— И кто такой этот Грифид из Гвента?
— Родственник Артвайла. — признался священник.
— Родственник?
— Брат его матери, мой принц.
Этельстан на мгновение задумался. Ничего удивительного, что войско валлийцев присоединилось к осаде. Валлийцы — враги Мерсии, и всегда ими были, Король Оффа, правивший Мерсией во времена ее величия, построил стену и вырыл ров, чтобы обозначить границу, и поклялся убить любого валлийца, что осмелится перебраться через стену. Но они, разумеется, осмеливались и, скорее, относились к преграде как к вызову. Мятеж в Мерсии давал валлийцам возможность ослабить старинного врага.
Они были бы просто глупцами, если бы не воспользовались проблемами саксов, и королевство Гвент, расположенное по ту сторону рва Оффы, наверняка надеялось урвать себе земли, если мятежники Цинлэфа одержат победу. Пара мертвых воинов — небольшая цена, если валлийцы получат великолепные пастбища саксов, и понятно, почему король Артвайл заключил сделку с Цинлэфом, Отец Бледод делал все возможное, чтобы обелить своего короля, и Этельстан на него не давил.
— Скажи. — спросил он священника. — сколько воинов привел в Честер Грифид из Гвента?
— Семьдесят четыре, господин.
— Тогда передай Грифиду Гвентскому. — произнес Этельстан, и каждый раз в это имя он вкладывал все больше презрения. — что он и его семьдесят четыре воина могут свободно пересечь реку и убираться домой, Я не стану им препятствовать.
И это, подумал я, решение верное. Нет смысла ссориться с побежденными. Если бы Этельстан предпочел убить Грифида и его валлийцев, что он был в полном праве сделать, весть о резне дошла бы до валлийских королевств и вызвала бы ответный удар. Лучше получить признательность, позволив Грифиду и его людям уползти обратно в свои лачуги.
— Но ехать они могут только с тем, что привезли с собой. — добавил Этельстан. — Если украдут хоть козу — я уничтожу всех!
Отца Бледода угроза, похоже, не напугала. Должно быть, он ее ожидал и, как и Этельстан, понимал, что это просто формальность, Этельстан хотел одного — чтобы чужаки убрались прочь из Мерсии.
— Твои козы в безопасности, господин. — со скрытой насмешкой сказал священник. — а вот сын Грифида — нет.
— А что с его сыном?
Священник махнул рукой в сторону арены.
— Он там, господин.
Этельстан повернулся и посмотрел на арену, ее освещенные кострами и полузасыпанные снегом багровые стены.
— Я намерен. — сказал он. — убить всех, кто внутри.
Священник перекрестился.
— Кадваллон ап Грифид — заложник, господин.
— Заложник! — Этельстан не смог скрыть удивления. — Хочешь сказать, что Цинлэф не доверяет Грифиду из Гвента?
Священник смолчал, но принц и не нуждался в ответе. Сын Грифида, явно взят в заложники в качестве гарантии, что валлийские воины не изменят Цинлэфу, А это, подумал я, означает, что Грифид дал Цинлэфу повод для недоверия.
— Сколько воинов из этих семидесяти четырех еще живы? — спросил я.
Этельстану не понравилось мое вмешательство, но он промолчал.
— Шестьдесят три, господин. — ответил священник.
— Вы потеряли одиннадцать человек, штурмуя стены? — спросил я.
— Да, господин. — отец Бледод запнулся. — Мы установили лестницы напротив северных ворот, господин, и взяли башню. — Он имел в виду один из двух бастионов у римских ворот. — Мы выбили сайсов с бастиона, господин.
Он явно гордился тем, чего добились воины Грифида, и имел на это полное право.
— И вас отогнали от ворот. — спокойно отметил Этельстан.
— Да, ты отогнал, мой принц. — ответил священник. — Мы взяли башню, но удержать не смогли.
— И сколько «сайсов» погибло у ворот в бою с вами? — Я воспользовался словом, которым Бледод называл саксов.
