Я поспешно отвернулась, хотя привыкла к таким методам и не имела желания жалеть жестоких хищников. Но и безучастно смотреть на их гибель тоже не могла.
Оглянулась лишь через минуту, услышав от вернувшегося Стая приказ усилить щиты. Клетки видно не было – только покрытая изморозью куча похожих на пепел крупинок. Да почерневшая травка на месте зеленой полянки.
– Как дома? – волновал меня только один вопрос.
– Все в порядке, Альми отправила посылку, не открывая, – успокоил учитель. – Но я не усну, пока не найду эту гадину.
– Одно можно сказать точно, – вздохнула я в ответ. – Это маг, и он хорошо разбирается в делах цитадели. И в монстрах Харгедора.
– А еще он полнейший дурак, если надеется, что теперь его не будут искать все сыщики цитадели, – веско заявил появившийся из портала магистр Боуренс. – И найдут непременно. Отныне это вопрос времени.
Последние слова чем-то зацепили меня, заставили вспоминать какую-то важную вещь, о которой я недавно думала. О чем же это было? А, о девушке, которая живет в доме господина Селонте, если мои предположения верны.
– Стайн… – мне казалось, будто я шепчу очень тихо, но оглянулись сразу трое магов, – я должна что-то сказать… но лишь тебе и ему, – показала взглядом на короля, что-то негромко обсуждавшего с верховным магистром. – И не здесь…
– Идем! – Ни секунды не сомневаясь, он подхватил меня под руку, притянул к нам воздушной петлей Альгерта и открыл портал.
Мне казалось, что мы очутимся в его доме, но вокруг высились мрачные стены тренировочной площадки для мечников, судя по изрубленным деревянным големам.
– Сейчас тут никого нет, – сообщил учитель торопливо и выжидающе уставился на меня: – Говори.
Вовсе не так хотелось мне сообщить эту новость королю. Сначала – подготовить его осторожными намеками, бросить успокаивающее заклинание… но невидимый палач смешал все планы.
– Это очень похоже на месть, – пробормотала я. – Но кому именно, пока непонятно. Возможно, даже королю, за то, что пошел против воли матери. Поэтому теперь я очень беспокоюсь за одну девушку… она живет у друзей под чужой личиной уже восьмой год. Мы с Ленси о ней как раз разговаривали, а посылка в это время лежала где-то в доме. Если в ней было следящее…
– Где?! – перебил меня Альгерт, вмиг став синевато-белым, словно из него разом ушла вся кровь. – Где она, Гинни?
– Ленси точно знает, – заторопилась я. – Это они с братом ей помогают.
– Идем! – снова сцапал нас Стайн и открыл портал.
А через миг, оставив меня посреди столовой своего дома, наставник стремительно ушел в портал вместе с Аленсией и королем.
– Ты можешь объяснить, что это было? – едва рассмотрев меня, почти безнадежно осведомилась Альмисса.
– Могу, – вздохнула я и устало опустилась на стул. – Они пошли спасать Изеттию, если ей и вправду что-то грозит. Но меня почему-то не взяли.
– Извини, Гинни, – помолчав, Альми села рядом, – но это он правильно сообразил. Злые языки могли и ей принести грязную сплетню, а им сейчас со своими ошибками разобраться бы.
– Но я же им о ней и сказала! – вспыхнула праведным гневом и тут же смолкла, признавая ее правоту.
Да и, в конце концов, разве важно, кто ему сказал? Главное, он о ней думал, волновался и, вероятно, пытался найти. Только потихоньку, тайком от матери и ненавистной жены. И вряд ли это было легким делом. Ведь у королевы состоял на побегушках придворный маг, хотя и со слабыми способностями, зато щедро увешанный мощными амулетами. И имеющий поддержку и помощь хитрого, пройдошливого дядюшки-дворецкого.
Разумеется, и принцы не так просты: все рожденные в королевской семье дети неизменно получают магические способности, это часть старинного договора, по которому пятьсот лет назад король Роланд передал власть парламенту и магам. Мне не совсем понятно, как магистры умудряются выполнять это условие, но о том, что все короли и принцы – одаренные, знает каждый житель королевства и соседних материков.
Однако учат их высочеств обычно только защитной магии, и о том, что Альгерт теперь – боевой маг и мечник, а Ренд – лучник цитадели, явно позаботился их отец. И, стало быть, неверно я прежде судила о погибшем короле, хотя он, несомненно, постарался все для этого сделать.
– Ты правильно поступила, – узкая ладошка Альмиссы мягко гладила меня по волосам, – и я тобой горжусь. Между ними вставать бесполезно, после будет очень больно.
– Да нечем тут гордиться, – не выдержав, хихикнула я. – Правда, Альми! Я его не люблю и не думаю о нем уже давно. Просто остался в душе след, и я рада, что он светлый. А им рада была помочь, пока он совсем не спился.
– Ему это не грозило, – облегченно засмеялась подруга, вскочила со стула и потянула меня за собой: – Идем в детскую, сейчас мальчишки проснутся.
– Почему? – Спрашивала я вовсе не о детях.
– Так ведь королевские амулеты защищают не только от огня и других проявлений стихий, но и от любых ядов. Конечно, короли и принцы это скрывают, чтобы всякие убийцы не придумывали других способов, но вина и настойки, как и любая другая отрава, лишь на некоторое время дурманят им голову. Но если бы он не давал себе спасения в самообманах – давно сошел бы с ума от отчаяния.
– Великие боги! – ахнула я, представив ад, в котором почти восемь лет жил когда-то нежно любимый мной человек, и внезапно почувствовала, как в душе прорвалась невидимая плотина.
Рыдания колотили меня и захлестывали, грозя поглотить с головой, как вешний поток – неосторожного пловца, отпуская лишь на краткие мгновения, глотнуть воздуха и какого-то зелья, принесенного перепуганной Альмиссой. Она трясла меня и уговаривала, плескала в лицо водой и всхлипывала из солидарности, обнимала мою голову и держала изо всех сил, стараясь успокоить.
Но утихла я сама, сумев наконец убедить себя успокоиться самым простым доводом. Все плохое для них закончилось, и значит глупо теперь оплакивать пережитые страдания. Радоваться нужно, и я это заслужила.
Не поверив, что плакать я больше не буду, Альми все же заставила меня выпить свое зелье, потом отправила купаться и наконец уложила спать в маленькой спаленке, где я жила, еще когда была ученицей.
Глава шестнадцатая
Голоса бубнили и бубнили, спорили то громче, то тише, почти насильно заставляя вырваться из оков сна. На удивление яркого и мирного, где мы с родителями вместе что-то готовили к празднику, составляли букеты, выбирали наряды, рассматривали украшения и амулеты.
– Обязательно возьми путеводный, – настаивал отец. – В парке вечером так легко заблудиться!
– Папенька, – как маленькая укоризненно хлопала я ресницами, – меня в цитадели научили заклинанию поиска, я даже на Харгедоре еще ни разу не потерялась!
– Что такое «Харгедор»? – недовольно смотрела мать. – Чем ты там занимаешься? Нечего там делать нежной юной девушке!
– Я магиня, щит. Без меня друзьям будет плохо… – уверяла я, оглядываясь в поисках часов. – А сколько времени? Я не опоздала?
Вспыхнувшая в душе тревога окатила холодной волной, заставила распахнуть глаза
