же самое.
— Так что же мне с вами делать? — спросил я. — Выдать им, — я кивнул в сторону всадников, — или убить самому?
Ответить беглецам было нечего, да я и не ожидал ответа.
— Разумнее всего прибить говнюков, — предложил Финан.
— Господин, прошу! — прошептал один из норвежцев.
Я проигнорировал мольбу, потому что несколько всадников направились в нашу сторону. Они ехали медленно, давая понять, что не причинят нам вреда.
— Отведи этих четверых ублюдков в форт, — приказал я Гербрухту, — но не убивай их.
— Не убивать? — в голосе Финана прозвучало разочарование.
— Пока не убивать, — уточнил я.
Мой сын присоединился ко мне, и мы втроем с Финаном поехали навстречу той шестерке.
— Кто это? — спросил мой сын.
— Это не мой братец, — заверил я, — тот бы точно двигался под знаменем с волчьей головой, — и это не Эйнар.
— Тогда кто? — снова полюбопытствовал сын.
Минуту спустя я узнал, кто это. Шестеро всадников приблизились, и я узнал их вожака. Он ехал прямо, с гордо поднятой головой, с золотым крестом на шее, на прекрасном высоком вороном коне, в длинном синем
