Время от времени выхожу покурить или от-правляюсь налить себе очередную чашку кофе.
Примерно раз в час со вздохом сожаления откладываю в сторону книгу и обращаюсь к "жур-налу секьюрити-оффисера". Вношу очередную за-пись, например: "20.05 - проведено патрулирование внутренних помещений. Температура в зале РВХ 65, в компьютерном зале 67" (градусы, естествен-но, по шкале Фаренгейта).
Иногда, чтобы внести струю разнообразия в свои труды, пишу: "Проведено патрулирование внешней территории, парковок и заднего двора. Все входы в здание закрыты".
Примерно раз в неделю из моей родной секьюритской компании приезжает с инспекцией непосредственный начальник - длинный рыжий Эндрю. Мы выкуриваем по паре сигарет у входа. Эндрю рассказывает мне неправдоподобные истории о своей службе в американской армии. Не остаюсь в долгу и рассказываю ему еще более не-правдоподобные истории из опыта своей службы в Советской Армии. После этого, довольные друг другом, мы сердечно прощаемся.
В одиннадцать вечера меняется "группа тех-нической поддержки" . Влача за собой по-душку и одеяло, отбывает зевающий Эрик; вытирая губы и стряхивая крошки с бороды, убегает Тодд; очнувшись от транса, начинает шутить перед ухо-дом Дэн. Теперь трое других будут спать, смотреть видики или играть в видеоигры.
Придвигаю к креслу вращающийся стул, кл-аду на него ноги и, поерзав, чтобы поудобнее устроиться, погружаюсь в негу и я. Раз в час, как по будильнику, наполовину просыпаюсь, открываю один глаз и вношу очередную запись в журнал: "1.08 - проведено патрулирование внутренних помещений. Температура в зале РВХ...."
В четыре утра, чтобы стряхнуть сон, умы-ваюсь, после чего - опять-таки, в целях борьбы со сном - быстрым шагом обхожу полутемные поме-щения и даже действительно смотрю, какая же тем-пература в закрытых залах.
Примерно без пятнадцати пять на старом драндулете приезжает моя сменщица, Карен. Она рассказывает последние сплетни родной компании. Мы быстренько анализируем ситуацию и выясня-ем, что все наши начальники идиоты, и, если бы к штурвалу допустить нас, вот тогда дела пошли бы гладко, контора процветала, а сотрудники благо-денствовали. После этого с чувством до конца исполненного долга еду домой.
Я вернусь после обеда и опять буду тру-диться до утра. Потом, в воскресенье, вернусь в четыре и буду вкалывать до полуночи.
К сожалению, в воскресенье ночью меня сменяет не Карен, а молодой тщедушный китаец в толстых очках. Его зовут Джо и вообще-то он не китаец, а монг, но какой нормальный человек слы-шал о каких-то, не к ночи будь помянуты, монгах? Пусть уж он лучше будет китайцем, так понятнее, да и спокойнее как-то.
В разные дни недели он сменяет то меня, то Карен, и всегда аккуратно опаздывает, за что мы его весьма не любим. Однажды китаец Джо при-ехал без пятнадцати двенадцать. Я не поверил сво-им глазам. И правильно сделал - проходили мину-ты, но из машины никто не появлялся. Я терзался догадками. Может быть, он такой принципиаль-ный, что специально сидит и ждет, пока наступит полночь, чтобы сменить меня секунда в секунду? В пять минут первого я не выдержал, вышел на пар-ковку и, пыша гневом, направился к машине Джо. И напрасны были все эмоции - мой сменщик мирно спал в машине, открыв рот и поблескивая толсты-ми стеклами очков!
Я знаю, что пытливый читатель жаждет узнать, сколько же мне платят за вдохновенный труд на ниве охраны. Так вот, пытливому читателю я скажу: "Фигушки! В Америке такой вопрос счи-тается неприличным и нескромным". Но, чтобы совсем уж его не огорчать, добавлю, что платят неплохо.
Миннесота
2001 г.
Сентиментальное путешествие
В час дня 11 января 2002 года чиновник пас-портного контроля чикагского аэропорта О'Хара проверил наши грин-карты, задал пару вопросов и, возвращая документы, сказал: 'Welcome back home!' ("С возвращением домой. Добро пожаловать!"). Странно, почему не в своей, а в чужой стране нас приветствуют, как родных?....
Началось путешествие 24 декабря, в день перед Рождеством по западному стилю (в России его почему-то называют католическим Рождест-вом). Еще летом созрело ощущение, что пора, пора навестить Россию всей семьей - впервые за шесть лет. Быстро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Выбрались только под Новый год.
Ну, вот и все - наш "Боинг" снижается на посадку в России. Полет получился забавным. За-бавным, потому что Америка все еще не отошла от шока 11 сентября. В Чикаго, когда пассажиры на-шего рейса выстроились в очередь на посадку в са-молет, выясняется, что не меньше половины из них (а может быть и больше) составляют террористы. Вокруг толкутся арабы, индусы и малоприятные личности неведомых, но внушающих серьезные опасения национальностей - смуглые, с бегающими черными глазками и затаенной угрозой во взоре. Вот, например, здоровенный детина, заросший лох-матой черной бородой. Замотан в диковинное пок-рывало, а на голове круглая шапочка. Еврей не ев-рей, араб не араб, террорист, одно слово – доста-точно на морду посмотреть. В самолете они совсем распоясались. Подозрительные люди шляются по проходам и занимают стратегически важные пози-ции у туалетов. Справа от нас их змеиное гнездо - аж целых шесть арабов. Двое непременно стоят в проходе (очень подозрительно). Весь полет подоз-реваемые оживленно болтают с сидящими сооб-щниками и мешают проходящим.
В отношении сервиса я ожидал от швей-царской авиакомпании большего. В апреле я летал в Россию "Аэрофлотом". В свое время сервис на наших воздушных лайнерах заслуженно принес им прозвище "летающий ГУЛАГ". Но времена изме-нились. И сервис нормальный, и нету тесноты, и ноги можно свободно вытянуть. Даже стюардессы улыбаются.
В нашем же самолете, мягко говоря, тесно-вато. Вскоре после взлета сидящий на переднем ря-ду черный джентльмен вольготно откидывает на-зад спинку сиденья, чуть не придавив мою жену. Зачем же так жестоковыйно? Она и без этого запу-гана до невозможности международными терро-ристами. Мне тоже невесело. С собой я взял Паус-товского, но выяснилось, что "Мещерскую сторо-ну" я читал столько раз, что перечитывать просто не могу, не в силах. А впереди девять часов полета! Единственное занятие - смотреть на встроенный в спинку переднего сиденья дисплей компьютера, по которому можно следить, как проходит наш полет. На карте жирной красной полосой прочерчен уже пройденный, нет, пролетенный, нет, тоже что-то не то - одним словом, участок маршрута, который мы уже пролетели. Интересное это дело, рассматри-вать карту, но не девять же часов подряд! Перек-лючаю каналы. Какой-то совершенно идиотский фильм, дурацкие музыкальные программы, еще чего-то. Тоска. У Светы есть книга, которую она еще не читала. Но жене не до книги: во-первых, ее прижал спинкой кресла
