Словно по щелчку пальцев в памяти всплыла вчерашняя встреча в лесу с призраком садовника и нацарапанные на земле слова. То был настоящий кошмар, даже теперь внушающий ужас.
Но Рэда убили, и, похоже, я была единственной, кто имел хотя бы какой-то шанс в этом разобраться. Его смерть была неразрывно связана с тайнами поместья и пребыванием здесь девушек, а значит, меня касалась напрямую.
Вот только одно дело понимать и совсем другое — не откладывая, рисковать.
Предполагая, что дверь все равно будет заперта, я тщательно осмотрела коридор, пытаясь понять, каким образом в ту ночь Рэд мог оказаться позади меня. Поиски увенчались успехом: слева обнаружилась небольшая ниша, куда при желании мог вжаться человек. Поразмыслив, я пришла к выводу, что тогда садовник ею воспользовался, а после, пока я наблюдала за дверью, вернулся обратно по коридору, таким образом оказавшись за моей спиной. Стояла темнота, я была уверена, что он вошел в комнату, поэтому вполне могла его не заметить. Возможно, Рэд сам следил за кем-то, пока этот «кто-то» не вошел в скрытую магией комнату. Отсюда возникал следующий вопрос: кто это был?
Одни вопросы порождали другие, и от этого голова шла кругом. Вязкий, не выпускающий меня из когтей страх был не лучшим помощником, и удерживать его давалось все трудней. Он виделся мне огромным, похожим на цверга псом, рвущимся с цепи. И цепь эта с каждым новым открытием, касающимся Сторм-Делла, становилась все тоньше.
Некоторое время поколебавшись, я все же вернулась к комнате и решительно дернула за дверное кольцо. Как и ожидалось, дверь была заперта, и с этим поделать я ничего не могла. Замки взламывать не умела, а если бы и обладала таким навыком, все равно вряд ли бы что-то вышло. Наложенное на комнату заклинание не только ее скрывало, но и служило защитой от взлома — это я чувствовала отчетливо.
Единственной пришедшей на ум идеей, было попросить Бекки наблюдать за этой комнатой, пока к ней кто-нибудь не приблизится. Но в том был определенный риск, а подвергать опасности ни в чем не повинную горничную я не хотела.
Чего мне действительно хотелось, так это обсудить все с Делорой — единственной, кому я доверяла и с кем могла быть откровенной. Я надеялась, что вместе нам удастся найти какой-нибудь выход и решить, как поступать дальше.
Когда девушка вовремя не спустилась к завтраку, меня это не слишком обеспокоило, но когда она не появилась и после, я занервничала.
— Ты не видела Делору? — спросила у Кэсси, когда мы вставали из-за стола.
Призадумавшись, та пожала плечами:
— Со вчерашнего вечера — нет.
Именно в этот момент моя нервозность переросла в дурное предчувствие. Черное, липкое, оно стремительно разрослось, скрутив внутренности тугим узлом. Стараясь не поддаваться панике, я вышла в сад и, пройдя через увитую плетущимися розами арку, оказалась на том месте, где Делора обычно проводила время с Элуной. Сейчас здесь не было ни девушки, ни совы, и один лишь только ветер отчаянно шуршал в пышно цветущих кустах.
Здесь я пробыла недолго, и после того, как на мой зов снова никто не ответил, вернулась в дом. Как и накануне, обошла все комнаты, где могла бы находиться Делора, попутно спрашивая у всех встречающихся, не видели ли они ее.
После безуспешных поисков, преисполненная решимости, я поднялась на второй этаж и, подойдя к ее комнате, громко постучала в дверь.
— Делора! — позвала, теряя остатки спокойствия. — Ты там?
В следующую секунду дверь резко отворилась, и передо мной предстала миссис Эртон. Увидеть ее здесь я никак не ожидала, поэтому не смогла сдержать отразившегося на лице удивления.
— Со вчерашнего вечера она плохо себя чувствует, — довольно холодно проронила экономка. — Сейчас вам лучше ее не беспокоить.
— Что с ней? — спросила я, тщетно стараясь заглянуть внутрь.
Выйдя из комнаты, миссис Эртон прикрыла за собой дверь.
— Должно быть, обычная простуда. Дженкинс даст девушке необходимые лекарства, а горничная обеспечит должный уход.
Слишком поглощенная беспокойством о новообретенной приятельнице, я не сразу осознала услышанное. Когда же до меня дошел смысл сказанного, сдержать негодование и заставить голос звучать спокойно удалось с трудом:
— Дженкинс? Миссис Эртон, хочу напомнить, что лорд Баррингтон несет ответственность за каждую находящуюся здесь девушку. Сомневаюсь, что дворецкий обладает достаточными знаниями в области медицины, поэтому нужно вызвать доктора.
— Леди Кендол, — в тон мне ответила экономка, и в ее голосе послышались нотки раздражения. — Позвольте графу самому решать, что предпринимать. Все мы лишь выполняем его поручения, и будет лучше, если вы станете поступать так же.
— Лучше для кого? — спросила я, в один миг надев маску высокородной леди.
Если до этого держалась со всеми на небольшой дистанции, то теперь намеренно ее увеличила. Это от Кэсси, Габи, Ины и прочих можно отделаться подобными абстрактными ответами, а со мной экономке придется считаться, хочет она того или нет.
— Для всех, — уже спокойнее проговорила миссис Эртон. — Если вы не возражаете, я пойду.
— Возражаю, — мгновенно отреагировала я. — И требую немедленной встречи с лордом Баррингтоном.
Губы экономки сложились в подобие усмешки:
— Боюсь, в этом поместье вы не вправе чего-то требовать. На оговоренный в договоре срок вы, как и все остальные, являетесь собственностью лорда Баррингтона. Не думайте, что знатное происхождение как-то возвышает вас над другими, леди Кендол.
Формальное обращение прозвучало как издевательство. Не дав мне опомниться, миссис Эртон повернула в замке ключ и гордо удалилась, оставив за собой последнее слово. Как правило, я всегда быстро реагировала на любые реплики и находилась с ответом, но не в этом случае. Подобной наглости от экономки я никак не ожидала, но потерять дар речи меня заставило даже не это. Куда больше зацепила царапнувшая слух фраза о том, что все мы являемся собственностью графа. Это какую же бумагу должен был подписать мой опекун, чтобы подобное стало возможным?
Я была растеряна, но быстро сумела взять себя в руки. Заранее предвидя, что ничего не добьюсь, все же еще раз позвала Делору, но ответом мне была ожидаемая
