Внизу Томас уже допивал предложенный ему чай. Для такого повесы, как он, не существовало правил приличия и приемных часов.
— Я смотрю, кое–кто сделал первую красавицу города своей клиенткой? — с воодушевлением спросил Фэлл, заметив появление друга. — Всего–то стоило потанцевать разок…
— Что, слухи уже пошли? — поинтересовался Даниэль, присаживаясь на диван напротив. Крессвелл, дряхлый дворецкий, сгорбившись и кряхтя, подкидывал дров в камин.
— Ты же можешь сделать на этом состояние, друг! — воскликнул Томас. — У нас в округе столько хорошеньких девушек, желающих получить куклу на заказ от симпатичного и неженатого мастера!
— Я всего лишь мастер, не аристократ, — пожал плечами Кейн. — И за душой ни гроша. К тому же, я совсем недавно переехал в ваш город.
— У этих дурочек столько денег, ты бы знал, — театральным шепотом сообщил приятель. — А вот женихов почти нет. До столицы слишком далеко, и там им ничего не светит. Мы живем в этой долине, как в черной дыре, мы все знаем друг друга, и никогда отсюда не выберемся. Спорим, дамы подерутся за право получить красивого ребенка? Ведь для женщин так важно — иметь красивых детей… Но для этого нужен красивый муж, в первую очередь… И очередь намечается длинная. Первая в ней — Астрия Линдел?
— Не понимаю, о чем ты, — приподнял бровь Даниэль. Его темные глаза выглядели отстраненными. — Брак меня не интересует. И я не собираюсь использовать свои работы для таких низких целей.
Стивен принес второю чайную пару и еще кипятка в серебряном чайнике.
— Всем нам когда–нибудь придется жениться, — пожал плечами Томас. — Ты же не хочешь умереть в одиночестве, несчастным, всеми покинутым старцем? Будь осторожен. Мало кто из наших дам сможет принять твой отказ спокойно. Как бы не довело до чего… Чертовщины здесь итак хватает.
— Например? — спросил Кейн, отпивая налитый слугой чай.
— Бродячий цирк. Тот, что разбил шатры у восточной границы города, на следующий день после моего приема.
— А, ты про тот нелепый слух? — усмехнулся Даниэль. — Якобы эти бродяги похитили и съели собаку миссис Спенсер? Даже не говори, что веришь в подобную чушь.
— Не чушь это, Кейн, — покачал головой Томас. — Там кладбище рядом. Каждую ночь смотритель находит разрытые могилы. Поверь мне, как журналисту «Вестника», мэр всеми силами старается замять это дело. Получается не очень.
— Детские страшилки, — фыркнул Даниэль и поднялся на ноги. Общение с другом ему наскучило.
— Куда это ты? — не понял Фэлл, доедая очередное печенье. Крошки градом сыпались на белоснежную рубашку.
— Мисс Линдел пригласила на чай, — соврал мастер, собираясь вернуться к работе.
— Что ж, кажется, я убедил тебя передумать, — с набитым ртом пробубнил Томас, и велел Стивену подать его короткий, сшитый по последней моде, сюртук.
— Рад, что ты одумался. Мисс Линдел — потрясающая, — с мечтательным взглядом сказал друг, уже стоя около двери.
Даниэль поднялся к себе в мастерскую, размышляя о мелочности окружающих.
Он присел за широкий рабочий стол и принялся разгребать многочисленные бумаги — наброски, чертежи, документы. Он помнил, что оставил где–то здесь зарисовки к будущей модели. Он знал, что она должна стать самой лучшей в его коллекции. Он понимал, что она — особенная, и чего–то не хватало в созданном образе.
Души, — подсказывала ему интуиция. Но разве у кукол может быть душа?
Вдруг, в руки попался ярко–красный конверт. Не припоминая такого, Даниэль сорвал сургучную печать и достал черный листок бумаги. А на нем, белыми буквами было старательно выведено только три слова — «Ты будешь моим».
1. Конверты алые как… кровь?
Два месяца прошло, и писем в красных конвертах стало пять. Несколько новых кукол было создано за это время. Ярмарка пролетела, оставшись почти незамеченной для города, но стала довольно успешной для Кейна.
Работа над главным произведением так и не сдвинулась с мертвой точки.
Сидя в гостиной пасмурным днем, после обеда, Даниэль пытался наметить в блокноте черты лица будущей Звезды. Ничего не выходило, и ластик протер толстую бумагу почти до дыр. Крутящийся неподалеку Стивен то и дело спрашивал, не может ли он чем–нибудь помочь. Томас, развалившийся в кресле у камина, постоянно одергивал мальца.
Все это не способствовало творчеству.
В дверь постучали, и Крессвелл шаркающей походкой отправился открывать.
Кейн устало захлопнул альбом. Куклы для заказчиков были стандартными, почти без изюминки, и делать их не составляло никакого удовольствия. Может, именно это его судьба? Может, он не способен создавать великое?
Дворецкий позвал Стивена в коридор. Мальчик выбежал и вернулся в комнату почти сразу, с конвертом в руках.
— Вам письмо, сэр! — возвестил он, радуясь, что получил хоть какое–то задание. — Прочитать?
— От кого оно? — напрягся Даниэль и повернул голову к двери. Конверт в руках слуги был белым. Хорошо. Черные письма в красной обертке настораживали, и он никому не позволял узнать о них. Это бы вызвало ненужное любопытство. — Читай.
— Мисс Астрия Линделл… — начал Стивен, громко проговаривая слова. — …приглашает вас на представление в цирк сегодня вечером, вместе с ней, ее сестрой и отцом.
— Ты не можешь отказать мэру и его дочкам, не так ли? — рассмеялся Томас. — Пойду я, пожалуй, домой…
— Не слишком ли поздно они прислали приглашение? — спросил Даниэль, прикусив губу. Он до сих пор не был знаком с мэром лично, и знакомство это сулило определенную выгоду для торговли.
Представление, не прием. Можно будет общаться лишь с мужчиной, уделяя минимальное внимание дочерям, ограничиваясь одними правилами этикета. А потом свет в манеже погасят и станет не до разговоров.
— Присмотрись заодно к циркачам. Скандальная статья
