Солнце встало, трава подсохла и выпрямилась, след потерялся. Нохчи-дзурдзуки местность знали лучше нас, прикинули как они могли пойти дальше. Просматриваем в бинокль с сопок местность, в двух километрах дзурзуки, шесть лошадей, на трёх тюки, трое верховых, нас они не видят. Решаем, прикрываясь рощицами и холмами обойти их. Через два часа, с очередной сопки обнаружили их спешивших у ручья, оставив лошадей, обошли их. Заняли удобные позиции, в метрах сорока- пятидесяти друг от друга и на расстоянии ста метров от дзурдзуков . Как только начну работать поддержите, и не давайте воспользоваться лошадьми, сказав это старшина пополз к стоянке . Через несколько минут раздалось характерное «Хлоп…хлоп…», двое упали , одновременно бахнули карабины Николая и Юрия, Аркадию и стрелять не пришлось. Подошли к месту стоянки, старшина стрелял аккуратно, обездвижил обоих, для допроса хватит.
С горем попалам, с помощью Горислава, который кое как мог по дзурдженьски, да и те знали несколько слов, выяснили, что их арбан это 10 воинов отправили разобраться с чужими, которых обнаружили несколько месяцев назад. Две недели следили за причалом и заводом. Вчера решили напасть, трое на причал, там не видно было движения, и шестеро на завод. При попытке подойти к заводу раздался хлопок, потом в небе вспыхнул свет, кинулись в сторону, где то рядом раздался сильный взрыв, тут же следом второй. Кинулись бежать, к лошадям добежали только трое, и то у одного рука не действовала, кусок камня перебил предплечье. Вторая тройка не вернулась, и они ушли на место сбора. На вопрос, сколько их здесь? Ответили, что только их дежурный арбан. У них заканчивается дежурство, через неделю им меняться с очередными дежурными. Живут по аулам, аулы далеко друг от друга, порядок дежурства известны на пол - года вперёд. Места сбора также известны, по весне ходят в разведывательные походы, по осени устраивают набеги с целью поживы.
Вдоль Большой реки, есть несколько аулов. Там живут равнинные дзурдзуки. Настоящие Дзурдзуки их за своих и не считают. Они платят большую дань настоящим дзурдзукам, те их и не трогают. Следующий арбан, выходит на дежурство через пять дней. Если на месте сбора не встречают предыдущий арбан, идут по возможным местам пребывания сменяемого арбана. Дежурят по месяцу. Собираем оружие, небогаты дзурдзаки, луки с тулами стрел, ножи что то вроде кинжалов, металл так себе, хлипковат. В лесочке кинжалами роем ямы поглубже, прячем тела, высаживаем кусты, маскируя могилу. Весна, если пройдёт дождь, то это место уже обнаружить будет невозможно. Убрав всё, что могло выдать наше присутствие, забираем лошадей, уходим домой.
Стоит вопрос, что делать со всем этим?
По прибытии на базу «Утёс», всем нашим была доведена сложившая ситуация. Надо думать, как выкручиваться. По рассказам Стефана, да и Бахр тоже самое повторяет, почти дословно, дзурдзуки являются жестокими,
корыстолюбивыми, недоверчивыми, склонными к мщению полудикарями. Даже между своими, в тейпах, часто происходят кровавые разборки. А сейчас мы для них, что красная тряпка для быка. Пока точных данных у них о нас нет. Они два раза видели, как проходила наша шнека–шхуна вниз по Пороговой, выслали разведку для уточнения. Пока мы обезопасили себя с этой стороны, убрали всех свидетелей. Со слов самих дзурдзуков, их много, живут они в предгорьях и горах почти вдоль всего течения Большой реки. Главные тейпы дальше к Джабиру и Ас-Хартуну. Здесь в нижнем течении несколько слабых тейпов, так далеко к западу они не заходят, здесь нет населения, значит нет поживы.
Если год выдаётся голодным, то они делают набеги на хутора по левому берегу ниже Равенты. Но вот, прошлой осенью, ушедший в набег арбан не вернулся. Начали искать, и видели суда, идущие по Пороговой. По которой никогда, никто не ходил, там пороги, много порогов.
Потом как обычно, остались всё те же «мальчики». Володя предложил организовать встречу с дзурдзуками и договориться о сотрудничестве. Старшина категорически против, если они такие как их описывают, и похожи на тех нохчей что он знает по «тем» что остались «там», то с ними договориться невозможно. Могут наобещать и тут же выстрелить в спину. Предлагаю, сколько можно держать дзурдзуков в информационной изоляции.
По возможности ослабить их, по возможности договориться о границах существования. Стали готовиться к охране-обороне рубежей. У оружейников уже было готово тридцать мин, нажимного действия. В компьютере нашли информацию, что состав пороха в первых минах использованных до изобретения тротила, отличался от пороха ружейного и артиллерийского меньшим содержанием селитры и большим содержанием серы. Порох переделали, испытали, остались довольны испытаниями. Почему пороховые, а не тротиловые мины, очень просто пороха достаточно и его запасы можно пополнять, тротила всего ничего, использовать будем очень аккуратно, пока вот только для ручных гранат. Теперь надо увеличить количество мин, сколько можно больше. Механизм подрыва мины прост, вставляем самый слабый монтажный патрон в литой корпус мины, в который засыпан порох. Доска на шарнире с бойком крепится к корпусу мины, при надавливании на доску взрывается патрон, поджигая порох. Вот такими минами перекрыть пути подхода дзурдзуков. Ну и изготовить мины, чтобы ставить на растяжку, с пружинным механизмом. На том и порешили. Старшина с нашими оружейниками занялся снаряжением мин и гранат. Пойдут семь человек во главе с Алексеем Викторовичем, Николай проведёт несколько тренировок, по маскировке, установке мин и конечно по стрельбе. Поход на МРСе сдвинули, до разрешения вопроса с дзурдзуками.
Через три дня, мы уже готовы были отправляться, прибыла команда работников вместе с Буевым. Буевой рассказал, что дом-хата под школу, почти готова, за лето её доделают. Стёкла я им обещал, заказали Бахру, наши стёкла экономили, стёкла из Джабира потолще, и не совсем прозрачные.
Двадцать четыре человека распределили по работам, из них шесть человек отправили на НПЗ, трое уже опытных, а трое набираться опыта и в охрану.
Остальных распределили уже без нас. Мы совместно с работниками
