- Все равно вам конец! – прошептал лежащий на полу вампир.
- Зачем вы нарушили перемирие? – спросил Матвей. – Чего вы начинаете-то? Нормально же общались!
- Юморист хренов… - забулькал кровью вампир. – Все равно вам конец! Его сиятельство уже выбрал жертву! В этот раз у него все получится!
- Что получится?
- Пророчество сбудется, и граф обретет силу, которой не будет равных!
- Что за пророчество? Ну? Да твою мать, что хоть за граф?
Но глаза вампира уже закатились, нежизнь покинула его немертвое тело.
В кармане Матвея зазвонил телефон.
- Ты еще живой, стажер? – раздался в трубке усталый голос Старшего.
- Живой, Сан Саныч. А вы?
- Частично. Эта старая крылатая грымза заперла меня на чердаке. От души заперла, ломом ручки завязала. Слесарь "Рэдиссона" уже в пути, ищет "болгарку", так что скоро меня вытащат. Докладывай, что у вас?
- Нападение четверых вампиров. Трое рудных погибли. Ведьмак гостей упокоил. Очень быстро упокоил, Сан Саныч! Я в жизни такого не видел.
Старший усмехнулся.
- Значит, не зря этот бугай у нас тридцать лет диван продавливал, да котлеты с толченкой жрал. Сам цел?
- Цел, Сан Саныч.
- Тогда бери Ведьмака и мчись в "Москва-Сити".
- Не понял…
- Эта старая хищная курица Гелера бормотала о каком-то пророчестве, которое сбудется сегодня в полночь! И случиться это должно на крыше башни "Федерация".
- Один из моих вампиров тоже бормотал что-то о графе и пророчестве…. Но почему "Федерация"?
- Я не разобрал всего, что несла гарпия, но там точно были слова про высочайший холм восставшего Рима. Третий Рим – это у нас что?
- Москва?
- Она, родимая. А на счет "восставшего" – может это просто оборот речи, а может намек на россиюшку, с колен поднимающуюся.
- Тогда может нам на Теплый стан надо ехать? Все-таки там самая высокая точка Москвы.
- Матвей, отставить спорить со старшим. Несись в "Москва-сити", я сказал. Третий Рим – это Москва, а значит отсылка к "Москва-сити". И высочайший холм – это иносказательно, это "Федерация".
- Но…
- А теперь последний аргумент, Матвей. У меня не только логика развита, у меня еще и глаза есть. Гарпия полетела в сторону "Москва-сити", я ее в окно видел. Еще вопросы есть?
- Есть. Что я буду делать, когда туда доберусь?
- Останови обряд, каким бы он ни был. Можешь развоплощать любого, кто встанет на твоем пути, я даю тебе карт-бланш на любые действия. Ты теперь – агент с двумя нулями, с правом на убийство.
- Так я же…
- Ведьмака с собой возьми!
- А если он не согласится?
- Сделай так, чтобы согласился. Матвей, шутки в сторону. Немного пафосно, но это так: ты – последняя надежда Москвы. Ребята все далеко, связаны боем. Я – старый дурак, попался в ловушку и теперь жду, когда меня вытащат с чердака, на котором меня заперла гарпия. Я постараюсь к тебе присоединиться, но не знаю, как скоро меня отсюда выпустят. Чтоб этой индюшке ощипанной до гроба жизни снилось, что ее на стол подают в день Благодарения! Ты – единственная боеспособная единица Управления, на тебя вся надежда. А творится что-то очень плохое. Ты понял, как грамотно нас раскидали по разным районом Москвы, отвлекая от главного? А главное – в "Москва-Сити"! Так что бери Ведьмака, и вперед. У тебя 52 минуты до полуночи. Пошел спасать мир, боец! Пошел!
- Есть спасать мир! – отрапортовал Матвей и, спрятав телефон, обернулся к ведьмачьей спальне.
Взять Ведьмака, отправиться с ним в "Москва-Сити", убить пару десятков вампиров и помешать сбыться древнему пророчеству. Запросто! Прямо сейчас и начнем! Он же рудный, он же боец, он же в ответе за спокойствие родного города! У него все получится!
Все эти мысли выветрились у него из головы, стоило ему перешагнуть порог.
- Дверь закрой! – мрачно сказал Ведьмак, сверля его глазами.
- Ага… Да… Конечно!
Матвей потянул дверь на себя, но не смог сдвинуть ее ни на миллиметр. Потянул еще раз, со всей силы, чувствуя, что сейчас его мышцы просто порвутся, и снова безрезультатно.
- Снаружи! – еще более мрачно и грозно прорычал детина.
- Ага… Да… Стоп! Ты мне нужен!
- А ты мне – нет. Дверь закрой и проваливай!
- Ведьмак, послушай, мне нужна твоя помощь! Вампиры что-то задумали, что-то плохое! Они исполнят какое-то древнее пророчество, и тогда…
- Скучно! – отрезал Ведьмак.
- Они уже убили несколько человек. И убьют еще, если мы их не остановим!
- Мы? – сарказм в голосе громилы был ядовитее ртути.
- Ты! Да, ты прав. Ты. Только ты можешь их остановить.
- Скучно! – отрезал Ведьмак. – Я буду спать.
- Но ты же помог мне с этими четырьмя…
- Я обещал вашему Старшему помочь, если Управление будет под ударом. Я помог.
- Но…
- В здании еще есть вампиры?
- Нет… – опешил Матвей.
- РУДН в безопасности! – подытожил Ведьмак. – Так что ты сейчас идешь спасать мир, а я – иду спать.
- Нет! – сам поражаясь собственной смелости, выкрикнул Матвей.
Ведьмак встал. Ведьмак схватил Матвея за грудки. Матвей пролетел через весь коридор и больно приложился спиной о стену.
- Скучно! – резюмировал Ведьмак, берясь за дверную ручку. – Откроешь – убью.
- Со мной тебе скучно, да? А с достойным противником ты схватиться не хочешь? Трусишь?
Ведьмак остановился. Ведьмак задумчиво посмотрел на Матвея. Ведьмак сделал шаг из комнаты.
- И кто это будет мне достойным противником?
Матвей смотрел на него снизу вверх, сидя на полу, и понимал: никто. Если выбирать между злым Ведьмаком и ядерным взрывом, он, не колеблясь, выбрал бы второе. Если бы Ведьмак вышел на ринг против Халка Хогана, великий рестлер убежал бы, порвав канаты. Если бы Ведьмак вышел против Халка – того, который зеленый и здоровенный… Впрочем, ладно, тут еще спорный вопрос. Хотя будь на этот бой организован тотализатор, Матвей поставил бы все-таки на квартиранта РУДНа, а не на марвеловского зеленого человечка.
- Граф-кровосос, который за всем этим стоит!
- Вампир? – презрительно скривился Ведьмак, окинув взглядом четыре бездыханных тела на полу.
- Не просто вампир. Во-первых, он носит графский титул, а значит он – древний, очень древний. Сколько вампиров-графов ты знаешь?
Сам Матвей знал только одного, и был на 100% уверен, что Влад Дракула развоплощен еще в конце 19-го века, а значит, к сегодняшним событиям в Москве не может иметь ни малейшего отношения.
- Семерых, - без запинки ответил гигант, - кто из них?
Однако в голосе его теперь звучал
