Дедушка много рассказывал Лане о повадках пустынных животных: койота следовало уважать, но не нужно было бояться; ящерица может испугать тебя, неожиданно бросившись наутёк; олень больше похож на крысу, чем на милого Бэмби; дикие ослы сильно отличаются характером от своих одомашненных родственников; гремучие змеи не представляют угрозы, если ты держишь ушки на макушке и обута в крепкие ботинки.
– Кыш! – крикнула Лана и замахала руками, как учил её дедушка на случай встречи с койотом.
Зверь даже не шелохнулся. Напротив, издал резкое тявканье, заставившее Лану отшатнуться назад. Краем глаза она заметила ещё три или четыре стремительные тени, мчащиеся к ним.
Патрик вышел, наконец, из оцепенения. Угрожающе зарычав, он ощетинился и оскалил зубы, но койот стоял как скала. Между тем, его товарищи приближались.
Лане всю жизнь твердили, что койоты не нападают на людей. Теперь в это верилось с трудом. Она дёрнулась вправо, надеясь обмануть зверя. Тот оказался слишком умён и не поддался на уловку.
– Патрик, куси его! – в отчаянии приказала она.
Лабрадор лишь рычал и топорщил шерсть, дальше этого дело не шло. Совсем скоро здесь будут другие койоты, и тогда… Кто знает, что случится тогда?
Лане во что бы то ни стало требовалось попасть в хижину. Иначе ей конец.
Завопив во всё горло, она побежала прямо на койота. От неожиданности тот шарахнулся в сторону.
Промелькнуло что-то маленькое и тёмное, койот взвизгнул от боли.
Лана в мгновение ока пронеслась мимо зверя. До вожделенной двери оставалось десять шагов. Девять, восемь, семь, шесть… Её обогнал перепуганный Патрик и шмыгнул внутрь.
Лана, не теряя ни секунды, захлопнула за собой дверь. Пробежав по инерции ещё несколько шагов, затормозила, развернулась, кинулась обратно и навалилась на дверь всем телом. Однако ломиться в хижину койоты не стали. У них обнаружились иные заботы. Снаружи до Ланы доносились дикое тявканье, собачьи взвизги и рычанье.
Постепенно шум и гам стихли. Затем одинокий койот завыл, как они обычно воют на луну. Потом всё окончательно смолкло.
Утром, когда яркое солнце прогнало ночные ужасы, Лана обнаружила в ста футах от двери дохлого койота. В его морду впилась змея. Точнее, – половина змеи с широкой, ромбовидной головой. Пресмыкающееся было перекушено пополам, но яда, попавшего в кровь койота, оказалось достаточно, чтобы его убить.
Лана долго смотрела на змеиную голову. Без сомнения, это была змея. Вот только Лана своими глазами видела ночью, как та летала.
Она решительно выбросила эту мысль из головы. Как и шёпот, который якобы слышала из-за двери. Потому что летающие змеи и койоты, величиной с датского дога, – абсолютно невозможны. А те, кто верит в невозможное, называются чокнутыми.
– В конце концов, – сказала она Патрику, – дедулю вряд ли можно считать великим знатоком живой природы пустыни.
Глава 19. 132 часа, 46 минут
– ТЫ МОЖЕШЬ не любить этого парня, чувак, но, согласись, он делает полезное дело, – Квинн занёс руку, чтобы постучать в дверь их третьего за утро дома.
Они представляли собой «исследовательскую группу номер три»: Квинн, Сэм и интернатская девочка по имени Брук. УРОДЗ исполнилось восемь дней, пять из которых в городе хозяйничал Кейн.
Позавчера, над свежей могилой, Сэм поцеловал Астрид.
Кейн разбил город на квадраты и назначил десять поисковых бригад, по одной на каждой. Они должны были обойти все дома на четырёх улицах, образующих квартал, убедиться, что кухонные плиты, кондиционеры и телевизоры выключены, свет в комнатах потушен, а на крыльце, наоборот, – зажжён. Кроме того, надо было отключать системы автоматического полива и водонагреватели.
