Подумав так, я тут же помотала головой, отгоняя страшные картины. Еще никогда и ни о чем я не жалела столь сильно, как о нашем несостоявшемся разговоре. Она ведь хотела сообщить мне нечто важное! Следовало сразу ее выслушать, а не откладывать на потом. Единственный человек, бывший в этом доме моим союзником, исчез, и теперь приходилось полагаться только на себя.
Слабые надежды на то, что все не так страшно и Делора вскоре появится, обрушились, точно карточный домик. Один день сменялся другим, шла вторая неделя, а ее все не было. И Дженкинс, и миссис Эртон неустанно твердили, что девушка неважно себя чувствует и потому не покидает пределов своей комнаты, но чем больше времени проходило, тем более нелепо звучали такие объяснения.
Жизнь в поместье словно застыла, и череда происшествий, преследующая меня по приезде, сменилась затишьем. Ева не появлялась, как и призрак из музыкального зала, где перестал звучать грустный ноктюрн. Небо, будто оплакивая пропавшую Делору, проливало непрекращающиеся дожди, из-за которых никто не выходил из дома. Отрезанные от мира, мы коротали дни в четырех стенах, которые давили и навевали немую тоску. Наблюдения за скрытой комнатой не давали никаких результатов — больше там никто не появлялся.
Много времени я проводила в библиотеке, ища сама не знаю что. Просто сидеть и ничего не делать, покорно ожидая своей участи, было невыносимо, но и мои жалкие попытки отыскать ответы ни к чему не приводили. Я зашла в тупик и не знала, с какой стороны подступиться к загадке по имени Сторм-Делл.
В один из однотипных завтраков, когда мы с девушками вновь собрались за одним столом, из холла донеслись голоса. Никто не счел нужным обращать на них внимание, а мне было трудно их расслышать из-за стоящего за столом шума. Снова шло обсуждение Виктора и давнего спора, заключенного на него девушками. Кажется, Габи жаловалась на дурную погоду, из-за которой невозможно попасть в конюшню, а Кэсси ее поддерживала.
— Не понимаю, зачем было нужно его нанимать? — все же удалось различить реплику явно недовольной миссис Эртон.
Ответ Дженкинса потонул во взрыве девичьего смеха.
— И когда прибудет этот садовник? — задала она следующий вопрос.
— Сегодня днем, — сообщил дворецкий, и вслед за этим диалог прервался.
Услышав о садовнике, я невольно вздрогнула. Некоторое время просидев неподвижно, осмыслила сказанное и решительно отодвинула от себя кружку с недопитым чаем. Незначительное, на первый взгляд, событие послужило для меня толчком к действиям и заставило вынырнуть из анабиоза, в который я впала за прошедшие полмесяца. В этот момент сама себе напоминала внезапно пробудившуюся бабочку, вырвавшуюся из плотного кокона.
К комнате Делоры я подходила каждый день, хотя и знала, что ее там нет. Теперь же намеревалась добиться того, чтобы дверь передо мной открыли. Не до конца представляя, чем все это может закончиться, я нагнала выходящую из холла экономку и, окликнув ее, велела:
— Отведите меня к Делоре.
Я ожидала отказа и была к нему готова. Внутри прочным стержнем укрепилось намерение любой ценой добиться своего. Если бы понадобилось, я была готова перевернуть этот дом вверх дном и собственноручно выломать треклятую дверь, чтобы убедиться, что за ней никого нет. А затем посмотреть, какие еще объяснения для меня придумают. Отдавая себе отчет, что, возможно, поступаю опрометчиво и необдуманно, отступать все равно не собиралась. Просто чувствовала, что если сейчас не сделаю хотя бы что-то, то снова погружусь в тягостную дрему, заполнившую весь дом.
— Хорошо. — Спокойно прозвучавшее согласие вынудило подумать, что я ослышалась. — Прошу за мной.
На негнущихся ногах я проследовала за непривычно сговорчивой экономкой на второй этаж. Сложно было поверить, что она в самом деле пустит меня в комнату Делоры, но, судя по маршруту, мы направлялись именно туда. До тех самых пор, пока не оказались в конце коридора, и в замочной скважине не повернулся ключ, я ожидала подвоха. Более того, ожидала его и в тот миг, когда первой входила внутрь. Если бы дверь за моей спиной внезапно захлопнулась и меня заточили в этой комнате, удивления я бы не испытала.
Но, увидев лежащую на кровати девушку, поразилась тому, что она действительно здесь находится. Делора была необычайно бледна, ее длинные светло-русые волосы разметались по подушкам, ничего не выражающий взгляд устремлялся в потолок. Она казалась лишенной жизни, сломленной фарфоровой куклой. Белая, будто мраморная кожа, бескровные губы и просвечивающие сквозь кожу вены создавали образ жуткий, неестественный… мертвый.
С трудом себя сдерживая, я приблизилась к кровати и взяла Делору за руку. Та оказалась холодной, но пульс на запястье все же присутствовал — слабый и едва различимый.
— Что вы с ней сделали? — обернувшись, обратилась я к застывшей в центре комнаты экономке. — И сейчас будете говорить, что у нее обычная простуда?
— Леди Кендол, прошу, выбирайте выражения, — по-прежнему спокойно отозвалась миссис Эртон. — Ее состояние является следствием давней болезни. Лорда Баррингтона ввели в заблуждение, сказав, что девушка здорова. Около двух недель назад она испытала недомогание и обратилась к кухарке с просьбой дать капли от мигрени. Джина дала обычную травяную настойку, а на следующий день Делоре стало хуже. Лорд Баррингтон попросил нас с Дженкинсом говорить всем, что с ней не происходит ничего страшного, дабы зря не волновать остальных девушек.
Экономка подошла к кровати и, подоткнув одеяло, добавила:
— Думаю, вы и сами видите, что случай нетипичен. Не знаю, говорила ли она вам о своих… хм, особенностях, но мы полагаем, ее состояние связано с ними.
Я переводила взгляд с Делоры на миссис Эртон и не знала, что и думать. Идя сюда, была уверена, что не поверю ни единому слову, но сейчас внутри всколыхнулись сомнения.
— Хотите сказать, что ее состояние вызвано ее же… магией? — спросила не слишком уверенно.
— Надеюсь, вы понимаете, что остальным об этом знать не стоит? — вместо ответа задала экономка встречный вопрос и тут же неожиданно смягчилась: — Леди
