Ладонь Игорь собственнически легла на мою талию. Он с такой силой сжал на ней свои пальцы, что, наверное, завтра на моей коже от них останутся тёмно-сиреневые отметины. Не знаю, как я на это решилась, но подавив разрывающий меня на части ураган чистого безумия, я подняла голову вверх и встретилась глазами с взглядом своего мужчины. Я не увидела в нём ни прежней ярости, ни пробирающего его насквозь гнева, ни дикой, уничтожающей ревности. Только холод, тонкой корочкой покрывшей все остальные чувства. Да, у Игоря всё-таки железное самообладание.
— Руслан Олегович я жду вас в четверг вместе с дочкой в это же время. А сейчас, пожалуйста, не задерживайте очередь. Я не останусь в клинике до поздней ночи, — на чистом английском произнёс довольно пожилой мужчина в белом халате. На вид я бы дала ему шестьдесят-шестьдесят-пять лет. Не поднимая на нас взгляд, врач, что-то безотрывно записывал в свой блокнот. Когда Руслан, сжав руки в кулаки, прошёл мимо нас, Игорь с такой силой вдавил меня в своё тело, что у меня закружилась голова, и, наверное, если бы Самсонов не придержал меня за талию, я бы потеряла сознание. Только когда послышался звук захлопнувшейся двери, хватка мужских рук на моём теле немного ослабла. Усадив меня в кресло напротив письменного стола врача, Игорь устроился на стуле прямо за моей спиной. Каждой клеточкой своего тела я ощущала на себе его взгляд. Его дикий пропитанный ярой ревностью и ненавистью взгляд. Сжав ладони в кулаки, я мысленно приказала себе успокоиться. Не сейчас. Нам всё обязательно надо будет выяснить, но не сейчас.
— Итак, Мирослава Тихомирова и Игорь Самсонов, если не ошибаюсь?
Наконец, оторвавшись от своих записей, пожилой мужчина поднял на нас взгляд. А точнее он поднял его на меня. Медленно, словно я сейчас нахожусь в рентгеновском кабинете, мужчина прошёлся по мне своими бледно-голубыми глазами от носочков сапог до самой макушки. И от этого взгляда мне стало ужасно не по себе. Создалось такое ощущение, что он уже мысленно готовит меня к операции.
— Да это мы. У нас назначен приём на 11:30, - спокойно отозвался Игорь, и я, уже на каком-то подсознательном уровне уловила вибрацию в его голосе. Господи, он на взводе. Нет, он на грани. Он находится на самом краю пропасти, и стоит сделать ещё шаг, как мы оба полетим в бездну.
— Я в курсе. Я изучил анализы вашей супруги, Игорь Константинович, — поправив съехавшие на нос очки, слегка хрипловато произнёс мужчина, и я почувствовала, как меня прошила ледяная волна дрожи. Почему он назвал меня супругой Игоря? — Должен сказать, что врачи в вашей стране слишком рано принялись вас пугать.
— Что вы хотите этим сказать? Анализы положительны? Ребёнок здоров?
Игорь так резко поддался вперёд, и обхватил руками меня за плечи, что чуть было, не опрокинул меня вместе со стулом, на котором я сидела. Только даже бы если бы я сейчас полетела на пол, я бы всё равно не смогла сдержать рвущейся наружу счастливой улыбки. Господи, неужели это правда? Мой малыш здоров…я знала, чёрт побери, я это чувствовала! По-другому просто не может быть. Я итак сполна хлебнула за всё, что сотворила, мой ребёнок здесь не причём, он не должен расплачиваться за ошибки своей непутёвой мамаши.
— Здоров ребёнок или нет, мы сможем выяснить только после его появления на свет. Нельзя заранее знать, будет ли он болен муковисцидозом. Эта болезнь не проявляется во время беременности. Но с помощью новейшего оборудования мы можем провести ряд экспертиз, которые помогут подтвердить или опровергнуть наши подозрения. Повторяю, подозрения, а не утверждения. Если всё же результаты экспертиз будут не утешительными, мы предложим вам специальный курс профилактического лечения. Никакого хирургического вмешательства. Для начала нужно будет хотя бы примерно определить форму болезни, и уже отталкиваясь от неё, я сориентирую вас в дальнейших действиях. Но пока, к сожалению, я не могу этого сделать.
— Почему?! — мы с Игорем одновременно сорвались на крик.
— Потому что пока, у меня есть только ваши результаты анализов, — мужчина кивнул в мою сторону. — Муковисцидоз — системное наследственное заболевание, обусловленное мутацией гена трансмембранного регулятора муковисцидоза, т. е, если оба родителя гетерозиготные (являются носителями мутировавшего гена), то риск рождения больного муковисцидозом ребёнка составляет 25 %. Носители только одного дефектного гена (аллели) не болеют муковисцидозом. В организме Мирославы Сергеевны обнаружен мутировавший ген, но ваших анализов, Игорь Константинович у нас нет, а в данном случаи они нам необходимы. Ведь если в вашем организме нет мутировавшего гена, с вероятностью в 99 % могу сказать, что ваш малыш не будет болеть муковисцидозом. Честно говоря, не понимаю как мои коллеги в России, могли сделать какие-то выводы, не проверив анализы обоих родителей. Эта самая, что ни на есть беспечность. Так что пока мы не получим результаты отца ребёнка не вижу смысла назначать какое-то ни было лечение. И чем раньше, вы Игорь Константинович предоставите нам результаты, тем будет лучше.
— Я?…
Кажется, Игорь ещё несколько секунд прибывал в расплывчатом состоянии, не понимая, что сейчас сказал врач. А вот я, пожалуй, на свою собственную беду, сразу сообразила, что от нас хочет этот пожилой мужчина. Он хочет окончательно разрушить то, что нам с Игорем удалось склеить с таким трудом. Чёрт, да какого дьявола? Что эта за карма такая?! Мы уехали в Германию, чтобы начать новую счастливую жизнь, а что в итоге? Мы должны просить помощи у Руслана? Ведь если он не сдаст анализы, нам не выпишут лечение…Чёрт, да ведь
