– Полагаю, пора ее вернуть. Она пролежала у меня восемь месяцев.
– А я уж думал, что придется посылать поисковую группу.
– Могу поспорить, это вряд ли стало бы приятным дельцем для всех заинтересованных сторон.
Старик улыбнулся.
– В этой библиотеке просто непомерные штрафы за задержку книг.
Летописец оставил фолиант в комнате Мии прямо перед самой ее отправкой в Галанте. В последовавшие за этим месяцы она бесчисленное количество раз изучала страницы книги. Прискорбная правда заключалась в том, что Мия по-прежнему не понимала и половины текста и, честно говоря, в последние перемены совершенно в нем разочаровалась. Но после той встречи в некрополе Галанте ее интерес к книге необычайно возрос.
Книгу написала женщина по имени Клео – даркин, как и Мия, которая тоже разговаривала с тенями. Клео жила в те времена, когда Республики еще не было, и ее книга стала своеобразным путевым дневником, описывающим подробности путешествия по Итрее и миру. В ней рассказывалось о встречах с другими даркинами – встречах, которые, судя по всему, заканчивались тем, что Клео пожирала своих новых знакомых. Самым странным в истории женщины было то, что во время своих странствий она повстречала десятки других даркинов. И, судя по наброскам ее автопортретов, Клео сопровождали десятки спутников в разнообразных обликах – лисы, птицы, змеи и прочие твари. Целый тенистый зверинец в ее распоряжении.
Мия же за всю свою жизнь встретила лишь одного даркина – лорда Кассия. И лишь двух духов – Мистера Добряка и Эклипс.
Так где же, бездна их побери, были все остальные?
Среди бессмысленных каракулей и пиктограмм, намекавших на прогрессирующее безумие женщины, во второй половине книги Мия обнаружила главы, посвященные поискам того, что Клео называла «Короной Луны» – именно этим Мие посоветовали заняться в некрополе Галанте. Пролистывая иллюстрации после той встречи, Мия отметила некоторые из них, поразительно напоминавшие существо, спасшее ей жизнь.
К сожалению, Клео не упоминала, кем или чем может быть эта «Луна».
Дневник был написан на тайном языке, которого Мия прежде не встречала, но Мистер Добряк и Эклипс смогли его прочесть. Самое странное, что на карте мира дореспубликанской эпохи, напечатанной в книге, целиком отсутствовал залив Годсгрейва. Вместо него в море, в том месте, где ныне располагалась столица Итреи, была изображена суша – полуостров сопроводили знаком «Х» и тревожным примечанием:
«Сюда он упал».
– Вы читали книгу, прежде чем отдать ее мне? – поинтересовалась Мия.
Летописец покачал головой.
– Не разобрал ни единого треклятого слова. Но иллюстрации навели меня на мысли о тебе. Ты что-нибудь из нее вынесла?
– …Вполовину меньше, чем хотелось бы.
Элиус пожал плечами.
– Ты просила меня найти книгу о даркинах, я это сделал. Я же не обещал, что после ее прочтения ты станешь более просвещенной.
– Не сыпьте мне соль на рану, уважаемый летописец.
Элиус усмехнулся.
– Я всегда начеку. Если найду еще что-нибудь любопытное, отправлю тебе в комнату. Но на твоем месте я бы не питал особых надежд.
Мия кивнула, затягиваясь сигариллой. На самом деле читальня Наи была библиотекой мертвых. В ней хранились копии всех книг, которые были уничтожены за всю историю письменности. Боле того, в ней имелись и труды, которые вообще никогда не были написаны. Мемуары убитых тиранов. Теоремы распятых еретиков. Шедевры гениев, погибших раньше своего времени.
Летописец Элиус говорил, что библиотека постоянно пополнялась новыми книгами, а полки без устали меняли расположение. И хотя, благодаря этому, читальня Наи была удивительным местом, ее недостаток тоже был очевиден: найти здесь определенную книгу было так же трудно, как найти определенную вошь в промежности юноши, промышляющего проституцией в порту.
