Холли не потакает мне. Вместо этого мы молча занимаемся растяжкой, пока она не решает, что прошло достаточно времени, чтобы сделать новый заход.
– Может, ты хочешь, чтобы я задала ему какой-то конкретный вопрос? – В точности копируя мои движения на полу, она возвращается к теме, на которой ей поручили сосредоточиться.
Решено, что Холли займет мое место, в то время как я растворюсь в толпе Матерей и буду наблюдать. Такой расклад меня более чем устраивает.
Раствориться.
Стать частью материнского братства.
Избавиться от гнетущей обязанности быть привлекательной и желанной.
– Я бы хотела узнать первую мысль, с которой он просыпается по утрам. – Это был единственный вопрос, который я хотела задать Коннору, прежде чем наша встреча прервалась.
– Что, серьезно?
– Да. Первая мысль, которая рождается в голове, когда ты открываешь глаза и встречаешь новый день – она не подвластна контролю. – Я подтягиваю щиколотки к ягодицам, ощущая приятное напряжение мышц внутренней поверхности бедра. – Она чистая. Мне интересно, просыпается ли он, чувствуя себя счастливчиком, потому что жив, или благодарит землю за ее красоту…
Холли выглядит озадаченной.
– Об этом ведь можно спросить, правда?
Я редко обращаюсь к ней за советом – во всяком случае, к этой Холли, – но на этот раз меня подстегнуло недоумение на ее лице.
– Ты можешь задавать любые вопросы, – тихо отвечает она. – А какая у тебя первая мысль? На случай, если он спросит.
– Каждое утро я открываю глаза навстречу самому красивому восходу солнца. Я вижу чудо природы и испытываю восторг при мысли о том, что могу продлить наше существование на этой земле.
Холли кивает, но как-то отрешенно, прикованная взглядом к своим лодыжкам.
– Этот восторг тотчас перерастает в огромное чувство ответственности, и я хочу снова провалиться в сон, – признаюсь я, выдавая чуть больше горечи, чем хотелось бы.
– Я опущу этот момент, – решительно заявляет она.
– Как хочешь. – Я поднимаюсь с пола. – Пойду, пожалуй. Мне еще нужно принять душ перед уроком китайского.
– Там увидимся, – летит мне вслед, когда я выхожу из класса.
С Холли увидимся.
– Только с другой.
8
Ева
Костлявая рука трясет меня за плечо, заставляя проснуться. Открыв глаза, я не сразу узнаю мать Нину, склонившуюся надо мной. Широкая улыбка превращает ее лицо в сетку морщин. Спросонья я принимаю ее за ангела со светящимся в темноте нимбом белоснежных волос.
Темнота.
Это открытие меня обескураживает: за окном кромешная тьма, а не рассвет, который я привыкла видеть по утрам. Значит, еще ночь. Между вчера и завтра. Завтра. Сегодня… День встречи со вторым претендентом.
Но ведь не сию же минуту.
– Пойдем, – шепчет мать Нина, кивая на охапку одежды в руках.
Я хмурюсь и никак не могу сообразить, что происходит. Мозг еще не включился. – А как же встреча? – невнятно бормочу я.
– Успеем.
– Мы что, на прогулку? – удивленно спрашиваю я и мигом просыпаюсь.
Мать Нина улыбается, подтверждая мои догадки.
Я сбрасываю одеяло, ощущая невероятный прилив сил от столь неожиданного поворота событий. Мне хватает нескольких секунд, чтобы надеть черный топ и спортивные брюки, которые она выбрала для меня. Я не жду от нее привычных ахов и охов. К черту все формальности.
Я хочу на волю.
Я завязываю шнурки на кроссовках и киваю матери Нине, давая понять, что готова.
Она ведет меня из спальни, вниз по лестнице, через тускло освещенные сады, к лифту. Я редко бываю здесь в такое время. Вокруг пугающе тихо, ничто не нарушает покой. Не видно вечно снующих Матерей, занятых повседневными делами. Тишина почти звенящая.
Я делаю глубокий вдох, когда двери лифта закрываются и кабина летит вниз. Спуск длится бесконечно долго, как будто целую вечность. Впрочем, оно и понятно. Мы же опускаемся до самой земли. Во внешний мир. При мысли об этом меня распирает от волнения, губы растягиваются в улыбке, которую я пытаюсь сдержать.
Двери открываются в холодный серый внутренний двор – это еще не мир, а лишь подступы к нему. Прохладный утренний воздух щекочет мне щеки.
Кетч стоит по стойке смирно рядом с черной машиной. Массивная задняя дверь открыта, и мы с большой охотой и нетерпением забираемся внутрь.
Это всегда происходит именно так. Спору нет, я счастлива и довольна жизнью в Куполе, но, когда фантазирую о мире, который так редко вижу, мне хочется исследовать его, узнать поближе. Голод мой неутолим, я хочу переварить как можно больше информации, прежде чем меня вернут в тот дом, который выбрали для меня.
Как только мы с матерью Ниной устраиваемся на черных кожаных сиденьях, Кетч громко захлопывает дверцу, запирая нас в темной капсуле без окон. Салон автомобиля становится мягкой и уютной камерой. Вскоре загорается тусклый свет, позволяя нам увидеть больше – хотя смотреть особо не на что.
Мы слышим, как Кетч садится за руль, с глухим стуком закрывая водительскую дверцу. Я делаю вывод, что нас только трое, и значит наша поездка не станет мероприятием государственной важности. Она носит более личный, особенный и интимный характер. Мое сердце поет, когда я догадываюсь, куда мы едем.
Машина катит вперед, и я обхватываю себя руками, зная, что мы на пути к самому счастливому месту. Я мысленно представляю, как мы удаляемся от Купола, проезжаем через город и окраины, и мне нравится, как меня качает из стороны в сторону, когда Кетч делает повороты или бьет по тормозам. Ритм движения успокаивает и в то же время будоражит. Я откидываю голову назад и закрываю глаза.
Как обычно, поездка кажется долгой, и мне интересно, который час, если нам нужно успеть вернуться к следующей встрече. Я не спрашиваю мать Нину. Не хочу, чтобы она сократила маршрут или, хуже того, передумала и заставила Кетча вернуться, прежде чем мы достигнем места назначения. Меня ведь так давно не вывозили туда.
Дорога становится все более тряской – я это чувствую всем телом. Мне знакомы все рытвины и повороты. Мы приближаемся. Наконец автомобиль замедляет ход. И останавливается. Мое сердце трепещет.
Механизмы, удерживающие меня в задней части автомобиля, стонут, когда Кетч открывает дверь и освобождает меня. Уже не так темно, как в тот час, когда меня разбудила мать Нина. Небо проясняется. Близится рассвет.
Я вылезаю, чувствуя хруст гравия под ногами. От этого звука мои губы дергаются в улыбке. Отойдя от автомобиля, я вдыхаю знакомые запахи жасмина, розы, василька, ландыша. Слышу щебет птиц и шепот струящейся воды, и это наполняет меня радостью.
Я приезжаю сюда уже много лет, с тех пор как впервые побывала здесь с Вивиан. Когда мы сели в машину, она сказала, что для меня нашли уединенный сад в реальном мире, где я могу побыть одна. Тогда
