Ему не повезло, потому что у него в руках оказалась детективная история с кровавыми картинками, выполненными красной тушью. Она называлась «Погреб отрезанных голов».
Фу! Потт с отвращением отбросил сочинение подальше, злобно ругая читателя-грубияна, каким и был Эл Бинкс.
Дрожащей рукой секретарь извлек вторую сигарету и хотел было прикурить от пламени лампы, но внезапно выронил ее, а рот его округлился, словно из него собирался вырваться беззвучный крик.
Вдали, в глубине безлюдного дома, послышался голос. Что он пел? Мистер Потт затруднялся сказать, что именно, но он слышал череду пленительных звуков, каскад трелей, потом раздалось несколько низких, вибрирующих нот, приятных, как бархат.
Однако никакого восхищения коммунальный секретарь не испытывал. Его сотрясала нервная икота. Он обезумевшим взглядом искал убежище. Не найдя ничего подходящего, кроме стола, забился под него, не обращая внимания на лужи керосина, которые навсегда испортили его костюм в клеточку.
— Сладкоголосый Вампир!
Ибо в этом Потт ни секунды не сомневался: чудовище было там, а раз оно пело, значит, оно вновь убило.
А в мэрии их было всего двое: мистер Потт и мистер Притчелл.
Вампир должен был знать об этом. Он знал все.
Он убил мэра, а теперь станет бродить по мэрии в поисках второго человека, которого следует прикончить.
На столе горела лампа: ужасный глаз, притягивающий к себе ужасного, кровожадного мотылька.
Если бы у него хватило мужества погасить ее…
Ему пришла в голову глупая мысль опрокинуть стол.
И что? Звон разбитого стекла, взрыв, который может последовать, еще вернее привлечет чудовище, жадное до свежей крови. Проклятый роман валялся на полу и, как нарочно, раскрылся на самой отвратительной картинке: плавающее в пунцовой луже тело старца с разверстой глоткой.
В этом окровавленном трупе Потт заметил некоторое сходство с собой.
Песня смолкла, но секретарю казалось, что в коридоре слышны шаркающие шаги.
Вдруг шум стал яснее. Слух мистера Потта не обманул его: шаги слышались в кабинете записей гражданского состояния. Скрипнула дверь, и проход к кладовой наполнился непонятным грохотом.
Горящая лампа освещала крохотное помещение.
Мистер Потт не слышал, как отворилась дверь, но он увидел…
Руку, которая толкнула ее.
Кто-то засмеялся, смех был мрачным и свирепым.
Потт узнал человека, но…
Это завершило драму: его хватил апоплексический удар. Он глубоко вздохнул и умер, упав лицом в масляную лужу, в которой плавали обгорелые спички и окурки.
Его нашли через час при свете лампы. Но уже был найден труп Притчелла, убитого в своем рабочем кабинете — у него было перерезано горло.
* * *— Но ведь мэр не был указан среди трех будущих жертв. Или мистер Тейппл ошибся! — сказал Том Уиллс.
Гарри Диксон, который сидел, опершись локтями о стол, даже не притронулся к поданному ужину.
А ведь хозяин гостиницы постарался подать именитым гостям самые изысканные блюда: чудесную форель семужного посола под шубой из петрушки, жареную курицу с грибами, суфле из честерского сыра, фруктовый салат под киршем и со свежими сливками…
Сыщик глянул на ученика, но мысли его витали далеко.
Вдруг глаза его оживились, он жестом подозвал хозяина, явно огорченного отсутствием аппетита у Диксона.
— Постарайтесь, чтобы это не остыло, и поставьте еще один прибор…
— У нас гость? — удивился Том Уиллс.
— Да, у нас будет гость, — ответил Гарри Диксон.
Он достал записную книжку и написал несколько слов на листке.
— Шеф, а можно ли узнать, кто будет этот гость? — осведомился Том Уиллс.
— Мистер Боб Транч!
— Как?! — воскликнул молодой человек. — Но он же в тюрьме!..
