ЗАКРОЙ ЗА МНОЙ ДВЕРЬ – Я УХОЖУ…
...и ключи выкину в мусоропровод, и код на подъездной двери забуду, и адрес на листочке бумаги из твоего потрёпанного блокнота изорву на мелкие кусочки и развею по ветру, и дворник-узбек будет ругать этих дурных русских, которые разбрасывают везде кучи мелких бумажек, которые ветер забивает в немыслимые щели между бордюрами, рядом с которыми ещё вчера стояла твоя тойота, а ты сидел в ней и сплёвывал никчемные слова в телефонную трубку, из которой никак не хотели пойти обрывистые короткие гудки, которыми я еще боялась разорвать наше прошлое и настоящее, в котором - в этом невозможном настоящем - нет для меня места, совсем никакого-никакого, даже малюсенького местечка, но всё же остался крохотный отрезок под идиотским словом "сейчас", и в этом отрезке я сама пришла к тебе, в эту, ставшую уже совсем чужой, квартиру, что бы спокойно, тщательно выговорить слова, как только переступлю порог, за который ты меня пропускаешь с торжествующей усмешкой в насквозь лживых глазах: "Закрой за мной дверь.., я ухожу."
… и мусор захватил, и ничего не забыл, ещё с вечера проверил, что ты каждый раз спрашиваешь, и у меня привычки тоже есть, ладно, ухожу уж, да вот ключи – взял, в кармане они, и ничего не шумлю, кого бужу-то, он скоро сам встанет, сама знаешь, он в школу никогда ещё не опаздывал, и не паникуй, сама вот кричать начала, лучше вон кота накорми, собаку не забудь выгулять, знаю, что знаешь, и ничего не хочу, не специально, что – напомнить уж нельзя, сама задерживаешь своими идиотскими вопросами и разговорами, и не говорю я, что ты идиотка, просто сказал что вопросы такие, сама себя расстроила – никто и не хотел расстраивать, ну вот, снова слёзы, что ну, хватит-хватит, а то сейчас проснётся, снова пристанет – что глаза опять заплаканные, ну, люблю, конечно, да, очень-очень, сильно-пресильно, да, ты больше и сильнее, знаю-знаю, ладно, давай ещё раз обниму, вот так вот, ведь любишь, что бы крепко, ну, пошёл, давай поцелую, ну всё-всё, иду, пока, всё, закрой за мной дверь, я ухожу…
…каждое утро слышу, и из-под одеяла так вылезать не хочется, а она раз десять всё повторяет, пока я не встану, не поплетусь в сырую, промозглую уже из-за открытой двери прихожую, а на пороге она смотрит на меня и всё головой качает, а что качать, мне через полтора часа только в институт, а вчера от Вадьки вернулась во втором ночи, и ещё хорошо, что вместе с Ленкой ту бурду не пили после шампанского, иначе не дотащили бы друг друга до дома, а я потом ещё на четвёртый этаж, как на Килиманжару Химингей этот, тянула свои тяжелющие ноги, а Ленке хорошо, что на первом обитает, а я, дура, думала, что высплюсь хоть чуть-чуть, так нет же, надо было разбудить, сама дверь закрыть не может, небось, снова ногти свои накрасила, всё произвести впечатление на своего Фокина хочет, ути-ути, сюси-пуси, нужна ты ему, он вон в субботу у парка всё на меня пялился, чуть в декольте не утонул, а не на тебя, да слышу, ничем голова не забита, не забуду, и это тоже сделаю, да-да, помню, да уходи же поскорей, не стой на пороге, что, не видно, что мне ещё спать хочется, а не хочется каждое утро слышать твой ор - закрой за мной дверь, я – ухожу…
ПОЧЕМУ…
Почему до сих пор самолёты падают?..
Почему погибают люди, ещё час назад, полчаса назад, минуту назад разговаривавшие друг с другом, строившие планы на будущее, думавшие о своих оставленных детях, родителях, мужьях, женах, близких и знакомых. Оставленных там, внизу, на такой надёжной и твёрдой земле... Почему они до сих пор падают, взрываясь ещё вон там, в невероятно высокой вышине от заложенной чьим-то другим сыном, братом, отцом или мужем сгустка ненависти и боли - мины или бомбы. От ракеты, хищно нацеленной на мирных людей и бездумно исполнившей своё предназначение - сбить врага. Не являющегося врагом, но назначенного для ракеты другими людьми - здесь, внизу, на этой Земле. Такой твёрдой и надёжной...
Почему, срезая верхушки таких вдруг неожиданно близких деревьев, стальная птица от грубого начальственного окрика или неумной команды становится могилой для своего живого и сверхценного груза. Которого на Земле так ждали живым. И не хотели потом верить, что его уже нет...
Почему всевидящие глаза локаторов вдруг слепнут, потеряв на своих экранах так хорошо видимую ещё секунду назад точку, обозначавшую лишь и только то, что люди внутри этой точки живы и здоровы, и летят к пункту предназначения. А не пропадают одномоментно в бездонных морских глубинах, прерывая по чьей-то вине или злому умыслу своё существование - неповторимое, единственное и невосполнимое...
Почему... Ведь ни какое оправдание, ни какое расследование или доказательство причин этого, ни какое наказание виновным (истинным или назначенным), ни какое самое глубокое соболезнование и никакие самые правильные слова не вернут погибших на твердую и надёжную землю - живыми. Продолжающими разговаривать друг с другом, продолжающими обмениваться планами на дальнейшее - благополучное - будущее. Продолжающими жизнь...
Почему до сих пор никто - абсолютно никто - не может сказать покидающему землю стальному гиганту, чтобы он оберегал всеми силами своей железной, дюралевой, титановой души это хрупкое и неповторимое явление - человеческую жизнь... И бережно и нежно вернул её на родную и надёжную Землю...
Почему... почему... почему…
ОСТАЛСЯ ТОЛЬКО ОДИН
С затянутого дырами дымов неба падали белые невесомо-пушистые
хлопья. Люди хмурились - всё-таки начало мая, и радовались
тому, что уже не стреляют...
А где-то высоко-высоко умирал от попавшей в него ракеты предпоследний
Ангел-Хранитель.
И перья осыпались - и всё падали и падали...
В МЕТРО
Глазастые коленки вылупились из-под юбчонки - и разглядывают меня.
А я - их.
Они нахально знают, о чём я это думаю, глядя на них.
А я - боюсь даже думать об этом.
И мы целых пять минут молча пялимся друг на друга...
ВОЗВРАЩЕНИЕ
...Было время, когда книжка ещё считалась самым главным и дорогим подарком лучшему другу (или подруге) ко дню рождения…
Когда ещё в каждом дворе ребятня весь длинный летний день напролёт гоняла шнурованный мяч, играла в «чижика», прятки или в обыкновенные «вышибалу» или «классики» - помните?.. А ещё – самым любимым и вкуснейшим «пирожным» считалась
