– Может быть, есть способ как-нибудь с этим справиться, – осторожно сказала Астрид.
Сэм с надеждой уставился на неё, словно ожидая, что она тут же найдёт решение. Она отрицательно покачала головой.
– Астрид, никто толком не попытался выбраться из УРОДЗ. Обязательно должен быть путь наружу. Вдруг где-то нас ждёт огромная дыра? В море, например? Или в пустыне, или в национальном парке. Никто ведь даже не искал.
Астрид едва удержалась от того, чтобы не процитировать пословицу про утопающего и соломинку. Вместо этого она сказала:
– Если есть путь наружу, значит, есть и путь внутрь. За барьером, разумеется, знают о произошедшем. В Пердидо-Бич расположена атомная электростанция, здесь проходит автострада, которая внезапно оказывается заблокированной. Такое не может остаться незамеченным. И у них намного больше возможностей, чем у нас. Сейчас за стеной должна была собраться половина учёных со всего мира. Однако мы ещё здесь.
– Знаю. Всё это я знаю, – немного успокоившись, Сэм уселся на один из высоких барных табуретов и провёл рукой по гранитной столешнице, словно оценивая гладкость и прохладу камня. – Я вот что подумал, Астрид… Как насчёт яйца?
– Э-э-э, у нас кончились яйца.
– Да нет, я вовсе не о том. Смотри, цыплёнок сам должен пробить скорлупу изнутри, понимаешь? Если же ты попытаешься разбить яйцо снаружи, то всё только испортишь, – он пошевелил пальцами, изображая мелкие осколки. – По-моему, в этом есть смысл, – нерешительно прибавил он, так и не дождавшись её ответа.
– Да, какой-то смысл в этом действительно есть.
Сэм явно не ожидал этого услышать. Его глаза блеснули, что очень нравилось Астрид.
– Ты, кажется, удивлена, – он усмехнулся.
– Есть немного. Похоже, ты нашёл удачную аналогию.
– Ты сказала «удачная аналогия», чтобы показать, что ты умнее меня, – поддразнил Сэм.
Их взгляды встретились, но оба тут же отвели глаза и смущённо улыбнулись.
– Всё равно я не жалею, – сказал Сэм. – Понимаю, не то время и место, но всё равно не жалею.
– Ты о…
– Ага.
– Я тоже. У меня это было в первый раз. Ну, если не считать, когда мы с Альфредо Славином поцеловались в первом классе.
– В первый раз?
– Ну, да. А у тебя?
Он огорчённо покачал головой, а потом произнёс:
– Но впервые это для меня важно.
Какое-то время они молчали, не испытывая ни малейшего неудобства. Потом Астрид произнесла:
– Сэм, я тут немного подумала насчёт твоей идеи со скорлупой. Получается, если люди попытаются проникнуть к нам снаружи, это может нам повредить. И они тоже могут об этом догадываться. Следовательно, лишь мы в состоянии безопасно пробиться сквозь стену. Возможно, весь мир ждёт, пока мы поймём, как нам вылупиться, – она открыла шкафчик, достала полупустой пакет с печеньем, взяла одно себе и поставила пакет перед Сэмом. – Гипотеза хорошая, но ты сам понимаешь, всё это маловероятно.
– Понимаю. Однако не хочу сидеть и ждать, пока истечёт моё время в УРОДЗ.
– Что ты собираешься делать?
Он пожал плечами. У него была особенная манера пожимать плечами: казалось, он не выражает сомнение или нерешительность, а встряхивается, готовясь действовать.
– Хочу обследовать весь периметр барьера и посмотреть, нет ли там ворот. Что если мы выйдем, а они все там? Моя мама, твои родители, Энн и Эмма.
– Учителя, – ехидно поддакнула Астрид.
– Ну вот зачем было портить такую чудесную картинку?
– Сэм, а что будет, если ты действительно найдёшь такие ворота? Ты через них пройдёшь? А как же те, кто останется в УРОДЗ?
