А Илиодор не мог отвести изумленного взора от старого друга и наставника. Никогда прежде он не видел на его лице такого умиротворения. Правда, когда Джим закончила возиться с его прической, Старкад открыл глаза и очень серьезно посмотрел на него. Твердым голосом задал один только вопрос:
– Ты же мне потом расскажешь, где находится этот ветернхильский «Дом Милосердия»?
Вторыми были его родители – бабушка и дедушка Джим.
Когда отряд прибыл в замок, родители вышли встречать их. Илиодор никогда не забудет смущенного выражения на лице отца и трогательного – матери. В первый момент они растерялись и удивленно разглядывали маленькую девчушку, вцепившуюся в руку Илиодора, и не решались подойти познакомиться. Покорение сердец началось со следующего завтрака, когда на подносе перед Джим выставили свежевыпеченную сдобу. Она нахваливала творение кухарки и уплетала за обе щеки, два раза просила добавки молока. Матушка с умилением выслушивала ее восторженные отзывы и сообщила, что это должно выпекаться немного иначе, и назавтра пообещала лично испечь для нее булочки. В следующий раз перед Джим уже выставили творение бабушки и поставили целую кринку с молоком. Девушка еще больше нахваливала завтрак, а когда встала из-за стола и отправилась к себе в комнату, проходя мимо, смущенно чмокнула бабушку в щеку. Глядя на такую сцену нежности, дед тут же неодобрительно нахмурил брови, но только до тех пор, пока Джим не проделала то же самое с ним.
Да, с тех пор так и повелось. Рано утром Джим спешила на кухню, где вместе с бабушкой занималась выпечкой домашней сдобы. И вовсе не беда, что булки у Джим выходили неказистыми и сплюснутыми. Зато от всей души! Дед, чтобы привлечь к себе немного ее внимания, тоже придумал занятие – стрельбу из лука. И тоже не беда, что, когда Джим отправлялась вместе с дедом на очередную тренировку, прислуга боялась казать нос на улицу, потому что стрелы летели куда угодно, только не в цель.
Одно только огорчало родителей: Джим наотрез отказалась от своего настоящего имени. Скромно потупив глаза, она сказала: «Простите, но я не знаю имени Эвелин. Позвольте остаться Джим». Бабушка тихо плакала, дед хмурился, а Илиодор принял решение съездить к поверенным и просто вписать в ее документы еще и это имя.
Одним из вечеров, когда они все вместе собрались тесным семейным кружком, Илиодор поведал Джим все, что знал про ее родителей. Правда, он не смог рассказать, что Джим была украдена по приказу деда (отца ее матери), который отрекся от своей дочери, а потом и от внучки. Он просто не смог. Видел ее полные невыплаканных слез глаза и слышал шепот: «Значит, меня мама с папой любили». В тот вечер они долго разговаривали, но в основном вспоминали Исидора. Когда пришло время ложиться спать, Джим сообщила, что однажды она непременно узнает, почему погибли ее родители, и обязательно накажет виновных.
С того момента, как они приехали в замок, прошло немного времени, а у Джим уже появились две навязчивые идеи: первая – научиться стрелять из лука, вторая – ездить на «страшных» животных. И следующим, кого Джим покорила, стал «конюх» и сторож в одном лице. Илиодор помнил, в каком он пребывал шоке, когда застал племянницу, работающую на огромной конюшне бок о бок со сторожем, с которым никто раньше не мог сладить. Но племянница каким-то образом нашла путь и к его очерствевшему сердцу. По незнанию, Джим все старалась накормить бедных животных морковкой, на что те скалили клыки и недовольно били копытом. Вот тогда, видно, и состоялся первый контакт. Мужчина больше не мог выносить такого издевательства над ними и заговорил первым. После этого на кухню Джим заявлялась исключительно за кусками свежего мяса… и морковкой, но только уже для себя.
Следующим стал Изар. Илиодор так и не смог понять, почему скромный и даже излишне застенчивый юноша стал вдруг задирать его племянницу, и началось это с первого дня их знакомства. Но все прекратилось одним днем, когда Джим поколотила его… длинной палкой. «Шестом, как она назвала его, а для всех свидетелей той сцены – дрючком». Никто сейчас не вспомнил бы, с чего все началось, но когда вся челядь бросилась во двор, туда же следом проследовал Илиодор с родителями.
Во дворе шел поединок. Признаться, в тот день не только Илиодор был поражен мастерством девушки. Джим с легкостью уходила от мощных атак Изара, легонько тыкала его в незащищенные места и от всей души хлопала туда, куда не стоило бы, при этом постоянно поминая какого-то Диирде’Грамма. В довершение юноша рассвирепел до такой степени, что обратился в громадного волка прямо на ее глазах, на что племянница выдала скептическое «Фи, видели и покруче» и метнулась от него со двора. Старкад, Илиодор и множество других свидетелей бросились следом. На огромной поляне Джим виртуозно уворачивалась от нападений Изара, меняла направление, делала обманные движения в сторону, резко останавливалась, снова начинала двигаться, а в какой-то момент произошло что-то странное. Все увидели, как девушка исчезла с одной стороны и вынырнула с другой, со словами «и тебя поймала» схватила Изара за шею и в обнимку с ним кубарем покатилась с пригорка. Когда зрители добежали, то их глазам предстало необычное зрелище: огромный волк передними лапами подмял под себя Джим и самозабвенно вылизывал ей лицо. Девушка жалобно просила не слюнявить ее и клятвенно заверяла, что больше никогда не будет его воспитывать диирдеграммовским методом. Старкад тихонько посмеивался, мол, знай наших. Илиодор едва сдерживал смех: все же племянница «оттаскала за усы» Изара. А дед требовал немедленно прекратить прилюдное облизывание.
«Хорошо, что хоть матушка тогда не видела этого безобразия».
Илиодор вышел в пустой коридор и прислушался к тому, что происходит этажом выше. Джим сразу отказалась занять спальню своего отца, находящуюся прямо напротив дверей Илиодора, и выбрала угловую комнату на верхнем этаже. Сегодня во всем замке было подозрительно тихо. Мужчина заволновался и сбежал по ступеням, направляясь в главную залу, где они обычно трапезничали. По дороге наткнулся на слугу, который настолько был чем-то озабочен, что даже не заметил его.
– Риам, – требовательно окрикнул его Илиодор, потому что, не сделай он этого, юноша выскочил бы на улицу. А так он остановился и удивленно посмотрел в его сторону. – Что происходит? Где все?
– Так это, – юноша задумчиво почесал затылок, – все там.
– Где – там?
Вокруг не сновала прислуга, было тихо как внутри замка, так и снаружи, во дворе. Илиодор раздражался.
– На дальнем лугу, – испуганно ответил Риам. Открыл дверь и с надеждой в голосе спросил: – А
