– А вольные? – спросил Энрог.
– Которые? – зарычал я. – Не те ли, что убили жену моего друга, гордятся тем, что уничтожили целый город тараном звездолёта? Что сжигают людей живьём во имя их безумных богов? И с увлечением потрошат друг друга вечерами?
Энрог злился. На меня. А может, на себя. В злобе кричит:
– Почему тогда согласился быть посланником?
– А меня – спросили? – так же закричал я. – Поставили перед фактом! Ты, рядовой Вадим Голованов, посылаешься на три буквы от трёх букв – с пакетом! Вот тебе пакет и печать. Одна нога тут – другой не вижу! Зазвенеть какая честь! Вы меня о чем-либо спросили, а, хитровывернутые многослойные, двудонные? С самого моего появления тут! Вы меня назначили – терпилой! Как крысу лабораторную! Опыты ставили и наблюдали – как буду реагировать?! Вот, смотрите! Никак! Больше во мне нет ничего! Умерли во мне все нервные окончания! Не буду я больше проявлять условных и безусловных реакций! Пошли вы все! И вы – тоже! Умники! Сидят, гадают, почему они оказались десертом, а не основным горячим блюдом! Ты, энергетик хренов, с профессиональной деформацией! Теорию тут развивает, что человечество попало в упряжь владельцев предельного ресурса. И что? Первый раз, что ли? Сколько их было – предельных? Пахотные квадраты, бочки углеводородных энергоносителей, тонны реакторного топлива – какая разница? Они перестают быть предельными. И не сами по себе. Их – обходят. Что ты сделал, чтобы отменить фундаментальное ограничение человечества? Администрировал? Ну-ну! Моё мнение тебе интересно? Вот моё, чужака, мнение! Тебе! Если человечество сумеет найти в себе силу и волю для того, чтобы осознать угрозу для себя и сможет защитить себя – выживет. А нет – так туда ему и дорога! И поделом! В полном соответствии с законом мироздания! С молчаливым согласием с существующим общественным договором. Людоедским договором – когда человек человека ест!
Толстяки задыхались от возмущения, Энрог пылал праведным гневом. А Ваня стоял статуей Аполлона, равнодушный, слушает.
– А ты? – кричит Энрог. – Ты будешь что-то делать?
Толкаю Ваню.
– Мы будем что-то делать? – спрашиваю я его.
Ваня кивает.
– А что мы будем делать? – удивляюсь я.
– Выживать. Помогать выживать тем, кто дорог нам. Путь сам нас приведёт к нужной цели.
– Какой? – не отстаю я.
– Пробуждению людей.
– Ну и щука же ты, брат! – процедил я сквозь сведённые злобой зубы. – Раньше не мог остановить меня?
– Будильник должен быть с громким и противным зуммером, – усмехается Ваня. – Да и тебе надо было разобраться в себе, выговориться. Он – близко. Скоро начнётся.
– Кто? – удивился я.
– Тот, кто заботится о своих капиталовложениях.
Глава 13
Звёздный ПёсЭскадра пиратов выстраивалась в боевые порядки, выйдя из тени газового гиганта, затягивая время для удара, пребывая в растерянности от действий эскадры «Затмения». Находящиеся в численном меньшинстве, как в вымпелах, так и в общем тоннаже, эскадра «Затмения» не только не перестраивалась в защитный ордер, но даже не сбавляя хода, всё так же прорывалась к пиратам – в лоб, растянувшись в предбоевом порядке.
Наконец пиратский командор принял решение, и пиратская эскадра произвела массированный пуск торпед. Сразу за торпедами в атаку пошли истребительно-штурмовые эскадрильи пиратов.
И тут же пиратам стало не до наблюдения за боевыми порядками «Затмения» – прямо в формации пиратов стали взрываться корабли, расшвыривая соседей. Плотный строй хорош для отражения массированных пусков самонаводящихся торпед, для отражения их натиска массированным, перекрёстным огнём зениток. Но против дальнобойных дезинтеграторов никак не защищает. Подрыв реакторов и погребов с боезапасом расшвыривал корабли, просаживая их силовые поля, перегружая их системы наблюдения и прицеливания буйством энергии и массой обломков, летящих с огромным ускорением и по непредсказуемой траектории, с рикошетами и столкновениями.
Массированное и сфокусированное воздействие крейсеров РЭБ «Затмения» ослепляло и сводило с ума системы самонаведения и захвата целей торпед. А массированный залп лазеров и ракет эсминцев проредил торпедный залп до того состояния, какое смогла выдержать защита «Ломающего», на полном ходу прорвавшегося через торпедный залп и рой ослепших истребителей.
Флагман «Затмения» ударил всеми четырьмя орудиями сразу. Взорвав сразу два крупных корабля пиратов. «Ломающий», не снижая хода, изменил траекторию движения, проходя вдоль всего строя пиратов и ведя беглый огонь обеими башнями. Настолько явно подставляя свой борт всей эскадре пиратов, что те заглотили наживку сразу и – всю. Совершенно забыв про остальные корабли «Затмения».
И совершенно напрасно. Потому что все они вышли на оптимальные дистанции для своего оружия – дезинтеграторов, рельсотронов, торпедных и ракетных батарей, и начали методично перемалывать врага, увлечённо пытавшегося проломить мощные щиты и толстый бронекорпус «Ломающего».
«Дыроколы» – методично, как на полигоне – расстреливали малоподвижные крупнотоннажные корабли, крейсера РЭБ, согласовывая свои действия с адмиралом Ломающим Стоном, сбивали с толку искины наведения указанных им кораблей, что били в «Ломающего» наиболее сильно. Ударные крейсера споро опустошали свои торпедные погреба, будто стремясь избавиться от боезапаса, рельсотроны работали на максимальной скорострельности. Эсминцы и истребители закончили потрошение истребительного флота пиратов и выводили штурмовики на торпедирование пиратской эскадры.
«Ломающий» прошёл вдоль всей пиратской формации и на форсаже пошёл к поясу астероидов, навстречу второй эскадре пиратов, что надеялись ударить в спину эскадре «Затмения», увязшей в свалке на орбите. Но пираты на орбите газового гиганта уже агонизировали, добиваемые штурмовиками и истребителями «Затмения». А крейсера уже разворачивались, пристраиваясь в кильватерную колонну за своим флагманом. И тоже форсировали двигатели, стремясь догнать отрывающегося флагмана.
Хотя «Ломающий» на уходе от орбитальной группы пиратов потерял два из пяти двигателей, но шёл всё одно слишком быстро, успевая споро восстанавливать просаженные щиты. Бронекорпус десятки раз был испытан на прочность оружием ближнего космического боя главных калибров кораблей пиратов. Но с честью выдержал попадания разогнанных электромагнитным полем снарядов, выбросов тепловых импульсов лазерных лучей, запредельных тепловых и ударных воздействий боевой плазмы. Бронекорпус был весь изъеден рытвинами, как поверхность астероида, но боеспособности корабль не потерял. И спешил навстречу пиратам, которые перестраивались из атакующей формации в оборонительную.
У пиратов был шанс – одним ударом заставить смертью заплатить адмирала Стона за его ошибку, за разрыв боевых порядков – эскадра «Затмения» не успевала прикрыть своего флагмана, слишком оторвавшегося от кораблей прикрытия, так не восстановившего ещё свои щиты до полной мощности. Но вид одиночного крейсера, прямо на их глазах прошедшего вдоль взрывающихся пиратов сквозь шквальный огонь всей пиратской эскадры и смело ринувшегося в атаку на новую угрозу, смутил противника, заставил думать о защите, а не о нападении.
Время было упущено. И когда за кормой
