— А когда это ты играл по правилам?
— Никогда, даже когда спал с твоей женой, — вот тут все приофигели. Я вообще выпала в осадок.
— Что! — папа взлетел со стула и посмотрел с гневом на маму.
— Это было давно, когда мы поссорились, — тихо оправдывалась мама, — Ты был в ярости, вот я и пошла к твоему брату, чтобы уберечь себя.
— Да, а потом вы переспали! -отец опять ударил по столу и запустил пятерню в волосы.
— Посмотри на Софию… — мои глаза выпучились, когда Стрельцов сказал эти слова. Нет не может быть. Все стали переводить взгляды то с меня на него, то обратно. В глазах ужас, удивление и много чего другого.
— У нас суперфекундациальные близнецы. Денис твой сын, София его дочь, — мама с толикой грусти указала на брата отца. Лицо папы искривилось в гримасе ужаса как и моё.
— Что! — и тут уже стояли мы оба: папа и я.
— Я сделала тест на отцовство, когда тебе было десять, так как ты была не похожа не на одного из нас, — вздохнула мать и открыв сумочку достала сверток бумаги, — Я чувствовала, что сегодня ты узнаешь много правды, так что принесла его, — я приняла бумажку с рук матери и развернула её.
Найдя строчку «отцовство», где было написано «99,9%», я выпустила его с рук.
— Я жила в куче лжи и дерьма, — в воздух сказала я и взяла портфель, который повесила на спинку стула, — Я пойду, вы больше не нуждаетесь в моём присутствии, — безэмоциональным голосом говорила я и направлялась к двери.
Только я открыла дверь, как меня грубо затолкали внутрь, а в помещение зашло пару охранников с огнестрельным оружием.
— Прости, доченька, но никто из вас от сюда не уйдет, пока мы не договоримся, да Андрей, —
Стрельцов вальяжно встал из-за стула и посмотрел на своего брата, — Тебе стоит отдать свою половину мне, чтобы укрепить фундамент бизнеса, который валишь именно ты. Откажешься от своих акций и все будут живы.
На каждого из нас нацелились красные точки оружия, которое обычно использует ФСБ в США, для более точного попадания. И вот теперь я точно попалась…
Комментарий к 24 глава “Слишком много правды”
Маленькая часть, но, как мне кажется, в ней достаточно различных поворотов)
Следующая будет больше)
========== 25 глава “Почему я так странно себя чувствую?” ==========
Сердце ушло в пятки, а его удары больно отбивались в висках, что я слышала только его и свое учащенное дыхание. Я огляделась по сторонам и увидела удивленные взгляды дорогих мне людей.
— Ты совсем? — спросил отец Влада.
— Давыдов, я бы так на твоем месте ко мне не обращался, — от ухмылки моего «папочки» хотелось вырвать. Господи, да от того, что мой отец такая тварь, хотелось вскрыться.
— Ты далеко зашел, тебе так не кажется? — Макс? Его желваки заиграли, а кулаки сжались, что не укрылось от взгляда охраны, и человек, что целился в парня, поудобнее встал в позицию для выстрела.
— Волков, папа не научил, что ко взрослым на «вы» обращаться нужно, — мужчина засмеялся, а у меня скрутило желудок от того, насколько этот смех был ядовитым.
— Заткнись! — прорычал Максим, и хотел было кинуться в сторону Стрельцова, когда оружие наведенное в его сторону, точно прицелилось в область сердца. Один выстрел, и он труп.
— Зато, я могу обратиться к тебе на «ты», папочка, — ядовито сказала я, становясь на сторону защиты Волкова. Не знаю, что случилось с отцом Максима, но раз папа был его другом, значит он хороший человек, а говорить так о хороших людях я не позволю.
— Ой, Сонечка, ты уже называешь меня папой, может присоединишься к нашей семье, — мужчина указал на людей стоящих позади. Это была его жена, дочь и сын, но явно он не ценил их как семью, возможно, сына, и то, как наследника, не как ребенка.
— Прости, я люблю свою семью, которая меня воспитала и которая меня любит, — мама мне мило улыбнулась, а в уголках глаз собрались слезы, хотелось подбежать и обнять её, но не могу, — И поверь, я очень хотела быть похожей на маму и иметь её красивые серые глаза, а не то, что вместо них, — я выплевываю эти слова, и вижу как ему неприятно это слышать.
— Знаешь, Сонь, я бы не отказывался. Я смогу дать тебе больше чем он, — с брезгливостью, Стрельцов кивает в сторону моего папы.
— А мне ничего и не надо. У меня свой заработок, я питаюсь только за счет родителей, — я складываю руки на груди и ухмыляюсь этой сучке Карине, которая до сих пор висит на шее у папочки.
— Какие мы самостоятельные. Прям вижу в тебе свой характер, — он подходит ко мне и смотрит прямо в глаза. Я не отвожу взгляда, глядя в идентичные глаза биологического отца.
— Не твой, а мой, собственный, выработанный, благодаря моей «сестричке», — последнее я кидаю, словно это гниль, хотя, это так и есть. Она гнилой человек.
— Жаль, что у Вани нет такой хватки, двадцать, а на шеи до сих пор висит, — мужчина смотрит на своего сына, который отводит взгляд, ему неприятно слышать такое от родного папы, —
Знаешь, а может я оставлю всех в покое, если ты станешь моей дочерью, возможно, я сделаю тебя своей наследницей, — задумчиво тянет «папа». Я хмыкаю и отворачиваюсь. Никогда. Смотрю в глаза родителей, которые просто в диком шоке.
— Нет! Ни за что! — на этих словах, двоим в голову охранникам выстреливают в головы. Наши.
Люди с оружием начинают хаотично крутить оружие в разные стороны, ища того, кто стрелял. Щелчок — ещё двое. Два щелчка — четверо. Ещё 2 выстрела и все 10 охранников лежат на полу. Все в шоке. Все действо длилось пару секунд и никто ничего не успел понять, как вышла Марго и Дима.
Они нацелились с двух рук в Лероновых и Стрельцовых.
— Они уходят, а вы остаетесь со своими головами, — ухмыляется Рита и держит палец на спусковом механизме, который, в свою очередь, нацелен в голову папиного брата.
— Сейчас уйдут, но позже, вам это так с рук не сойдет, — шипит злой до чертиков «папочка». Дима показывает нам головой чтобы мы уходи, пока те всё ещё держат прицел, мало ли что он выкинет.
Мы выходим с зала заседаний и бежим к лифту. Держа кнопку блокировки двери, мы ждем