— Мы насчитали десять трупов, господин.
— Нет. — сказал я. — сколько людей Цинлэфа погибло вместе с вашими.
— Ни одного, господин. — отец Бледод не скрывал презрения. — ни одного.
Теперь Этельстан понял, куда я клоню, Цинлэф отправил валлийцев в атаку и не поддержал их. Валлийцы сражались, а саксы позволили им погибать, и это вызвало недовольство Грифида и его людей. Они могли бы оказать нам вчера сопротивление, но предпочли не сражаться, поскольку утратили доверие к Цинлэфу и его делу, Этельстан рассматривал воинов, выстроившихся за священником.
— Что может предложить Грифид в обмен на жизнь сына? — спросил он.
Священник отвернулся и заговорил с невысоким широкоплечим воином с золотой цепью на шее, У Грифида из Гвента было хмурое лицо, седая спутанная борода и слепой правый глаз — белый, как снег. Щеку пересекал шрам, указывая, куда именно пришелся удар клинка. Разумеется, он говорил на собственном языке, но я услышал горечь в его словах. Наконец, отец Бледод опять обернулся к Этельстану.
— А что принц желает получить от Грифида?
— Я хочу услышать, что он мне предложит. — отвечал Этельстан. — Чего стоит сын Грифида? Серебра? Золота? Лошадей?
За этим снова последовал краткий обмен репликами на языке валлийцев.
— Он не станет предлагать золото, господин. — сказал священник. — но заплатит тебе именем человека, который его нанял.
Этельстан рассмеялся.
— Его нанимал Цинлэф! Мне это уже известно! Ты зря тратишь мое время, отче.
— Это не Цинлэф. — заговорил на корявом английском сам Грифид.
— Конечно, не Цинлэф. — с насмешкой подтвердил Этельстан. — Он просто послал кого-то тебя подкупить, У дьявола всегда находятся злодеи, чтобы сделать его работу.
— Это не Цинлэф. — снова сказал Грифид и добавил что-то на своем языке.
— Это был не Цинлэф. — перевел отец Бледод. — Цинлэф ничего не знал о нас, пока мы не прибыли.
Несколько мгновений Этельстан молчал. Потом протянул руку и осторожно снял свой плащ с плеч отца Бледода.
— Скажи Грифиду Гвентскому, что я сохраню жизнь его сына, и завтра в полдень он может уйти, В обмен на жизнь сына он отдает мне имя врага, а еще золотую цепь со своей шеи.
Отец Бледод перевел это требование, и Грифид неохотно кивнул.
— Он согласен, мой принц. — сказал Бледод.
— А цепь. — добавил Этельстан. — цепь мы отдадим церкви.
— Задница. — тихо пробормотал я так, чтобы не услышал Этельстан.
— И Грифид Гвентский. — продолжал Этельстан. — пообещает удерживать своих людей от набегов на Мерсию в течение одного года. — Это тоже было принято, хотя я подозревал, что требовать такое бессмысленно. Требовать от валлийца покончить с воровством можно с таким же успехом, как от дождя не литься целый год. — Встретимся завтра. — закончил свою речь Этельстан.
— До завтра, эдлинг. — сказал Грифид. — до завтра.
Он удалился вместе со своими воинами и отцом Бледодом, Снег повалил сильнее, снежинки крутились в свете костров.
— Мне иногда сложно не забыть. — сказал Этельстан, наблюдая, как они уходят. — что валлийцы христиане.
Я улыбнулся.
— В Диведе правит король по имени Хивел, Он бы тебе понравился.
— Я слышал о нем.
— Он славный малый. — сказал я с теплотой и сам удивился своим словам.
— И христианин. — поддразнил меня Этельстан.
— Я же сказал — славный, а не идеальный.
Этельстан перекрестился.
— Завтра мы все должны быть славными. — сказал он. — и сохранить жизнь валлийцу.
И выяснить имя врага, Я был почти уверен, что уже знаю это имя, но все же не наверняка, Я точно знал одно — настанет день, и я убью этого