Если возникали технические проблемы, следовало известить Эдилио, который неплохо разбирался во всяческих механизмах. Эдилио, нацепив пояс с инструментами, бегал по Пердидо-Бич вместе с двумя мальчишками из «Академии», ставшими его «помощниками».
Кроме того, нужно было проверить, не остались ли в домах маленькие дети, младенцы в колыбельках и домашние животные.
А заодно, – составить список полезных вещей, вроде компьютеров, и опасных, например, – оружия и наркотиков. Требовалось определить запасы еды, все найденные лекарства отнести Даре, а подгузники и детское питание – в детский сад.
Это был хороший план. Здравый.
Да, у Кейна, без сомнения, имелись здравые идеи. Он поручил Джеку-Компьютеру начать работу над коммуникационной системой. Тот решил не изобретать велосипед, а просто установить коротковолновые рации в муниципалитете, пожарном депо, детском саду и доме, который Кейн выбрал для жилья себе и некоторым из своих шерифов.
Против Орка он никаких мер не предпринял. Когда же Сэм потребовал как-то отреагировать, рассудительно заметил:
– Чего ты от меня хочешь? Бетти нарушила правила, а Орк – шериф. Случившееся – трагедия для всех нас, Орк и сам очень страдает.
Так что Орк продолжал расхаживать по улицам Пердидо-Бич. Насколько знал Сэм, он даже не смыл кровь Бетти со своей биты. Страх перед самозваными шерифами удесятерился.
– Давай лучше делом займёмся, – оборвал Квинна Сэм, которому не хотелось пускаться в дискуссии о Кейне на глазах Брук.
Он подозревал, что эту десятилетнюю девочку отрядили шпионить за ними. В любом случае, настроение у него испортилось, потому что следующим домом был его собственный.
Квинн постучал, затем позвонил и, пробурчав «Nada»[1], толкнул дверь. Та оказалась заперта.
– Неси молоток, Сэм.
У каждой команды была тележка из хозяйственного магазина или из чьего-нибудь двора, на которой возили тяжёлую кувалду.
На первые два дома у Сэма с Квинном ушло два часа. Потребуется немало времени, прежде чем все дома в Пердидо-Бич будут осмотрены и обезврежены.
– Хочешь раздолбать? – спросил Сэм.
– Да я живу ради того, чтобы долбать, старик, – ответил Квинн.
Размахнувшись, он ударил чуть пониже дверной ручки. Дерево треснуло, Квинн толкнул дверь.
Вонь едва не сшибла их с ног.
– Господи, никак там что-то сдохло? – сказал Квинн, пытаясь обратить всё в шутку.
Шуточка вышла так себе. На полу за дверью лежала детская соска. Все трое уставились на неё.
– Нетушки, я туда не полезу, – сказала Брук.
Они топтались на крыльце, никто не решался ни сделать первый шаг, ни развернуться и уйти. Руки у девочки так сильно дрожали, что Сэму пришлось стиснуть её ладошки:
– Всё нормально. Ты вовсе не обязана туда заходить.
Брук была пухленькой, веснушчатой, со светлыми, рыжеватыми локонами. Она до сих пор носила интернатскую форму, и до этого момента казалась Сэму нулём без палочки: не болтала, не смеялась, просто тупо выполняла то, что он ей приказывал.
– После «Академии»… – Брук умолкла.
– А что с вашей «Академией»? – спросил Сэм.
– Ничего! – вспыхнула Брук. – Взрослые исчезли, ну и ты понимаешь. В общем, – торопливо добавила она, – мне не хочется больше смотреть на всякие ужасы, вот и всё.
Сэм многозначительно взглянул на Квинна, но тот лишь пожал плечами:
– Там мёртвый ребёнок. И так всё ясно, чего туда входить?
– Есть кто в доме? – крикнул Сэм. – Квинн,