— Отправляйтесь сейчас же к комиссару полиции и передайте ему эту записку, Том. Это приказ о немедленном освобождении директора «Мэривуд Диспатч». Будете присутствовать при его освобождении…
— Почему?..
— Потому что Транч невиновен!
Том Уиллс молча повиновался: приказ, отданный начальником, обсуждению не подлежал.
— Потом попросите мистера Транча сопроводить вас сюда, Том, — добавил Диксон. — И держите револьвер наготове.
— Вы чего-нибудь опасаетесь?
— Быть может… Может случиться, что вам придется защищать нашего гостя-журналиста. Или он отклонит мое приглашение. Тогда доведите до него то, что это приказ, и принудите к повиновению, приставив револьвер к его виску, если понадобится… Ясно?
Том Уиллс умчался. Оставшись один, Гарри Диксон раскурил трубку и задумчиво уставился на поднимавшийся к потолку дымок.
— Подайте нам ужин в маленьком кабинете, — распорядился он, подозвав хозяина.
Через час на безлюдной улице послышались шаги, распахнулась дверь. На пороге возник Транч, лицо его было печальным и помятым. Дни, проведенные в тюремной камере, сильно подорвали его моральное состояние — щеки ввалились, глаза опустели, а брюшко растаяло. Одежда висела на нем неопрятным мешком. Походка стала нерешительной, глаза щурились от света. Не говоря ни слова, Гарри Диксон протянул ему руку.
— Вы свободны, господин Транч.
— Даже не благодарю вас, Диксон, — ответил журналист глухим и тягучим голосом.
— Понимаю вас. Это не было для вас слишком сильным испытанием мужества?
Газетчик болезненно скривился.
— Мое мужество… Уверяю вас, Диксон, у меня его не осталось.
Сыщик словно не расслышал его и велел подавать ужин.
— Ладно, старина Транч, кухня коммунальной тюрьмы вряд ли сравнится с кухней гостиницы. Отведайте эту форель, которая пару часов назад еще резвилась в чистой воде. Но, прежде всего, выпейте стаканчик выдержанного бренди, которое извлекли из подвала по моей просьбе.
Журналист меланхолично улыбнулся, но последовал совету. Крепкое спиртное вернуло немного краски на его щеки.
— Полагаю, — начал Диксон, когда увидел, что его гость стал принюхиваться к аромату белой и сочной плоти рыбы, — полагаю, вы в курсе событий, имевших место в мэрии…
— Да, Диксон, я в курсе… Охранник тюрьмы был достаточно любезен и болтлив…
— Вы знаете, почему убили Притчелла?
— Да, — кивнул журналист.
— Ну, я сам скажу вам о причине…
Журналист ответил не сразу. Некоторое время он сидел, не отрывая взгляда от скатерти.
— Говорите, Диксон.
— Чтобы освободить вас, Транч, чтобы доказать, что вы не Сладкоголосый Вампир.
— Его пение слышали? — спросил Транч, вздрогнув.
— Я сидел на террасе гостиницы. И тут же бросился в мэрию. Буквально взломал двери. Вы знаете, что я там обнаружил?
Транч утвердительно кивнул.
— А вы знаете, почему он хотел моего освобождения? — спросил журналист. В его голосе звучала горечь.
— Ответьте сами на этот вопрос, Транч.
— Потому что он не мог добраться до меня в тюрьме, а теперь у него развязаны руки, чтобы отделаться от меня.
— Думаете, он попытается вас убить?
— Он сделает это!
— Помогите мне обезвредить его.
— Нет!
Судья Тейлор
— Ничего, учитель.
— Ничего, Том… Ничего, мой мальчик… Словно в меня вселилась душа дервиша, который вращается по кругу…
Том Уиллс открыл было рот, чтобы задать новый вопрос, но Диксон оборвал его с каким-то нетерпением:
— Помолчите, Том! Мне нечего сказать… Мы попытались опередить события. Это единственное, что я вам могу сообщить…
Они шли по мэривудскому лесу на запад. Гарри Диксон уже задавал вопрос после убийства Тейппла: «А что у нас на западе?» Теперь сыщик и его ученик
