– Кто такие жужики? – проявила я интерес, заодно решив отвлечь всех от обсуждения моей трусливой персоны.
Мягко отстранилась от Джара и села. Огляделась и вновь смутилась. Второй ложемент, принесенный для меня, остался лежать возле костра. Наверное, я отключилась, привалившись к опекуну, а он не стал меня перекладывать на него, заменив собой подушку и матрас. Интересно – почему? Вопрос дурацкий, возникший не к месту, но настойчиво скребшийся в голове. Зато Дейти не оставил меня без ответа:
– Жужики – это насекомые; стоит оставить сладкое без присмотра – они тут как тут! Налетят и утащат.
– Ого, такие большие? – удивилась я, даже представив себе этих инопланетных любителей сладкого в виде майских жуков с кусочком торта в цепких, загребущих лапках.
– Нет, вот такие. – Дейти соединил указательный и большой пальцы, образовав круг, и жужик вырос у меня до размеров жука-переростка едва не в охапку с целым куском.
Передернула плечами. Бр-р-р! Ненавижу насекомых!
Мужчина, карауливший мой сон, сладко потянулся, закинул руки за голову и с нескрываемым интересом разглядывал меня. Ой, всклокоченную и помятую! Я опустила лицо, но тайком скосила глаза на Джара: в расслабленной позе он выглядел потрясающе мужественно и горячо в лучах начинавшего припекать светила, будучи даже в обычной мятой футболке. И еще обратила внимание – щетины у рантов нет! Есть, оказывается, в жизни счастье, даже у попавшей черт знает куда землянки.
Джар поймал мой изучающий взгляд и едва заметно, даже, кажется, неуверенно улыбнулся, словно не верил в чисто женский интерес к себе. У меня вспыхнули щеки. Я быстренько встала и, пискнув, что пошла умываться, взяла рюкзак и поспешила спрятаться от мужского внимания в закутке-туалете.
Уже привычно тщательно вымылась, помня о слишком чувствительном обонянии рантов. Переоделась в высохшее белье, а ношеное постирала. Из лабиринта я вышла свежей, отдохнувшей, готовой постигать мир, – и ошарашенно уставилась на голых десантников, которые шумно плескались в озере, ныряли, довольно отфыркивались. По-моему, им в голову не приходило, что кому-то, мне например, может быть неловко, и откровенно красовались обнаженными атлетическими фигурами. Признаться, совершенно заслуженно.
Спокойно отвернувшись, я поискала одежду Джара, но он, опять едва заметно улыбнувшись, мотнул головой, отказавшись от стирки. Пояснил, что собирается в лес. Тогда я решила позаботиться о Вьяте, скучавшем на берегу с зафиксированной шиной ногой. Намочив палантин, помогла ему обтереть торс и умыться. Он принимал мою помощь с большим удовольствием, галантно благодарил и смешно заигрывал. Пытался произвести впечатление, играя напоказ мускулистым торсом. Позер! Но это уже не пугало и не раздражало, главное – пострадавший идет на поправку.
Стараниями опекуна за ночь я хорошо отдохнула, благо было не так жарко, как днем. «Страсти» вокруг меня улеглись, относительно, конечно, но все-таки. Джар привнес чувство безопасности в мою жизнь. Плававшие в озере мужчины перебрасывались короткими фразами на ранте, дурачились и смеялись. Выглядели словно отдыхающие на пляже. Как говорится, вокруг светло, тепло, мухи не кусают. Журчит вода, я чистенькая и довольная. В общем, сегодня все воспринималось легче и позитивнее. Словно Хойт с Димой погибли не вчера и на эту планету я тоже не падала в полной неизвестности – выживу или нет. Еще поймала себя на печальной мысли: живу лишь одним, именно сегодняшним днем, радуюсь настолько малому, что страшно подумать о завтра.