– Летописец, вы что-нибудь слышали о Луне? Или какой-нибудь короне, к которой эта Луна могла быть неравнодушна?
Элиус мгновенно насторожился.
– А что?
– Вы слишком часто отвечаете вопросом на вопрос, – вздохнула Мия. – Почему так?
– Помнишь, что я сказал тебе в ту перемену, когда ты впервые пришла ко мне с вопросами?
– Ну вот, опять вы за свое.
– Так помнишь?
– Что я девушка со своей историей.
– И что еще?
Она выпустила кольцо дыма под пристальным взглядом старика.
– Вы сказали, что, возможно, мне здесь не место, – наконец ответила Мия. – Что уже тогда попахивало дерьмецом, а сейчас и подавно. Я показала, чего стою. Если бы не я, все Духовенство приколотили бы к крестам в Годсгрейве. И меня уже вконец достало, что все здесь, похоже, об этом забывают.
– Тебе не видишь иронию в том, что ты заслужила свое место в секте убийц спасением полудюжины жизней?
– Вот только в процессе я убила почти сотню людей, Элиус.
– И что ты чувствуешь по этому поводу?
– Вы кто, моя нянька? – не выдержала Мия. – Я убийца. Волк не жалеет ягненка. И…
– Да-да, знаем мы эту песню.
– И еще вы знаете, почему я здесь. Моего отца повесили как предателя, на потеху толпе. Мать умерла в тюрьме вместе с моим младшим братом. Мудаки, которые в этом виновны, должны умереть. Вот что я чувствую по этому поводу.
Старик большими пальцами поддел жилет.
– Проблема библиотекарей в том, что некоторые жизненные уроки нельзя почерпнуть из книг. А проблема убийц в том, что некоторые загадки нельзя разгадать, просто выбив из них все дерьмо.
– Разговоры с вами всегда сплошная головоломка, – проворчала Мия. – Так вы знаете об этой Луне или нет?
Старик затянулся сигариллой и смерил Мию взглядом.
– Вот что я знаю: некоторые ответы можно получить. Но самые важные нужно заслужить.
– О, Черная Мать, вы теперь еще и поэт?
Летописец нахмурился и потушил сигариллу о стену.
– Все поэты идиоты.
Элиус спрятал бычок в карман жилета. Посмотрел на книгу в руке Мии. Затем в глаза девушке.
– Можешь оставить ее себе. Все равно никто другой не сможет ее прочесть.
Слегка кивнув, он взялся за свою тележку с табличкой «ВОЗВРАТ».
– Что, и это все? – спросила Мия.
Элиус пожал плечами.
– Слишком много книг. Слишком мало столетий.
Старик покатил тележку во тьму. Наблюдая, как он растворяется в тенях, девушка сердито затянулась и сжала челюсти.
– …Что ж, это была очень познавательная беседа…
– …Элиус всегда был таким. Таинственность дает ему ощущение собственной важности…
Мия хмуро покосилась на тенистую волчицу, материализовавшуюся рядом.
– Эклипс, ты уверена, что лорд Кассий никогда не пытался выяснить природу своего естества? Он был главой всей конгрегации. И ты говоришь, что он ничего не знал о даркинах? Клео? Луне? Вообще ничего?
– …Я уже объясняла, мы никогда не искали ответов. Кассий обрел смысл жизни, прерывая чужие, и ему этого было достаточно. Большего ему не требовалось…
Мистер Добряк фыркнул.
– …Мелкому уму – мелкие радости…
– …Осторожнее, маленький грималкин. Он был моим другом, когда ты еще существовал в виде бесформенного пятна. Кассий был прекрасным, как тьма, и острым, как зубы Матери. Не смей дурно о нем отзываться…
Мия вздохнула, сжимая переносицу. Она не понимала, как Кассия могла не интересовать правда о себе. Что касается Мии, это занимало ее
