Капитан упал на колени, схватился за живот.
Ко мне вальяжно направлялись Зуб и Батя. Они схватились за оружие…
Я сорвал штурмовую винтовку и кинул ее в солдатика. Резкий поворот – и предо мной лежал Хрип, на которого навалился Баранов.
– На волю… – хрипел просторовец.
Окружающий мир превратился в широкую серую полосу. Я мощным прыжком подскочил к куче тел, отшвырнул бойца.
– Предатель! – выкрикнул Ренат.
Он отпрянул от свободовца, разрывая дистанцию… Хрип вскочил. Он побежал.
– Урою духа, – бросил мне в лицо Баранов.
За это я разбил ему морду. Перенес вес тела на левую ногу, выпрямился, словно пружина, и выкинул локоть по дуге снизу вверх. Ренат, несмотря на свой мышечный каркас, с таким ударом не справился. Рухнул на пол, заливая бетон кровью из разбитых губ. Краем глаза я заметил, как Хрип рвется к воротам. Выстрелы прозвучали сверху.
– Не стрелять! Не стрелять! – орал Ставр.
От удара правой я прикрылся, чуть отступил, нанес полубоковой удар ногой по бедру Зуба.
Хлестко, даже на тренировках не всегда так получалось, а тут незащищённые мышцы бедра начмеда получили шоковое состояние.
Зуб припал на покалеченную конечность, и я этим воспользовался. Резко разрывая дистанцию, я попытался глянуть, успел ли уйти Хрип за ворота… Выстрелы, снова крик Ставра…
Батя не стал меня бить. Он просто заблокировал мои попытки вырваться… Небо и земля поменяли несколько раз свои позиции, я впечатался в бетон. Яркая вспышка залила все вокруг. Боль пронзила тело, казалось, что голова треснула.
– Не стреляй!!!
Я чуть приподнялся, не делая попыток встать. Хрип без плаща, пробегая между трупами бандитов, уже сверкал пятками возле ржавой цистерны. Я улыбнулся разбитыми губами. «Сейчас он уйдет влево – и все, воля вольному!» Я его понимал, понимал четко. Меня самого хотели закрыть в тюряге.
Хрип очень резко кинулся направо, сделал несколько шагов. Выстрелы разбивали прохладный воздух, как молоток стекло. Сталкер рухнул на старый асфальт.
– Не стрелять, мать твою!!!
Крик майора Ставра эхом блуждал по Фабрике. Я нашел силы, поднялся на колени. Вдохнул свежий воздух, посмотрел на прекрасное осеннее небо. Не было туч, не было красноты и дождя. И Хрипа больше не было.
Встал, медленно ворочая берцами, направился к просторовцу.
Кто-то слезал с крана. Вот откуда велась стрельба, догадались отцы-командиры посадить там солдатика.
Накатила жуткая усталость.
Вокруг трупы. Подле цистерны – кладбище, навалены тела, разбросано оружие.
Хрип лежал лицом вниз, а кровь растекалась вокруг него, смешивалась с обычной дождевой лужей.
Я перевернул его.
– Хрипуля, давай вставай. Поприкалывались, и хватит, – попросил я.
Дернул его за шиворот, потряс. Кровь полилась сильнее.
– Хрип, налево же надо было, налево…
Сталкер молчал. Он за полчаса потерял все: пистолет, свободу и жизнь. Я закрыл ему глаза, перекрестил.
Возле крана на асфальте сидел Патлатый. Он мял в руках балаклаву, смотрел на меня с надеждой.
– Я не хотел… Костыль, ты же знаешь, я не стреляю в людей… Как всегда, чуть в сторону, чтобы начальство не придралось… Но я не хотел. Он резко повернул. Зачем ему к цистерне? Ему же на свободу, в поле, а он к цистерне… Я же стрелял в сторону.
Мне не хватило сил утешать Патлатого. Да, я знал, что он стрелял условно. Но сталкер в Зоне без оружия – не сталкер. Это проклятье Зоны. Хрип повернул направо, чтобы схватить у цистерны автомат, хотя мог подобрать любое другое оружие. Судьба.
Я огляделся. Тела Карима Волка я не видел.
Бежевый плащ оказался мне впору. Даже рукава легли нормально.
Вокруг суетились военные, меня никто не трогал. Видимо, получили приказ. Батя и Ставр смотрели на меня и перешептывались.
– Эй, экзамен по рукопашному бою ты сдал. Можешь оставаться, – сказал Ставр. Хорошее у него было настроение. Внезапно спланированная операция принесла успех. Санитарные потери были не в счет, зато какая добыча. Сила военных – в единстве, и сегодня это дало результат. Сорванные по команде военные с блокпоста окружили Фабрику. Вот почему Ставр запретил открывать двери. Не только Всплеска он боялся, а ждал, когда подтянутся силы.
– Да пошел ты, – прошептал я.
Подобрал винтовку. Патронов должно было хватить – путь недалекий.
Батя приблизился, с интересом наблюдая за моими действиями.
– Кузьма, ты куда собрался? Мы только одну лабораторию обследовали. Да и то – случайно нашли. У нас есть еще работа!
Я проверил карманы плаща – кровоостанавливающие артефакты были на месте.
«Куда я собрался? Им, начальникам, не понять. Они вершат великие дела».
Бортника, если он не сдох, надо было транспортировать на Большую землю, а значит, снова могло начаться кровотечение.
– Спецназ! Куда собрался? – повторил Батя.
– На базу, – четко ответил я.
– Зачем? – раздалось мне уже в спину.
Под грязными берцами лежала умытая дорога. Я думал о том, что этот исчерченный трещинами асфальт напоминает карту моей изломанной судьбы. Смешно, я так хотел остаться в Зоне, лез нахрапом, не обращая внимания на трудности. Зона меня переиграла. Теперь меня тошнит от нее, родимой. Тошнило.
– Затем, – громко сказал я, – за самым главным в этом мире. За спасением чужой жизни.
