– Вечером мы отправляемся в Каменный город.
Я сжалась.
– «Мы» – это все?
– Во всяком случае, мы с тобой и Риз. Насчет остальных не знаю.
– Зачем? – простонала я.
– Традиция, – сказала Мор, останавливаясь у прилавка, где были аккуратно разложены шарфы. – Накануне Дня зимнего солнцестояния мы наносим краткий визит Двору кошмаров, чтобы поздравить с праздником и пожелать благополучия.
– Ты серьезно?
Мор скорчила гримасу, кивнула оторопевшему торговцу и продолжила:
– Я же тебе объясняю: традиция. Жест доброй воли. Или подобие оного. После недавней войны этот визит впервые не вызывает у меня отвращения.
Кейр и его вестники тьмы тоже воевали с Сонным королевством.
Число покупателей и зевак заметно возросло. Мы с трудом проталкивались к выходу. Над головой вспыхивали шары фэйского света. Откуда-то из глубин сознания, где спали неосуществленные замыслы, выплыло название будущей картины: «Стужа и звездный свет».
– Вы с Ризом не могли сказать мне раньше? Или хотели сделать сюрприз? – спросила я, борясь с подступающим раздражением.
– Риз исчез на весь день. Я решила, что лучше отправиться туда сегодня. Не портить же себе канун праздника такими визитами. Сегодня – самый подходящий вечер.
До кануна оставалось еще достаточно времени. Можно было отправиться в Каменный город и завтра, и послезавтра. Но лицо Мор оставалось подозрительно невозмутимым.
– Ты ведь надзираешь за Каменным городом и постоянно решаешь все их дела, – не унималась я.
Пока Риза не было, Мор управляла подземным городом и задавала жару жуткому папаше.
В моих словах скрывался вопрос, и Мор его почуяла.
– Сегодня там будет Эрис. Утром узнала от Аза.
Я молчала и ждала дальнейших объяснений.
Карие глаза Мор потемнели.
– Интересно будет взглянуть, как развиваются теплые отношения моего папочки с Эрисом.
Что ж, мне тоже интересно.
Глава 5
Фейра
Риз вернулся под вечер. Я встретила его, уютно устроившись на кровати. Манящую силу Риза я ощутила задолго до его приближения к дому. Она была похожа на темную мелодию, наполняющую мир.
Мор сказала, что в Каменный город мы отправимся часа через полтора, а то и позже. Можно было заняться писаниной, терпеливо ожидавшей меня на столе, но я нашла себе оправдание: нельзя писать ответы наспех. Поэтому я улеглась на кровать с книгой. Я едва успела прочитать десяток страниц, когда Риз открыл дверь спальни.
Его иллирианские доспехи блестели от талого снега. Еще больше снега набилось в волосы и между крыльями.
– Ну вот, где утром тебя оставлял, там и нашел, – сказал Риз, закрывая дверь.
Я улыбнулась и отбросила книгу, которая утонула в белом пуховом одеяле.
– Неужели это все, на что я гожусь? – спросила я.
Риз хищно улыбнулся. Он снял оружие, затем доспехи. Глаза его озорно сверкали, однако каждое движение было медленным и требовало усилий. Казалось, он отчаянно сражается с усталостью.
– Давай скажем Мор – пусть перенесет визит ко Двору кошмаров на другой день, – сказала я, хмуро поглядывая на него.
– Зачем? Если Эрис и впрямь намеревается там быть, я немножко удивлю его своим появлением.
– Ты с ног валишься от усталости. По-твоему, это недостаточная причина?
Риз театрально приложил руку к сердцу:
– Любовь моя, твоя забота согревает меня лучше, чем зимний очаг.
Что я могла ответить? Только сесть на постели, вытаращить на него глаза и спросить:
– Ты хотя бы ел?
Он пожал широкими плечами, натянув ткань рубашки.
– Я прекрасно себя чувствую.
Взгляд Риза скользнул по моим голым ногам, и я поспешила прикрыть их одеялом.
