— Доброе утро, — поздоровалась она и посмотрела на бейдж баристы. — Первый рабочий день, Тильда?
— Да, мэм, — ответила новенькая.
Директор Мэннинг отметила, что у нее американский акцент.
— Добро пожаловать. Мне черный чай с молоком и сахаром, будьте добры.
Пока Тильда оформляла и готовила заказ, директор Мэннинг огляделась. В музее уже кипела бурная деятельность. Туристы, постоянные посетители и группа школьников на выезде толпились около входа и переходили из одного выставочного зала в другой. Сегодня работы будет по горло, подумала она.
— Держите, мэм, — вывел ее из задумчивости голос Тильды.
Директор взяла стакан из рук девушки и сделала глоток.
— Замечательно, спасибо, — улыбнулась она. — Добро пожаловать в музей.
Женщина повернулась и, отпивая из стаканчика на ходу, направилась в офис.
— Госпожа директор! — окликнул ее голос откуда-то слева. Это был приближающийся охранник.
— Да? — переспросила она.
— В западноафриканском крыле какой-то джентльмен хочет с вами поговорить, — ответил тот.
Директор Мэннинг нахмурилась. Посетители музея весьма редко стремились познакомиться с ней лично, чтобы рассказать о своих впечатлениях об экспозиции.
— А в чем, собственно, проблема? — спросила она.
Охранник замялся:
— Никаких проблем, мэм, просто он так смотрит на наши экспонаты, как будто он в чертовом торговом центре, а не в музее.
— Что ж, спасибо, Эдмунд. Дальше я сама разберусь.
Директор направилась в западноафриканское крыло, стуча по паркету высокими каблуками.
Когда она вошла в нужный зал, то сразу заметила высокого темнокожего мужчину, одетого в очень модное и нарочито дорогое пальто, который стоял в дальнем углу. Также на нем было крупное золотое ожерелье. Он явно важничал, пытаясь выглядеть внушительно. Как уже заметил охранник, он разглядывал экспонаты очень близко, как будто выбирал кому-то подарок с витрины.
— Добрый день. Я директор Мэннинг. Бы хотели со мной встретиться? — она протянула руку. Мужчина никак на это не отреагировал. Вместо этого он показал пальцем на африканскую племенную маску, висевшую на стене.
— Расскажите мне о ней. Что вам известно? — отрывисто произнес незнакомец.
Директор осмотрела маску, весьма недовольная его грубым тоном.
— Шаманская племенная маска приблизительно IX века нашей эры из региона Бенина. Предположительно, использовалась в ритуале захоронения.
— А это? — он показал на топор, развалившийся и потертый в силу возраста, но все еще в хорошем состоянии.
— Строительный топор XI века, танжерский регион. Использовался, чтобы рубить деревья и заготавливать материал для покрытия хижин, — ответила директор.
Мужчина подошел к экспонату, напоминающему какой-то шахтерский инструмент, и замешкался. На этот предмет он посмотрел с особым интересом. В другой ситуации директор сравнила бы его с ребенком, у которого день рождения, а все вещи на витринах — предлагаемые подарки.
Она начала описывать экспонат, хотя он об этом не просил:
— VII век нашей эры, шахтерский молот, также из Бенина, принадлежал племени фула и был…
— Хватит, — оборвал ее мужчина.
— Что, простите? — холодно переспросила директор, уже порядком разозлившаяся.
Мужчина наконец решил протянуть ей руку. Поколебавшись, она все же пожала ее, отметив крепость рукопожатия незнакомца.
— Эрик Киллмонгер, — удосужился представиться мужчина. — А вы много знаете про эти штуковины, в этом вам не откажешь. Но это, — он показал на молот. — Да, он был захвачен в Бенине британскими солдатами, но он из совсем другого региона и уж точно был изготовлен не в VII веке.
Грубиян повернулся к ней, посмотрел прямо в лицо и улыбнулся так, что директор почувствовала дискомфорт:
— Это молот из Ваканды, ему более двух тысяч лет, и изготовлен он из чистого вибраниума. Но не переживайте, если вы не знаете, что это за страна, и если у вас нет экспонатов из этого региона, потому что эти ребятки известны своим собственничеством.
— Я… я… — директор запнулась, и лицо Киллмонгера помрачнело.
— Я вам вот что скажу. Я просто заберу его. Думаю, он и так у вас был слишком долго, — произнес мужчина, и на его лице проступила угрожающая усмешка.
Прежде чем директор Мэннинг успела возразить, она почувствовала острую боль в желудке. Схватившись за живот, она упала на землю и потеряла сознание.
Киллмонгер засмеялся:
— Вы, британцы, готовы выпить что угодно, если оно по вкусу напоминает чай.
Оглянувшись, негодяй позвал на помощь нескольких посетителей крыла:
— Эй, тут срочно нужен доктор!
Спустя несколько секунд в комнату ворвались два санитара с носилками и мягко попросили экскурсантов покинуть экспозицию. Посетители музея вышли из зала, и медики оцепили его веревками. Потом они бросились к распростертой на полу женщине.
— Как-то не очень она выглядит, да, Лимбани? — задумчиво пробормотал один санитар другому. — Наверное, что-то не то выпила.
— Я с тобой солидарен, Кло, — ответил другой.
Разумеется, эта парочка не имела отношения к медицине. Одним из них был Улисс Кло, известный вор и террорист международного масштаба. Он и его напарник Лимбани разыскивались по всему земному шару за совершение более дюжины преступлений, включая масштабную бомбардировку Ваканды, которая привела к гибели бессчетного числа людей, а также кражу трехсот фунтов чистого вибраниума. Теперь они работали с Киллмонгером.
Кло снял перчатки и повернулся к Эрику:
— Давай-ка убедимся, что ты знаешь, о чем говоришь, парень.
Он взглянул на свои руки. Это были бионические протезы — собственные конечности Кло потерял в битве на стороне Альтрона, до того, как над этим андроидом одержали победу Мстители.
Прежде чем им удалось что-то сделать, в дверях появились два охранника.
— Хей! Помощь нужна? Что случилось с директором Мэннинг? — спросил один из них.
Кло повернулся и ответил:
— С ней, я думаю, все будет в порядке. Мы просто проводили осмотр, но, кажется, уже нашли то что нужно. Надо сказать, вы очень быстро отреагировали. Спасибо, ваша помощь больше не требуется.
Сказав это, он поднял руку и направил ее на охранников. Из его ладони вылетел лазерный луч, сбивая охранников с ног. Лимбани подполз и осмотрел их.
— В полной отключке, — подтвердил он.
Кло повернулся обратно к витрине, поднял руку и выстрелил еще раз. Стекло разлетелось на множество осколков, но экспонаты внутри остались в целости. Наемник протянул руку и извлек шахтерский молот, который, по утверждению Киллмонгера, принадлежал вакандийцам. Когда он взял его в руку, бионические конечности зашипели и завибрировали. Столетние наросты грязи и мусора начали