Мясо мы съели вчера, поэтому завтракали запасами из спасательных капсул. Разбавили сухпай фруктами. Потом командир распределил обязанности между космодесантниками. Часть будет обеспечивать охрану лагеря, другие пойдут на разведку, а сам с Илэром – охотиться. В лагере с Вьятом остался Арш. И я, не показывая вида, что до сих пор боюсь его, попросила Джара взять меня с собой под предлогом прогуляться и посмотреть здешние красоты.
Судя по мрачному лицу Арша, настоящая причина моего горячего желания пойти в неизведанный лес с Джаром, тайной не стала.
Переступить невидимую границу между освоенной каменной площадкой у озера и растительным миром, из которого прямо ко мне тянулось множество стеблей и веток с листьями невообразимых расцветок и форм, было страшно. Но вот ветки качнулись, широкая надежная спина опекуна скрылась в буйной растительности – и я, не раздумывая, поспешила за ним. Прошла несколько метров и решила пообщаться:
– А можно мне узнать…
– Тихо! – шикнул на меня Джар. Через несколько мгновений резкий отказ смягчил негромким пояснением: – Лес любит тишину, а мы – мясо. Поэтому идти будем молча.
Илэр, смерив меня понятливым, снисходительным взглядом, о чем-то шепнул напарнику и начал забирать влево. Конечно же, мужчины сомневались в успехе охоты, когда рядом с ними, бесшумными десантниками, будет «прогуливаться» – хрустеть сломанными ветвями, сопеть от духоты и натуги и топать как слон – Таяна Синичкина, поэтому разделились. А я прикусила язык, ну хоть обратно не отправили.
Джар вскоре удивил: почти незаметно тряхнул кистью – и в его ладони, словно из ниоткуда, как у фокусника, появилось узкое матовое стальное лезвие с плоской черной ручкой. Я невольно протянула восторженное: «О-о-о…» Здорово, высокотехнологичный девайс космодесантников еще и холодным оружием служит. Хорошо придумали! Затем мой спутник по ходу дела резал длинные гладкие прутья и вскоре сплел широкое блюдо. По окончании свернул его в толстую трубку и сунул под мышку, а нож исчез на предплечье.
– Это для фруктов? – шепотом спросила я.
Он с улыбкой кивнул.
Мы постепенно спускались вниз, осторожно ступая по мягкому растительному опаду, и я увлеклась, разглядывая яркий полярный лес. Преобладали деревья с толстыми стволами, высокие, с широкими, пышными, разноцветными кронами, сквозь которые пробивались лучи светила. Множество света и красок, смешиваясь, придавало лесу фантастический, нет, сказочно-причудливый, феерический вид. Вчера, глядя на этот лес сверху, я сравнивала его с разноцветным океаном, напоминавшим осенние таежные массивы на родине. А оказавшись среди этого великолепия, была приятно ошеломлена буйством красок и запахов.
Мы ушли примерно на километр от лагеря, когда я ощутила тонкий привлекательный аромат. Потянула носом, пытаясь сообразить, что бы это могло быть, и услышала от Джара тихое предупреждение:
– Сейчас проблемный участок пройдем. За ним растет дарука, ты за ужином ее пробовала.
Чем дальше, тем запах, вскоре перебивший все остальные, становился более сильным, зовущим, кружил голову от восторга и желания вдыхать и вдыхать. Вдруг пейзаж изменился, словно кто-то провел невидимую границу. Многоцветье осталось позади, а мы шагнули в прекрасный сад, устланный серо-розовым мхом, будто мягким ковром, впору разуваться. На симпатичных невысоких деревцах висели сочные с виду плоды, похожие на персики, выглядевшие настолько аппетитно, что я сглотнула слюну.
Идущий на шаг впереди Джар смотрел то на экран сканера, то по сторонам и хмурился. Почему хмурился? Зачем вообще куда-то идти, когда здесь полным-полно чудесных фруктов? У меня аж зубы заныли, до чего захотелось попробовать наверняка
