Александра подошла к Питеру и снова приложила ладонь к ее лбу. Феликс все еще не знал, где же правда? Где он находится на самом деле? Он не выдержал и кинул резким вопросом в сторону Александры.
– Пожалуйста, скажите, где я нахожусь? – паническим, но не громким тоном произнес он.
Александра обратила свой взгляд в сторону Феликса, потом посмотрела на санитара, стоящего в дверях, после чего тот сразу пропал из дверей и, видимо, направился куда-то по коридору. Небольшое напряжение зависло в воздухе.
– В каком смысле «где»? Ты у меня в трейлере, как и был всегда! Что это за странные вопросы? Ты здоров? – озадаченно поинтересовалась она, кладя свою ладонь на голову Феликса, – Ой, да у тебя жар! Пойдем, приляжешь.
Александра чуть ли не силой подняла Феликса на ноги и проводила до его кровати. За дверью послышались шаги приближающегося человека, и вскоре широкоплечий Кристиан вошел в палату, держа в руках маленький поднос. Он подошел к Александре и остановился, держа поднос на согнутой в локте руке. Александра потянулась к подносу и схватила с него два стакана. Она протянула их Феликсу, он машинально забрал оба стакана из ее рук и почувствовал, что в одном из них жидкость, а в другом что-то гремело, ударяясь об края пластмассового стакана.
– Выпей таблетки, они снимут жар и тебе станет лучше, – попросила Александра.
Феликс помнил, что Виктория не советовала ему пить воду в своем послании, поэтому отложил оба стакана на тумбочку рядом с ним и поблагодарил Александру за заботу. Александра посмотрела на Кристиана, стоящего рядом, тот опустил руку с подносом и, обойдя Александру вокруг, подошел к тумбочке и положил поднос на нее. Затем он взял оба стакана в руки и протянул тот, что с таблетками, Феликсу. Феликс довольно быстро сообразил, что значил этот намек, поэтому взял стакан с таблетками и высыпал содержимое на руку. Округлая пилюля ярко-розового цвета и еще одна круглая синяя находились на его ладони. Он резким движением закинул их в рот и проглотил, не запивая водой.
– Спасибо. Надеюсь, скоро мне полегчает, – нервно поблагодарил он великана, но тот все еще не отходил, и протянул ему стакан с водой под нос.
Феликс понимал, что, если он не выпьет воду, его могут заставить это насильно, поэтому забрал его и сделал пару глотков мутной и соленой воды, обжигающей губы мятным оттенком, словно на них попал бензин. Великан забрал поднос со стола, выхватил стакан для таблеток из левой руки Феликса, и сразу же медленным шагом ушел к двери. Феликс выдохнул, напряжение ушло. Он проводил взглядом Кристиана, который шел к двери. Внезапно, перед его глазами нарисовались разноцветные полосы, он, быстро поморгав несколько раз, снова раскрыл глаза. Кристиан уже ушел и закрыл дверь, но дверь была бежевого цвета. Он огляделся вокруг – он сидел на сидении в доме на колесах, около него была Александра, по-прежнему одетая в униформу медсестры. Он поморгал еще несколько раз и, открыв глаза, снова очутился в больничной палате. Цветные полосы перед его глазами продолжали пробегать, время от времени меняя лицо Александры на обезображенное. На секунду он даже разглядел на ее лице, что ее глаза были сильно удалены друг от друга и находились чуть ли не на щеках. Постепенно палата, в которой находился Феликс, стала превращаться в домик на колесах, в который он пришел. Александра встала и направилась к Виктории. Она что-то сделала, а потом ушла в дверь.
«Что это были за таблетки? Когда все это закончится? Где я нахожусь на самом деле? Реален ли вообще весь этот мир… Быть может … может … дело вовсе не в таблетках? ВОДА! Вот почему Виктория отправила мне скрытое послание … она знает! Но … » – у Феликса разболелась голова, остановив его мысли. Он попытался встать с кровати, которая время от времени превращалась в сиденье в домике на колесах. Мир вокруг него мерцал, являя ему все время то больничную палату, то интерьер домика на колесах, и, иногда промелькало что-то еще, с запахами сырости. Он тотчас же свалился на колени, но продолжил ползти к раковине. Дойдя до нее, он встал, опираясь на стол и, глубоко вставив пальцы в горло, вызвал рвотный рефлекс. За несколько секунд содержимое желудка переместилось в раковину. Феликс После повалился назад и упал на спину, жадно глотая воздух. Головная боль утихла, он почувствовал облегчение. Ему казалось, будто бы он лежит на мягком облачке где-то над пляжем; вокруг поют птицы, снизу шумит море. Дыхание стало ровным, он почувствовал тяжесть и усталость по всему телу, его безумно сильно клонило в сон, но он дал себе установку «НЕ СПАТЬ!», обещая себе, что сейчас уже встанет и пойдет разбираться дальше, в чем дело; но он не знал, что весь этот разговор с самим с собой уже является тем остатком разума, который еще не заснул, в то время как его тело уже заснуло. В конце концов, все эти разговоры прекратились, а Феликс целиком погрузился в еще один нереальный мир – мир снов.
Глава 4. Железные прутья
Жидкость, попавшая в нос и горло Феликса, тотчас же обязует его подняться и прокашляться. Запахи сырости сами просятся быть замеченными его обонянием, а слух улавливает стоны откуда-то издалека, звоны металлических прутьев и мычание, которое издается прямо под его ухом. Феликс открывает глаза. Больше он не в больничной палате… И не в трейлере… Он сидит на каменном холодном полу, сверху дует воздух из вентиляции; возле себя на полу он видит стакан с трубочкой, из которого разлилась вся мутная вода и постепенно впитывалась в пол. Обернувшись, он увидел Викторию в ужасном состоянии – она была прикована к металлическому стулу по рукам и ногам, а на ее лице была коричневая маска, закрывавшая ей нижнюю часть лица. В маске была только дырка, подходящая под трубку для воды. Феликс вскочил и подбежал к Виктории. Он пытался понять, как снимается эта маска. Она держалась на трех ремнях: одна окутывала подбородок, другая с затылка, и третья – с макушки головы, почти что на лбу. Через некоторое время ему удалось ослабить нижний ремень, и он снял маску с Виктории. Он посмотрел на маску и увидел, что с внутренней стороны был закругленный выступ. Видимо, поэтому Виктория и