Желание жаркими волнами разлилось по телу, но я совладала с собой, предложив сходить за едой.
– Чего-то не хочется, – отмахнулся Риз.
– Когда ты в последний раз ел?
Ответом мне было угрюмое молчание.
– Так я и думала, – вздохнула я, натягивая теплый халат. – Умывайся, переодевайся. Через сорок минут отправляемся.
Риз сложил крылья. Фэйский свет играл на когтях, венчающих каждое крыло.
– Тебе незачем…
– Мне – да, а вот тебе надо поесть. Отправляться туда на голодный желудок…
Я выпорхнула в коридор, стены, пол и потолок которого были окрашены в небесно-голубой цвет.
Минут через пять я вернулась. Риз встречал меня у открытой двери, раздевшись до нижнего белья.
– По-моему, ты притащила все съедобное, что нашла на кухне, – заключил он, не думая одеваться для визита. – Я бы мог спуститься.
Я показала ему язык и принялась выискивать свободный уголок, куда можно поставить поднос. Таких уголков не нашлось. Даже столик у окна был завален исключительно важными и нужными вещами. Пришлось опустить поднос на кровать.
Риз сел, сложил крылья и попытался усадить меня к себе на колени. Я выскользнула и остановилась на недосягаемом расстоянии.
– Сначала ешь.
– А тебя я оставлю на десерт, – сказал он, награждая меня улыбкой шкодливого кота и принимаясь за еду.
Видя, с какой жадностью Риз набросился на ужин, я притушила очередную волну жара, поднятую его словами.
– Ты вообще сегодня ел что-нибудь?
Риз сверкнул на меня фиолетовыми глазами, дожевал хлеб и принялся за холодную говядину:
– Утром съел яблоко.
– Риз!
– Я был занят.
– Риз! – повторила я.
Он отложил вилку и улыбнулся:
– Что, моя дорогая Фейра?
– Никто не бывает настолько занят, чтобы не выкроить десять минут на еду.
– Напрасно ты беспокоишься.
– А у меня работа такая – беспокоиться. Если уж на то пошло, ты сам постоянно беспокоишься по куда более пустячным поводам.
– Твои месячные – отнюдь не пустячный повод.
– Ну, было чуть-чуть больно.
– Ты так металась по кровати, словно тебя резали изнутри.
– А ты хлопал крыльями и кудахтал, как властолюбивая наседка.
– Почему-то, когда Мор и Кассиан с Азом справлялись о твоем самочувствии, ты на них не кричала.
– Они не пытались кормить меня с ложки, как немощную.
Посмеиваясь, Риз дожевывал остатки мяса.
– Я согласен кормиться по часам, если дважды в год ты позволишь мне побыть властолюбивой наседкой.
Месячные у фэйки сильно отличались от месячных смертной женщины. Поначалу, когда исчезли привычные боли, я обрадовалась и сочла это подарком судьбы… пока два месяца назад меня не скрутило в первый раз.
Я говорю «месячные», хотя у фэйцев эта пора называется по-другому. И наступает она дважды в год, продолжаясь неделю. Неделю нестерпимой боли, разрывающей живот на куски. Даже Маджа – искуснейшая целительница, сотворившая чудо с израненным Кассианом, – не могла мне помочь. Единственное, что она предлагала, – погрузить меня в бессознательное состояние. В один из тех жутких дней я всерьез подумывала, не согласиться ли на ее предложение. Боль не только выкручивала мне живот. У меня ломило спину. Боль поднималась выше, достигая рук. Казалось, внутри без конца мелькают молнии. Я и в прежней жизни паршиво себя чувствовала, когда накатывали месячные. В иные дни не могла вылезти из кровати. Увы, вместе с преображенным телом и магическими способностями я получила и такое. Боль, вызываемая месячными, не исчезла, а, наоборот, усилилась.
Мор могла лишь сострадать мне и поить имбирным чаем. «Это всего дважды в год», – утешала она. В ответ я стонала, что для меня и двух раз слишком много.
Риз не отходил ни на шаг. Гладил меня по волосам,
