– Лида, ну почему сразу скотина? – вяло отозвалась Анна Сергеевна.
– А кто же он еще после этого?! Уезжает – приезжает! Чацкий недоделанный!
– Почему Чацкий?!
– А тот тоже: захотел – уехал, захотел – приехал! А ты должна молчать и всем его дерзновенным начинаниям радоваться!
– А я и не знала, что ты помнишь школьный курс литературы, – невесело улыбнулась Анна Сергеевна.
– Ну конечно! Ты думала, все математики циркулем щи хлебают, да!
Анна Сергеевна рассмеялась, несмотря на то что на душе у нее было паршиво и сумрачно.
– Вот что я скажу тебе, моя милая, – без всякой улыбки сказала Лидия Гавриловна. – Гони-ка ты Корабельникова в шею!
– Лида, ну как я могу его прогнать из его же собственного дома?
– Настоящие мужчины и должны гордо уходить из собственного дома, оставив его женщине и детям!
– Он попробовал уйти… Не получилось…
– Вот интересно: и что же у него не получилось? Пары суток не продержался, паразит!
– Лида… ну откуда я знаю, что у него не получилось…
– Что? Даже не спросила?! – ужаснулась Лидия Гавриловна.
– Да зачем мне это нужно?! – рассердилась Анна Сергеевна.
– Глупая ты женщина! В информации – главная сила! Надо же знать, чем его можно уесть!
– Я не собираюсь его уедать…
– Ясно! А спать с ним собираешься?
– Лида!!!
– Ну что Лида?! Я, между прочим, задала вполне законный вопрос. Корабельников пока еще твой муж и имеет полное право требовать от тебя исполнения супружеских обязанностей. Вот скажи как на духу: он требовал?!
Анна Сергеевна покраснела и нехотя ответила:
– Не требовал, а… предлагал… просил… то есть…
– А ты?!
– А что я…
– Неужели согласилась?! – ахнула Лидия Гавриловна.
Анна Сергеевна посмотрела ей в глаза и ответила:
– Нет, Лида… Я не смогла…
– Фу-у-у… – протянула математичка. – Прямо от души отлегло… Вот, знаешь…
Договорить до конца Лидия Гавриловна не смогла, потому что в кабинет Анны Сергеевны, где две подруги, выставив дежурных, коротали пересменок, ворвалась насмерть перепуганная уборщица со шваброй.
– Девоньки… там… там… – задыхаясь, проговорила она, – не знаю, что делать…
– Куда бежать-то?!! – выкрикнула Лидия Гавриловна и вскочила с места.
– Туда… в это… напротив кабинета химии… в девчоночий туалет… А я… за мужиками… пожалуй… Кто сейчас в школе-то?
– Леонид Андреевич! Физрук! Он должен быть в библиотеке! Его туда директриса отправила, план писать! – крикнула ей Анна Сергеевна и вприпрыжку понеслась за Лидией Гавриловной.
Дверь туалета для девочек оказалась заперта. За ней слышался непонятный, но довольно громкий разговор. По сильным голосам было ясно, что в туалете серьезно выясняют отношения старшеклассницы. Лидия Гавриловна изо всех сил потрясла дверь. Она не открылась.
– Похоже, на швабру закрыли, паршивки… – пробормотала математичка и забарабанила по двери кулаками: – Девки! Откройте немедленно! Хуже будет!!!
– Девочки, откройте, давайте разберемся в спокойной обстановке! – прокричала в дверную щель Анна Сергеевна.
Голоса в туалете на пару минут затихли, а потом возобновились с новой силой. Открывать дверь никто не собирался. К туалету начали стекаться вольные слушатели из числа школьников, задержавшихся после первой смены и уже пришедших заниматься во вторую.
– Что случилось-то? – высунулась из дверей своего кабинета химичка Ольга Станиславовна.
– Девчонки зачем-то в туалете заперлись, – со знанием дела ответила ей молоденькая Инна Петровна, которую уже просветили ученики.
Когда к дверям туалета наконец подбежал физрук Леонид Андреевич, за ними уже не раздавалось ни звука.
– Андреич! Похоже, придется вышибать дверь, – сказала ему Лидия Гавриловна.
– Девчонки! Откройте! А то ведь сейчас войду! – довольно весело крикнул физрук, но видно было, как от волнения у него на виске билась жилка. – Опозоритесь ведь, на горшках-то сидючи!
Несколько младшеклассников радостно захихикали, остальные зрители хранили напряженное молчание.
– Выбивай, Леонид Андреич… – задушенно пропыхтела тучная завуч Киреева, которая уже тоже дотрюхала до туалета, узнав об инциденте от уборщицы.
– Ну… глядите… – пробормотал физрук, разбежался и действительно вышиб дверь. Выстрелом прозвучал громкий щелчок переломившейся пополам швабры.
Несколько учителей оцепили вход в туалет, не давая туда проникнуть любопытным школьникам, остальные ворвались в помещение. На подоконнике открытого окна стояла, вжавшись в стену, белая от страха девушка. Трое других с перекошенными лицами прижимались к стенам.
– Оксаночка, милая… – Анна Сергеевна осторожно приблизилась к девушке на окне. – Ну что ты придумала… Давай мне руку…
Оксана не пошевелилась. Тогда Анна Сергеевна сама взяла ее за ледяную ладонь и тихонечко потянула к себе, приговаривая:
– Ну… давай осторожненько… спустимся… и все будет хорошо…
Девушка повернула к ней голову, но было видно, что соображает она с трудом.
– Давай… присядь… и спусти ногу… – предложила ей Анна Сергеевна.
Девушка начала двигаться, но очень медленно, заторможенно. Лидия Гавриловна подошла к ней с другой стороны, и Оксана практически упала с подоконника к ней на грудь. Лидия Гавриловна помогла ей удержать равновесие, потом обняла за плечи, сказала:
– А пошли-ка, Оксанка, чайку горячего выпьем. – И повела ее с собой из туалета.
– Так! А Симонова, Марецкая и Жданько ко мне в кабинет! – жестко произнесла завуч Киреева и грозно колыхнула своим бюстом. – Живо!!!
Анна Сергеевна с удрученным лицом вышла из туалета в коридор, где учителя и уборщица со шваброй разгоняли по классам зевак, и медленно пошла в сторону своего кабинета. Ее догнал Леонид Андреевич.
– Анна Сергеевна! Вы что-нибудь поняли? – спросил он, потирая ушибленное плечо.
– Это любовь, милый Ленечка! – невесело улыбаясь, отозвалась Анна Сергеевна. – Сумасшедшая любовь и ревность!
– И из-за какого козла они втроем на одну?
– И вовсе не из-за козла, а из-за Саши Огаркова.
Леонид Андреевич понимающе кивнул:
– А-а-а-а! Ну… из-за этого можно… Красавец! Натуральный Голливуд!
– И умница! – подхватила Анна Сергеевна. – Оксанке повезло, а эти… поганки… не могут простить, что повезло не им!
– Анна Сергевна! А можно… – смущенно начал Леонид Андреевич, – задать вам нескромный вопрос?
Анна Сергеевна удивленно вскинула брови:
– Ну-ка, ну-ка?
