Пришёл Андрей и спросил:
- Тебе что-то нужно?
- Отведи меня в ванную комнату. Я умоюсь и…
- Как ты себя чувствуешь после вчерашнего? Выглядишь бледненькой и…
- Чувствую слабость. Но боли прошли.
- Ты два раза теряла сознание, Глория. Это, возможно, из-за высокой температуры, но зато, потеряв сознание, ты не чувствовала боли. Я решил сделать тебе укол, но…
- Это я смутно помню, - опираясь на него, сказала она.
Андрей довёл её до ванной комнаты, открыл дверь и сказал:
- Как всё сделаешь, крикни меня.
Она кивнула головой.
Пока Глория была в ванной комнате, её супруг приводил в порядок кровать, на которой она спала и боролась за новую жизнь. Он заменил спальное бельё, поправил подушки, подобрал шприц с пола, взял вату, нашатырный спирт и унёс всё, подальше от Глории. Шприц выбросил в мусорную корзину, остальное вернул в ящик. Затем выключил чайник. Налил в тарелку куриного бульона, который он сварил, пока Глория спала, бросил в него десять сухариков и понёс в комнату. Услышав, что дверь ванной комнаты открылась, он поспешил на помощь к супруге.
- Облокачивайся на меня, красавица. Тебе уже лучше? Умылась, причесалась… Теперь ложись. Так хорошо?
- Да.
- Глория, съешь, вернее, выпей куриного бульона. Это нужно обязательно сделать.
- У меня нет аппетита. Не хочу. Тошнит от одного только запаха, вернее мутит.
- Так не пойдёт, любовь моя.
Он взял со стола тарелку и подсел к кровати.
- Вот и хорошо. Ещё одну ложку, отлично. Осталось чуть-чуть. Вот и всё. Ты молодец. Теперь к тебе вернутся силы, которые мы с тобой растеряли ночью, запас которых иссяк в борьбе с силами зла.
Глория улыбнулась и спросила:
- Ты сам ел? Всю ночь возился со мной. Не спал. Я так тебе благодарна. Иди в кабинет и выспись. Потом начинай работать. Я позабочусь о себе. Если что-то понадобится, я тебя позову. Иди, иди.
- Уверена? Может…
- Нет. Тебе нужно отдохнуть. Вдруг ночью всё повторится. Понимаешь?
- Подчиняюсь. Только не думай о ночи, мой доктор, и о том, что всё может повториться. Хорошо. И вообще, забудем об этом. Даже вспоминать не станем.
- Ты прав. Забудем, если сможем.
* * *
ОНИ ОБА СПАЛИ, измученные вчерашней ночью. Судьбой, которая проверяла их на прочность. Проверяла их мужество, волю, веру, стойкость, жажду жизни, любовь друг к другу.
Первым в четыре часа дня проснулся Андрей. Вернее, его разбудил звонок.
- Слушаю. (Пауза.) Понял, сейчас спущусь. В кафе за углом? Иду.
Он подошёл к Глории и, убедившись, что она ещё спит, оделся и тихо вышел из квартиры.
- Андрей, куда вы пропали? Я вчера звонил четыре раза. Стал беспокоиться и решил приехать. Что случилось?
- У Глории был приступ. Три месяца ничего не принимала… и вот, наверное…
- Теперь всё ясно. Как она? Вы справились без таблеток и уколов?
- На этот раз справились. Но я уже хотел делать ей укол, как вдруг она пришла в себя. Она дважды теряла сознание, то ли из-за температуры, то ли от боли…
- Вы сильно рисковали, и всё могло быть гораздо хуже. Не буду тебя пугать. Молодцы. Помогла любовь. Понимаю. Рад за вас, за то, что беда прошла мимо. Сейчас ей нужен покой и хорошее питание.
- Я тоже так думаю.
- Теперь слушай внимательно: задание отменили. Это я тебе и хотел сказать вчера.
- Вовремя. Я ещё и не приступал. Хотел начать сегодня вечером. А что случилось?
- Включи вечером телевизор. Всё узнаешь из новостей в 20.00. А сейчас я должен возвращаться.
Борис встал, расплатился и сказал:
- Купи жене цветы. Это её обрадует. Они ей сейчас очень нужны. Поверь, белые розы. Когда моя жена лежала после операции и не могла прийти в себя от наркоза, я в отчаянии спустился на первый этаж и купил в магазинчике белые розы. Вернулся в палату. Она ещё спала. Я поднёс розы к её лицу. Через три минуты она открыла глаза. Может, это совпадение, но всё же. Я тогда здорово испугался. Оказывается, анестезиолог переборщил с наркозом. Бывай. Не забудь про новости.
Андрей вернулся в дом, с большим букетом белых роз. Глория ещё спала.
- Слава Богу! Проснулась бы, испугалась. И хорошо, что задание отменили. Что же произошло? Раньше такого не было. Хм! Неужели…
- Какие красивые розы! Ах, дорогой! Как это мило с твоей стороны.
Андрей невольно вспомнил слова Бориса: «Цветы говорят с женщинами…» Он подошёл к супруге и положил ей на грудь букет из роз. Она прижала его к груди, словно ребёночка. Она нюхала их, целовала, гладила, разговаривала с ними, словно они были вестниками начинающейся новой жизни. Глаза её блестели. Вдруг она встала и пошла в кухню. Налила в вазу воды, бросила в неё три кубика сахара, вернулась в комнату, поставила её на стол и опустила в неё букет: осторожно, нежно, при этом улыбаясь, боясь, как бы с них не слетел ни один лепесток. Поправила их, понюхала и села на постель.
Андрей с открытым ртом наблюдал за всем происходящим, и не мог вымолвить ни слова. Глория продолжала смотреть на цветы, а Андрей на Глорию.
- Андре, твои цветы поют! Разговаривают со мной, желают мне скорейшего выздоровления. Я слышу девятую симфонию Бетховена, - целуя цветы, сказала Глория.
«Чудо! Иначе не назовёшь», - подумал он и добавил:
- Божественное вмешательство.
- Так и есть, - подтвердила она.
* * *
АНДРЕЙ ПРИГОТОВИЛ УЖИН. Глория его съела. За весь день он ни словом, ни взглядом не напомнил ей о вчерашнем дне, чтобы Глория скорее забыла о нём. Без пятнадцати восемь он включил телевизор.
- Хороший фильм?
- Нет. Пока ты спала, приезжал Борис. Сказал, что задание отменили и, чтобы я посмотрел двадцатичасовые новости.
- Вовремя отменили.
- Точно. Я ему тоже так сказал – слово в слово. Звонила вчера твоя мама. Я ей рассказал, что мы ездили
