Дензел Шоладеми маялся от тоски и недосыпа, охраняя трех изолированных девушек. Решетки и запоры выглядели крепкими, а девушки – хрупкими, поэтому на их охрану Марселлас выделил только одного человека в смену. Так что потрепаться, чтобы убить время, Дензелу было абсолютно не с кем. Не спасала даже заначенная мэри-джейн, тем более что накуриваться до поросячьего визгу Шоладеми не рисковал, закономерно опасаясь гнева Малика. Он уже жалел, что несколько раз потребовал, чтобы девчонки заткнулись – среди этой тоски зеленой он был готов трепаться даже с девчонками. Но в любом случае, даже если бы он не осекал их весь вечер и они не обиделись на него окончательно, поболтать с ними посреди ночи было невозможно: все три сейчас крепко спали.
А вот растаману оставалось еще три часа до смены.
Охранник устало опустился под стену, поставив оружие между колен. Он просто даст глазам отдых на пару минут. Все равно девки спят, а если бы и не спали, все равно ничего бы не смогли сделать, заперты надежно.
С этими мыслями он прикрыл глаза и мгновенно провалился в сон, словно в прорубь.
Пробуждение было внезапным и ужасным. Огромное чудовище навалилось на Дензела со всех сторон, облапило, не давая ни дышать, ни крикнуть, стиснуло жуткими щупальцами до хруста в костях. Шоладеми пытался вырваться, но с тем же успехом он мог сопротивляться гранитному изваянию. Он яростно забился в каменных объятиях, но крепкая рука аккуратно и неумолимо взяла его шею в локтевой захват, с обеих сторон плотно зажав сонную артерию, и растаман, безрезультатно подергавшись еще несколько секунд, погрузился в блаженное бесчувствие.
Неведомый агрессор отпустил Дензела, не желая лишать его жизни. Прямо скажем, с охранником поступили очень щадяще, особенно по сравнению с тем, как жестоко вырубили Чаку и Фасимбу. Закутанный в черное демон выдернул из его конвульсивно сжатых колен плазмомет, а самого мягко уложил на пол, поощрительно похлопав по щеке.
Еще один демон в черном в это время быстро манипулировал в воздухе перчатками виртуальной реальности, пытаясь получить доступ к некогда взломанной им местной сети. В считаные секунды ему это удалось. Раздался негромкий щелчок, и все камеры оказались отперты.
Две из них тут же распахнулись изнутри, словно их обитатели только и ждали сигнала. Один из демонов передал освобожденной Туре Сатане трофейный плазмомет Дензела. Фрау Кюнхакль плазмомета не досталось, но не было сомнений, что она разживется оружием при первой возможности.
Обменявшись несколькими жестами и не проронив ни слова, трое исчезли в темноте. Один из демонов задержался, чтобы аккуратно заглянуть в камеру Кэт Текилы. Та безмятежно спала на спине, свесив голову на левую сторону. Неведомый боец несколько мгновений прислушивался к ее мирному сопению, потом едва заметно пожал плечами: это уже не наша проблема, скоро здесь будет кавалерия, – и исчез за дверью.
Еще какое-то время Кэт лежала неподвижно, потом открыла глаза, адаптируясь к темноте. Сна у нее не было ни в одном глазу. Она осторожно села на жесткой койке и прислушалась, соображая, куда могли направиться диверсанты. Потом сбросила ноги на пол, приоткрыла дверь камеры и внимательно изучила коридор сначала в одну, потом в другую сторону.
Задумчиво поболтала языком во рту заколкой для волос. Кэт Текила была девушка предусмотрительная и не забыла прихватить с собой в камеру привычную выручалочку, хотя, конечно, этой ерундой прокрутить или отжать массивные стальные штифты тюремного замка нечего было и думать. Спасибо, Горностаи помогли.
Она выскользнула за дверь и слилась с противоположной стеной.
Глава 18
Полчаса спустя функционировавшая днем и ночью рубка внутрисистемной связи была молниеносно захвачена Горностаями. Выманить наружу и обезвредить охранника не составило особого труда – его плазмомет достался Грейс. Затем диверсанты ворвались внутрь и в четыре ствола выжгли всех, кого обнаружили в помещении. Оставлять этих бандитов в живых было рискованно, да и утрата эффекта неожиданности не располагала к тому, чтобы пытаться договариваться с ними по-хорошему.
Казимир скатил с пульта обугленный труп черного братка, выполнявшего обязанности дежурного радиста, снял с него клипсу коммуникатора и перевесил ее на собственное ухо. Пока остальные спецагенты задраивали дверь и занимали оборонительные позиции, Лось опустился в кресло перед аппаратурой и, переплетя пальцы рук, с форсом вытянул руки вперед, развернув ладони тыльной стороной к себе, словно профессиональный пианист в древнем варьете.
Широкоформатный сигнал, который следовало перехватить силам спецназа, ожидавшим условного знака на орбитальной станции, был довольно простым: «ТОММИ, ПОЗДРАВЛЯЕМ!» Получив этот сигнал, кавалерия должна была атаковать Утлегарь в течение часа, чтобы уложить мордой в пол черную братву и взять под защиту освобожденных белых рабов. До появления спецназовцев четверым спецагентам предписывалось организовать охрану королев красоты, чтобы отчаявшиеся бразы не вздумали причинить им какой-нибудь вред.
И, как неожиданно выяснилось, им также следовало заняться защитой странного гостя, которого черные бандиты в момент штурма запросто могут хлопнуть, чтобы у следствия не осталось никаких нитей, способных привести на верхние уровни этой аферы.
«Рысь, Бестия – за девчонками, – лаконично распорядился Песец. – Мы с Лосем – за мистером Ивенсом».
Никому и в голову не пришло требовать разъяснений такого решения. Всё и так было ясно. Две задачи в приоритете: девушки и посторонний. Рысь уже однажды побывала в обогатительном комплексе, досконально знала там все ходы и теперь могла ежедневно водить туда гражданские экскурсии, даже не отключая обогатительные механизмы. Бестию, конечно, было бы разумнее спихнуть на какого-нибудь мужчину, чтобы гормоны не мешались, но она, как выяснилось, действительно знала подходы к девушкам и могла организовать срочную эвакуацию королев красоты, не пугая их напрасно и не оставаясь в недоумении от их женских штучек.
Что касается мистера Ивенса, то на обеспечение его безопасности могли понадобиться куда более серьезные силы, чем на эвакуацию дамочек. В конце концов, обогатительный комплекс охраняли лишь две систы с оружием. Это было разумно, чтобы не привлекать лишнего внимания – но нейтрализовать такую охрану тоже не составляло особого труда.
«Если только нам позволят отсюда выйти», – отметила Света, чутко прислушиваясь к посторонним звукам за задраенной дверью рубки связи – довольно подозрительным и недвусмысленным.
Марселласа Уоллеса подняли с постели глубокой ночью. Две его женушки, обнимавшие главу местного бандсообщества с двух сторон, сонно завозились в постели, когда раздался пронзительный писк вызова.
– Ну, – недовольно произнес он.
Недовольный тон – это было единственное, чем он позволил себе продемонстрировать раздражение. Деловые люди вроде него никогда не устраивают скандалов по пустякам. Раз его разбудили посреди ночи, значит, тому есть причина, потому что будить босса без причины способны только самоубийцы-мазохисты. И эту причину он сейчас непременно узнает, не расходуя драгоценную
