К десяти часам утра, на следующий день, мы были на новом артиллерийском полигоне. По указаниям Дамиара, быстро нашли место, в одном из ответвлений долины небольшой речки, впадающей в Галис.
На позиции стояли, пушка, т.е. фальконет и орган-сорока, на крепких лафетах. Видно, делали с запасом на более тяжёлые пушки. Колёса лафетов имели металлические ободья, крепкие спицы, металлическую ось и ступицы с металлическими вкладышами. Ступицы колёс смазаны дёгтем, порядок. Тут же стоял ещё один лафет, со снарядным ящиком. Начали опробовать способы доставки боеприпасов совместно с орудиями. В секторе тридцати градусов, на разной дистанции от огневой позиции выставлены мишени. Несколько групп «атакующих», дальше телеги и даже шатёр. У пушки суетились мастера оружейники, наводя последний лоск. Расставлены и вскрыты снарядные ящики. Ждём. Через несколько минут появляется шахрдар в сопровождении конвойного арбана. Дамиар встречает, приветствует его. Потом представляет ему нас. Шахрдар, напоминает Александра Македонского «там» у нас. Воин, а это сразу видно по осанке, походке, подтянутому виду. Осматривает установленные мишени, слушает пояснения Дамиара, потом подходит к пушке, осматривает, ощупывает. Внимательно осматривает устройство поршне-клинового замка, несколько раз сам закрывает и открывает его. Дамиар тут же поясняет ему, иногда обращаясь, к Лари и Хансли за подсказкой. Потом та же процедура повторяется с орган-сорокой и боеприпасами. Опять объяснения, объяснения.
А затем и сами стрельбы начались. Сначала стреляли Лари и Хансли. Поправляли прицельные устройства, затем постреляла команда местных пушкарей, срочно созданная по приказу Дамиара. Я приподнёс шахрдару наш подарок, подзорную трубу. Попросил не взыскивать за скромную отделку. Намекнул, что блеском золота не стоит привлекать к себе внимание противника, на поле брани. Потом шахрдар прилип к трубе, следя за результатами выстрелов по дальним мишеням. Потом ходили к мишеням, осматривали. Через три часа устроили лёгкий перекус, отварное мясо, лепёшки. Запивали лёгким розовым вином. Когда Дамиар назвал меня по имени, Хершид Мехд удивлённо взглянул на меня, и переспросил Дамиара, тот повторил. А потом мне сказал, Анадолия, есть область в их стране, дальняя с другой стороны Великого Фарса. Пришлось рассказывать и мне, что имя Анатолий, у нас не самое редкое, и что я знаю его значение « восточный», но к их Анадолии, я отношения не имею. Ещё не раз ловил на себе взгляды шахрдара. Что там за мысли у того в голове? Добрые ли? Чуть в стороне обедали пушкари, с ними Хансли и Лари. На ковре за обедом, мы сидели вчетвером, ещё был один из вузургов шахрдара. Хершид Мехд расспрашивал о возможности изготовления пушек большего калибра и более дальнебойных. Пришлось «прочитать» маленькую лекцию о целесообразности, о разумности, и возможностях. О дальнейшем развитии пушек. Сполоснув руки, посидели на ковре ещё с пол-часа, за фруктами и вином. Хершид иногда осматривал мишени в трубу, задавал вопросы. Кстати и о подзорных трубах. Ответил ему, что это не просто, но несколько штук мы можем изготовить. После перекуса, продолжили стрельбы. Пушкари Дамиара стреляли то по дальним мишеням, то по ближним. Выполнили стрельбу картечью из пушки. Шахрдара впечатлило. А, под конец мероприятия, Хансли и Лари продемонстрировали возможности пушки и органа.
Поправили мишени, установленные на две, две с половиной, и три стадии и разнесенные в секторе всё тех же тридцати градусов. Первые три выстрела разнесли мишени в прах, перенесли огонь на следующую мишень. Результат тот-же, затем дальше поворот и опять стрельба. Здесь из шести ядер только от двух попаданий летели щепки. Дамиар показал шахрдару на песочные часы, расчитаные на пяти минутное опустошение колбы. Струйка песка ещё продолжала течь. Стрельба Лари и Хансли из органов, вызвала ещё больше интереса. Было изготовлено три пары органов. Два установлены на лафете и четыре снаряжённых в снарядном ящике рядом.
Также поправили мишени, дистанция была от четверти стадии, и последние располагались на расстоянии стадии. Четыре группы мишеней были также разнесены в секторе стрельбы. И началась потеха. Выстрелы звучали один за другим, десять- пятнадцать секунд тишины и опять выстрелы, тишина, выстрелы, тишина, выстрелы. После первого залпа, двое помощников снимали с лафета один за другим, десяти ствольные органы, относили к снарядным ящикам, беря взамен снаряжённые и устанавливая их на лафеты.
Двое пушкарей, одновременно снаряжали пустые стволы. Мешочки с порохом, пыжи и мешочки с картечью были приготовлены заранее. Пушкари работали сноровисто, мокрым банничком, прочищали стволы, вкладывали мешочки с порохом. Досылали до упора, потом забивали пыж и вкладывали мешок с картечью, опять пыжевали. И так десять стволов. Потом следующий орган, и ещё и ещё. А Лари и Хансли наводили, подносили запальник и «трах-ах-ах-хх», две секунды на доворот, прицеливание и снова «трах-ах-ахх».
Ближние мишени разнесли в клочья. Мишени установленные на пол стадии, все имели попадания. Но часть устояла. Дальние, имели попадания, но не все. Дамиар обьяснял, что органы, это для ближнего боя, их применять, предпочтительней в упор. Потом ещё раз ходили по стрельбищу, вблизи осматривая полученные результаты. Уезжали с полигона уже под вечер. Дамиар сказал, что нас с Василием и Володей, завтра Хершид Мехд приглашает к себе.
Как я не пытался упросить, Дамиара подсказать правила местного дворцового этикета. Ничего не получилось. Дамиар сказал, что хотя шахрдар и вырос, во дворце шаханшаха, и исполняет все правила этикета, но для него не важно, как одет и как кланяется человек. Ему важно, что представляет сам человек. Вечером, опять с нами занимались лучшие мечники из джагуна Дамиара. Больше часа отрабатывали приёмы. Мечи, конечно, тяжелее наших шашек, приходилось привыкать. Нашим молодым бойцам доставалось поболе нашего. Когда мы с Володей и Василием уходили, их продолжали гонять воины Дамиара. После приёма водных процедур и переодевания, пошли на ужин к хозяину виллы, надо же узнать, мнение шахрдара об пушках. Да и всё-таки, попытаться вызнать, как вести во дворце Хершид Мехда. За ужином удалось узнать, только то, что оружие произвело большое впечатление на шахрдара, казначей, а вторым и был он, озадачен, где брать деньги? После ужина за вином и фруктами расположились в открытой беседке. Подошли Силина и Анахита. За ними подошли музыканты, над садом зазвучали дивные звуки флейты. Вдоль дорожки, соеденяющей беседку и дом, горели два ряда масляных светильников, да и в беседке горело десяток светильников. Я всё ещё пытался выведать побольше о дворце. Дамиар сказал, что кроме шахрдара будут казначей, и два его визурга, остальных мол, ты знаешь, это три
