Удивительным образом трансформировалась окрестность. Из домов повыскакивали люди и кричали ура, радостно бегали собаки, кто-то запустил фейерверк, и ночное небо украсилось цветными взрывами. Весь города радовался её находке и было ясно, что скоро её ждут изменения и в самом гемплее. Галя махала всем рукой, радостно прижимала тетрадь к груди и их группа шла по дороге, усыпанной серпантином.
"Социальная драма одинокого робота" /6 глава/
Вспоминала ли она Николая? Сомнительно. Она была полностью погружена в игры политические и виртуальные. Сама жизнь колонии, между тем , протекала быстро. Галя попросила личной встречи с Холом Соггатом. Он её принял весьма прохладно. Но она сказала ему, что есть верные люди, которые готовы освободить его жену Энори. При её словах Хол Соггат весьма неоднозначно сжался и побледнел. Выслушав её, он спросил, откуда у них есть средства для осуществления плана. Она ему ответила, что средства есть и это главное.
"Хорошо, что я должен сделать?"
"Думаю для начала вам надо отозвать войска от колонии Шепарда."
"Но я не располагаю полной властью в Галактическом Совете. Рано или поздно, войска всё равно вернутся."
"Я думаю, нам хватит времени для освобождения вашей Энори из тюрьмы, пока политики Центра копошатся".
"Когда она будет в ваших руках, сообщите мне."
"Конечно, не волнуйтесь. Эта операция должна пройти без сучка и задоринки."
Так они расстались, и она не встречалась с ним долгое время. Было объявлено о выводе войск из некоторых колоний из-за изменений политики Совета. Надя провернула операцию по переводу денег нужным людям. Сама Галя никакого участия не принимала в этих эпохальных событиях. Она продолжала читать роман и делать регулярные погружения. Эти два занятия позволяли ей хоть как-то отвлечься от забот колонии и от проблем собственной жизни. Рядом с ней никого не было и она заполняла себя заботами виртуальными или книжными. В конечном счёте, она даже не пыталась заполнить эту злополучную пустоту кем-либо.
События в романе Барбары Уотсон разворачивались эпохальные. Не успели леди Каролина и сэр Реджинальд достичь земель Карла Одноглазого, как верные люди Золтока арестовали Реджинальда по навету. Ему грозил эшафот. Сама героиня романа не знала, что делать. Однако Золток был намерен похитить её сердце. Отправив её возлюбленного на эшафот, он был намерен связать свою судьбу и Каролины. Дело медленно, но верно приближалось к их свадьбе. Галина весьма сильно расстраивалась, хоть и знала, что дело кончится для Каролины хорошо.
В очередном погружении она перешла на другой уровень игры. На полу башни она нарисовала мелом пентакль и обозначив кончики знака буквами греческого алфавита произнесла заклинание. Задрожали стены. По потолку побежали тени. Костёр потух, и лишь маленькая головёшка освещала помещение. Олег и Александр с ужасом смотрели на происходящее. Им всё это было в новинку. Несколько молний на улице разрезали небо. Пошёл дождь. Но спустя полчаса всё это прекратилось. Галя осветила фонариком здание. Всё такое же, только шире и выше стала башня. Открыв двери, она изумилась.
Прекрасный Город цвёл и пах. Зима исчезла, на улице было лето. Дома стали выше и по улицам сновало множество народу. Олег и Александр тоже вышли и удивлённо уставились на этот новый и непонятный мир.
Наконец-то пригодились географические карты из прошлого уровня. Собрав их воедино, она смогла сориентироваться в этом пугающем, но прекрасном Городе. Ей предстояло сражение с каким-то чудовищем, который охраняет вход в порталы. Но до этого было несколько мелких миссий. Оба русских космонавта ей помогали . Эта была непобедимая троица. Наконец, стал доступен чат с другими игроками. Их в этом городе было много. Основным местом встреч игроков был бар "Быстрая стопка". Найдя его на карте, наша троица отправилась туда. Надо было обновить снаряжение, да и миссий надо было купить несколько. За их проход полагалось вознаграждение и так же стали бы доступны другие уровни игры. Это было гораздо интересней, нежели одна миссия и один Город.
Очнувшись после погружения в своей квартире, она обнаружила неожиданного гостя. Кроуби сидел в кресле и терпеливо ждал её возращения из мира виртуальных иллюзий.
-Что тебе надо в такой поздний час? - На улице была глубокая ночь.
-Освободили Энори. Скоро прибудет на транспорте к нам. Соггат готов подписать любые бумаги.
-Прекрасно, но меня это не интересует.
-Должно интересовать, моя дорогая. Сервер погружений может и накрыться медным тазом. Федералы далеко не идиоты. Они прекрасно понимают, что дело пахнет керосином. Так что будь готова к неожиданностям. - Он встал из кресла и собрался выйти, как Галя подошла к нему и привлекла его к своей груди. Он смотрел на неё устало, и ждал чего-то. Она поцеловала его и этот поцелуй был для него полной неожиданностью. Он взял её за плечи, и ,тихо сказав: «Ты ещё пожалеешь»,прижался её к себе и ответил горячим поцелуем.
Уже потом, лёжа в кровати, он признался ей в том, что она давно запала ему в сердце. Но говорить что-то он не хотел. У неё был Николай, а потом этот Канвил, который ему вообще не нравился, и он просто ждал, чем закончится дело.
"Ты дурак, я просто ждала кого-нибудь. Например тебя. Но не хотела открывать карты".
"Ну, ты и тоже дура. Я всегда был рядом. И просто ждал, чем дело кончится"
Они лежали ещё долго и говорили обо всё, что только приходило в голову. Но наступал новый день.
Уже во флаере по пути на работу она вспомнила, что забыла роман Барбары Уотсон дома. Но ей не хотелось его больше читать. В её жизни что-то случилось. Неожиданно она обнаружила, что не одинока в Галактике. Она обнаружила новую форму жизни. И это откровение было дня неё самой. Ничего не хотелось больше. Не куда-нибудь бежать, не делать что либо. Просто чувствовать себя кому-то нужной и полезной. Может быть, это и было то счастье, которое она искала так долго. Но кто ей мог ответить на все вопросы? Кто мог бы прижать её к груди и весело хохотать вместе с ней, как не он. Они были прекрасной парой, и по возрасту подходили друг другу.
Генри Канвил так же подбежал к ней в поисках чего-то, но обнаружил Галину, вообще витающую в облаках. Отошёл к себе в кабинет и заплакал. Никто не видел его слёз. Но никому он так не был нужен,
