Тихое, красивое, мирное утро. Даже йотунов нет.
И это было последнее, что я подумала за мгновение до того, как мы угодили в ловушку.
Ровный снежный наст под Рэмом мелко дрогнул и обвалился, увлекая ильха за собой. Следом покатились и другие мужчины. Ирна закричала, кидаясь в сторону, Торкел толкнул Кайлу, и та кубарем отлетела к корням раскидистой сосны. Снег сползал в образовавшуюся воронку, таща за собой и людей. Удержаться на ледяном краю было почти невозможно.
Вскрикнув, я повалилась на бок, завертелась ужом, пытаясь отползти от провала. Снегоступы, раньше помогающие, теперь стали крюками, цепляющимися за снег и не дающими двигаться. Кое-как изогнувшись, дернула веревку, удерживающую сплетенные кругляши на ногах, сбросила… И поползла по-пластунски к деревьям, надеясь уцепиться за ствол и избежать падения в расширяющуюся снежную пропасть.
За спиной ревело и гудело, а потом зарычало так, что я вжалась в сугроб. Ухватилась наконец за дерево, вцепилась, обдирая пальцы о кору. Повернула голову.
Скала за воронкой обуглилась от огня, а свет солнца закрыла огромная тень. Дракон… черный дракон! На миг сердце екнуло, понадеявшись на чудо. Но, увы, это был не Краст.
Этого зверя я еще не видела. Огромный, кажется, больше уже знакомого мне хёгга. Голову этого дракона венчали не шипы, а две пары рогов — угрожающе направленные вперед. Длинный хвост оканчивался костяным наростом-набалдашником, удар которого легко снес дерево.
Хальдор.
Где-то в стороне взвизгнула Ирна, закричала Кайла…
Дракон дернул головой, на миг змеиные глаза с вертикальным зрачком закрылись пленкой. Из крупных ноздрей повалил пар, приоткрылась пасть со смертоносными клыками…
Над воронкой-ловушкой взвился буран, и тут же на краю показался снежный хёгг. Рэм вцепился когтями в край, осмотрелся. Расправил крылья и зарычал, поднимаясь в воздух. Хальдор плюнул пламенем, и я покатилась в сторону, потому что ближайшая сосенка вспыхнула факелом. Снег вскипел от хёггова огня, мигом превратившись в вязкую кашу.
Я куда-то ползла, пытаясь спрятаться, потому что вокруг творилось что-то страшное. Бились огромные крылья, рычание двух монстров оглушало, хвосты разбивали в каменную крошку скальные наросты, а мы, люди, казались лишь мелкими букашками, которых драконы раздавят и не заметят!
Забившись в узкую щель горы, я осторожно выглянула наружу. Рэм мелькнул в небе серебристой искрой, а потом свалился на Хальдора сверху, припечатывая к земле. Но черный хёгг извернулся и погрузил клыки в основание крыла снежного. Скалы вздрогнули от звериного рева. Чудовища терзали друг друга, и, как я ни шептала молитвы перворожденным, становилось очевидно, что побеждал Хальдор. Его зверь был крупнее и тяжелее, изящный серебристый дракон Рэма вился льдистым вихрем, но с его крыльев уже брызгала кровь, заливая вздыбленный снег.
И когда черный хищник прижал шею снежного к земле и щелкнул зубами, намереваясь перегрызть Рэму горло, я закричала.
Но меня даже не услышали, все перекрыл голос Солвейг:
— Не смей!
Хальдор нервно дернул крыльями, мотнул башкой. Змеиные глаза нашли одинокую тонкую фигурку в шкуре. И тут же рядом с шагун вспыхнули голубые искры йотунов. Два силуэта драконов — черный и льдисто-серый — затуманились, расплескались. И вот уже на земле лежит Рэм — раненый, тяжело дышащий, а над ним — яростно рычащий мужчина, который когда-то показался мне безумно красивым.
Впрочем, таким он был и сейчас. Но вызывал лишь ненависть и отвращение.
— Думаешь, я не могу убить его человеческими руками, Солвейг? — рявкнул Хальдор. — Голубые огни не помогут.
И крикнул куда-то в сторону:
— Свяжите их! Не дергайтесь, иначе я перережу Рэму горло!
Из-за скал показались воины нового риара.
— Не слушайте… его! — выдохнул Рэм. Но мы понимали, что, даже если побежим, это ничего не изменит. Хальдор пришел не один, против нас было два десятка воинов. Да и далеко ли убежишь по вязкому снегу?
К тому же четверо наших друзей до сих пор не выбрались из ледяного плена хитрой ловушки.
Нас связали одной веревкой, выстроили шеренгой. Мрачный Торкел с разбитой губой впереди, девушки в центре, раненый Рэм в конце. Снежный молчал, лишь в льдистых глазах бушевала ненависть.
— Где Краст? — рявкнул Хальдор, осматривая нашу хмурую компанию.
Солвейг молча плюнула ему под ноги, и мужчина дернулся, как от удара. Его челюсть побелела, с такой силой он сжал зубы.
— Ненавидишь меня? За что?
— За то, что верила, — прошипела Солвейг.
— Дьярвеншилу нужна была йотун-шагун, — заорал Хальдор. — Ты знаешь это! Долг риара — защищать город! Твой отец сделал то, что должен был! И я не имел права мешать! Твой дар должен был пробудиться!
Солвейг снова плюнула, на этот раз — ильху в лицо. Мужчина побелел, на скулах вспыхнули некрасивые пятна. Я сжалась, потому что на миг показалось, что еще миг — и черный хёгг передушит нас всех. Но он лишь до хруста сжал кулаки и отвернулся.
— Ведите их в Дьярвеншил. Краст обязательно явится за своим… отребьем!
Топать по сугробам со связанными руками — то еще удовольствие.
Когда показались дома, я ощущала себя такой уставшей, словно в одиночку воздвигла этот город! Рядом ныла и поскуливала Ирна, так что приходилось еще и помогать ей, подставляя плечо, когда пухленькая подруга проваливалась в снег.
Над Дьярвеншилом тревожно звенел колокол, и жители высыпали из домов. Провожали нас испуганными взглядами, перешептывались. Хальдор шагал впереди, не оборачиваясь, мы плелись следом. Я пыталась идти с гордо поднятой головой и расправленными плечами, но то цеплялась носками ботинок за неровные доски, то Ирна впереди спотыкалась и тянула меня за собой.
Нас протащили до центральной площади и заставили подняться на помост возле колонны, с которой презрительно взирал на город каменный Ингольф.
Людей становилось все больше. Я выхватила из толпы знакомые лица — мрачная Алвина, встревоженная девушка, которую спасла от йотунов, мальчишки, рассказывающие мне про купальни… Жители хмурились, смотрели непонимающе.
— Зачем здесь эти люди, риар? — выкрикнул бородач в меховой шапке. — Среди них лирин и а-тэм Краста… Краст-хёгга!
