Надо сказать, обращалась она с детьми с легкостью и непринужденностью опытной воспитательницы. Без труда сумела их увлечь забавой и сменить на другую, вовремя уловив едва начавший угасать интерес к прежней. Она и вчера, во время поездки в город, быстро и естественно сблизилась с Васей, сразу расположив к себе маленького проказника. И такое чудо – в стальной короб боевой рубки бронехода!
– Григорий, а что ты знаешь о Марии Геннадьевне? – ни с того ни с сего поинтересовался Клим.
Азаров в удивлении даже повернулся набок, подперев рукой голову. Вот же. Не успел развестись с женой, а уже смотрит на другую. К гадалке не ходи, этот интерес не праздный и не мимолетный. Не производил Кондратьев впечатления завзятого ловеласа. У него все напоказ и непременно серьезно.
Н-да-а. Ну что тут скажешь, молодец. Воровать – так миллион, любить – так королеву. Григорий, несомненно, испытывал самые серьезные чувства к Алине. Но они его не ослепляли и не мешали ему видеть те ее стороны, что проигрывали на фоне других девиц. Поэтому он прекрасно отдавал себе отчет в том, что Мария куда красивее и, как говорится, аппетитней. Правда, в целом, на его взгляд, все же проигрывала его избраннице. Вот как хотите, так и понимайте.
И Клим. Ну как бы поточнее описать. Котенок, которого вынули из воды, напялив на нос очочки-блюдечки. Это сравнение не Григория, а Марии. Именно она так описала внешность нового знакомого. Худой, нескладный, нерешительный. Там, на берегу, ей пришлось постараться, чтобы его растормошить. Да и то если бы не необходимость возиться со снастями, этот горе-любовник наверняка мычал бы и шмыгал носом.
Но нет. Выбрал настоящую красавицу и пожирает телячьим взглядом. Кстати, и его бывшая жена куда как хороша. Вот ей-богу, стыдно перед другом и никогда ему в этом не признается. Да что там, и себе признается с натугой и множеством оговорок. Но как же он жалеет о том, что у них тогда так и не сладилось. Ну вот такой из Азарова влюбленный. Странный и своеобразный.
– Клим, а что именно тебя интересует?
– Ну, кто она? Из какой семьи? Как оказалась в легионе? Все, что знаешь.
– Доктор, уж не положил ли ты на нее глаз? – прекрасно зная ответ, поинтересовался Григорий.
Никакого подтекста. Просто озорства ради захотелось подначить Клима, только и всего. Ну и еще удовлетворение от того, что взор друга оборотился все же в другую сторону. И судя по тому, как он разрумянился, все именно так и обстояло. Но допекать его в планы Азарова не входило, а потому, отвернувшись и делая вид, что ничего не заметил, продолжил:
– Вообще-то я с ней знаком не больше двух месяцев. Познакомились через Алину. Ну и, как оно бывает на фронте, быстро поняли, кто есть кто, и подружились. О ней мне известно не так чтобы и много. Дочь крупного промышленника. После смерти матери отец привел в дом мачеху, с которой у девушки не сложились отношения. Я так понял, это мягко говоря, а если серьезно, то они ненавидят друг друга. Когда Мария собралась поступать в бронеходное училище, отец вздыбился и ничего не желал слушать. Но девочка оказалась настойчивой, а тут в кои-то веки ее поддержала и мачеха.
– Как похоже с Алиной, – задумчиво заметил Клим.
– Только внешне и при отдаленном приближении, – покачав головой, возразил Григорий и продолжил: – С покойным своим мужем она познакомилась на том самом знаменательном ежегодном банкете девиц-юнкеров. Он был ее первым и единственным мужчиной. Мария намеренно завалила последний экзамен, из-за чего была отчислена из училища в шаге от заветных погон. Вышла замуж за Хомутова. Отец на радостях выделил ей в приданое сахарный заводик. Н-да. Двадцать тысяч чистого ежегодного дохода. На хлеб с маслом и икоркой хватит с избытком. Но муж погиб в Чехословакии. Детей у них не случилось. Маша пыталась топить свое горе в трудах и всего лишь за год сумела увеличить производство чуть не вдвое. Отцовская кровь чувствуется во всем, умна, деловита, по натуре лидер. Но как только в газетах появилось сообщение о создании в Литве Иностранного легиона, оставила заботы о предприятии на управляющего и подалась в наемницы. Все, Клим, больше даже не пытай. Что знал, все рассказал.
– А братья или сестры у нее есть?
– Старший брат женат, имеет детей. Через племянников и младшую сестренку, которую, несмотря на отношения с мачехой, она любит, Маша и научилась обращаться с детьми. Теперь точно все.
– Гриша, а что собой представляет этот ваш Иностранный легион?
– Да как тебе сказать. Обычное, в общем-то, армейское подразделение. Просто в него набирают всех, кого не лень, не спрашивая о прошлом и записывая то имя, какое назовут рекруты. После пяти лет службы он уходит с новыми документами и литовским гражданством. В смысле, будет уходить, ясное дело, и если пожелает. Пока легион существует только несколько месяцев. Нам, как особо отличившимся, помимо наград, еще и отпуск предоставили.
– А как там оказалась Алина?
– Списали по здоровью, а душа захотела адреналина, потому и записалась.
– У нее нет никаких противопоказаний по здоровью, – переведя взгляд на друга, возразил доктор.
– Клим, вот оно тебе надо? – отворачиваясь, вздохнул Григорий.
– И все же?
– Сам ее спроси.
– Спрошу.
Они помолчали еще какое-то время. Кондратьев продолжал наблюдать за Марией, не в состоянии отвести от нее взор. Азаров, казалось, уснул и вот-вот захрапит. Однако вместо этого он вновь повернулся набок, подперев голову рукой.
– Клим, послушай, Мария – она, конечно, хорошая и достойная девушка. Но если в твоей голове зародилась какая крамольная мысль относительно легиона, гони-ка ты ее, окаянную, прочь.
Оно вроде и успокоился, но тут отчего-то подумалось, что Кондратьев возжелает быть поближе к даме своего сердца. А там, если что, рядом окажется еще и Алина. И вот такое соседство… Ну его к ляду, словом. Пусть здесь приносит общественную пользу, лечит людей и набирается опыта.
А то ведь так-то столь великолепному хирургу в легионе будут только рады. Вплоть до того что нарисуют новую должность, лишь бы его заполучить. Справки-то быстро наведут. Уж кого-кого, а специалистов и офицеров вот так, за здорово живешь, не гребут даже во Французский Иностранный легион. И что? Соперничать с другом? Вот не нужно Азарову такой радости.
– Ты о чем, Гриша? – искренне удивился Кондратьев.
– Я к тому, что если ты надумал поступить в легион, то это дурная затея. Литва не так богата, чтобы содержать несколько тысяч дармоедов в погонах, да еще и с жалованьем существенно выше, чем в линейных частях. За все нужно платить. А военные обычно платят кровью.
Вообще-то он имел в виду то, что император Алексей Второй неспроста распорядился создать легион. И уж точно не по дурости штаты легиона вдруг начали разрастаться. Оно если бы нужно было пригнуть Литву, то еще понятно. Но республика уже упала в руки царя, как