– Они тоже пройдут следом за мной.
– Но ты же не узнаешь, куда ведут эти ворота, пока сам через них не пройдёшь. А как только пройдёшь, не сможешь вернуться обратно.
– Астрид, через пять дней я так и так исчезну. Фьють! – и нету, как корова языком слизала.
– Да, тебе приходится думать о себе, – ровным тоном произнесла Астрид.
Сэм растерянно взглянул на неё.
– По-моему, это несправедливо… – начал он, но договорить ему не позволил шум, донёсшийся с улицы.
Громкий удар, за которым последовал визг малыша Пита.
Астрид бросилась к двери. Вопящий и дрожащий Пити свернулся на крыльце клубочком. Похоже, у него вот-вот должен был начаться приступ. Рядом валялся камень.
На тротуаре стояли, гогоча, Панда, Квинн и интернатский мальчишка по имени Крис. Панда и Крис держали бейсбольные биты, а у Криса был ещё и белый пакет для мусора, сквозь который просвечивал логотип новейшей игровой приставки.
– Это вы швырнули камнем в моего брата? – крикнула Астрид, от гнева утратив весь страх, и опустилась на колени рядом с Питом.
Сэм решительно направился к мальчишкам.
– Это ты сделал, Панда?
– Он со мной не поздоровался, – ответил тот.
– Панда просто пошутил, – Квинн выступил вперёд, вставая между Сэмом и Пандой.
– По-твоему, швырять камнями в беззащитного малыша, это шутка? – спросил Сэм. – А ты что тут делаешь вместе с этими мерзавцами?
– Эй, кого это ты назвал мерзавцем? – Панда перехватил свою биту, но, скорее, для острастки, нежели действительно намереваясь пустить её в ход.
– Кого? Да того, кто кидает камни в маленького ребёнка, – не дрогнув ответил Сэм.
– Остынь, чувак, – Квинн умиротворяюще поднял руки. – Мы просто проходили мимо. Мамочка Мэри сцапала Панду и послала за плюшевыми медведями для своей малышни, понял? Мы делаем доброе дело.
– А заодно крадёте чьи-то вещи? – Сэм кивнул на пакет Криса. – Ну, и по пути решили пошвырять камнями в ребёнка-аутиста.
– Ты, знаешь, полегче, не заводись, – сказал Квинн. – Приставку мы несём в детский сад.
Малыш Пити вопил прямо в ухо Астрид, так что она не слышала разговора, до неё долетали лишь обрывки холодно-гневных фраз Сэма и обиженно-надменных – Квинна.
Сэм развернулся на каблуках и зашагал к дому, а Квинн, показав ему в спину средний палец, направился дальше вместе с Пандой и мальчишкой из «Академии».
В раздражении Сэм уселся на кресло-качалку. Астрид потребовалось ещё десять минут, чтобы успокоить брата и переключить его внимание на видеоигру. Сэм же продолжал кипеть от злости.
– Он становится чужим. Даже хуже, чем чужим… Ладно, ничего, справимся, – добавил он, поостыв.
– Ты о Квинне?
– О нём.
Астрид прикинула, не лучше ли ей смолчать, замяв тему, но ведь рано или поздно с Сэмом всё равно придётся об этом поговорить.
– Сомневаюсь, что он справится.
– Ты плохо его знаешь.
– Он тебя ревнует.
– Разумеется, я же дьявольски неотразим, – попытался отшутиться Сэм.
– Вы с ним разные. Пока жизнь шла своим чередом, это не бросалось в глаза, однако когда всё пустилось вразнос, ваши различия сразу стали видны. Квинн в этом, конечно, не виноват, но его нельзя назвать ни смелым, ни сильным. А вот тебя – можно.
– Всё ещё надеешься превратить меня в супергероя?
– Я хочу, чтобы ты стал собой, – Астрид, не решаясь
