Конечно же, с этим вопросом они обратились к Калленами. Карлайл объяснил их проблему, сообщив, что в ближайшей местности больницы не располагают свободной донорской кровью. Девочка еще не могла самостоятельно охотиться, а кормить ее нужно было – человеческая твердая пища помогала утолить голод и нормально усваивалась организмом, но Карли встречала ее с тем же мученическим выражением, что появлялось у Изабеллы в свое время при виде цветной капусты и фасоли.
Каким-то образом Карлайл знал, как выцедить кровь животного, но не знал как проделать такое с человеком, к тому же людей в этих местах с наступлением зимы было не так чтобы уж много – выручал пока горнолыжный сезон. У них просто не было выбора, и, пообещав своей крошке, что как только они добудут любимую ею первую отрицательную, то непременно дадут попробовать ее своей крохе самой первой.
***
– Проказница, – улыбалась новоиспечённая мама, смотря картинки Карли Леа. – Может быть скажешь это вслух? Нет? Ты точно уверена?
Малышка покачала головой, смеясь и изворачиваясь на ее руках. Джеймс видя их копошения лишь посмеивался. Сейчас их дочери было всего четыре месяца, но на вид никто бы не дал ей меньше трех лет. Формой тела она больше не напоминала младенца, была гораздо тоньше и изящнее, с пропорциями, приближенными к взрослым. Белокурые локоны струились до талии. У Изабеллы рука не поднималась их остричь. Говорила Карли Леа свободно, грамматически правильно, выговаривая все звуки, хотя предпочитала «показывать», если ей что-то было надо. Она уже умела не просто ходить, но и бегать, и танцевать. И даже читать.
Когда их телефон разорвался от многочисленных звонков с поздравлениями от Калленов – все-таки малышке исполнилось шесть месяцев, и девочка хохотала слушая групповое и личное поздравление веселых дядь и теть, Изабелла думала, что пришла пора. Неофициальный срок, что дали им Вольтури подходил к концу. Нужно было как можно скорее избавиться еще от одного груза на сердце. Иначе их могут найти против их воли. И тогда неизвестно, что они могут сделать с ними и с Карли, если решат, что она бессмертный ребенок. Да, сейчас маленькая полувампирша была идеальной. Ее, кожа, волосы, глаза, походка, ее способности: она бегала столь же быстро, прыгала, ловила снежинки или падающие листья, – все это указывало на ее нечеловеческую природу. И Изабелла помнила, что Вольтури не слишком терпеливы и склонны докапываться правды, если подумают, что их обманули.
Возможно, после этого даже стоит навестить Викторию и наконец-то повидать таинственного Лорана.
Да, однажды у Эммета возник вопрос насчет остальной части клана Джеймса. Они не могли привыкнуть к тому, что эти кочевники, по большей части, путешествуют по отдельности и лишь в момент опасности, скуки или нужды объединяются.
– Эй, ребят, а где ваша сексуальная дамочка с коварным броском? Ай, Роуз, детка, это же я так. Я люблю только тебя, – начал оправдываться он, получив сильный тычок локтем куда-то под ребро.
Изабелла и не думала что-то скрывать от них. Тем более это даже не было тайной. Виктория вовсю наслаждалась своим Райли и их совместной жизнью. Она таки добилась своего. Несколько месяцев своеобразных ухаживаний и вот парень уже считался ее молодым человеком. Правда их выдержки хватило ненадолго. Виктория несколько раз пила прямо из него, но самоконтроля у нее было гораздо меньше, чем у Джеймса. Поэтому, устав от постоянных синяков и неудобных ощущений (все-таки здесь важен опыт), Райли решил, что желает стать вампиром. Виктория с радостью исполнила его заветное желание. Ей уже было не важно – пьет она кровь напрямую или нет. Гораздо больше ее интересовали их чувства и, что скрывать, интимная жизнь. Изабелла видела ее после того, как Райли Бирс полностью освоился в своей новой форме, и выражение ее лица говорило, что она не будет об этом сожалеть. Определенно.
Джеймс купил билеты в Италию. Холодная волна страха раз за разом накатывала на нее, пока она думала, чем может обернуться их путешествие. Иной раз малодушная мысль – укрыть существование Карли, возникала у нее, но Изабелла стоически ее откидывала. Они не смогут скрываться семь лет или около того, пока Карли полностью не вырастет. Гораздо проще и надежнее – убить двух зайцев или чего покрупнее одним выстрелом. Она предстанет перед правителями в своей новой форме и расскажет всю правду о Карли Леа. Науэль, живший так далеко и скорее всего даже не осведомленный о правящей верхушке вампирского мира, был не против если про него расскажут и если его слова послужат кому-то добром. Единственное условие поставленное полувампиром, касалось не вмешивания его сестер в это.
А вот сама девочка радостно носилась по их очередному дому, хохотала, болтала и явно жаждала такое путешествие. Ее привлекала возможность познакомиться с другими вампирами, кроме как мамы с папой. Несмотря на их частые переезды из города в город (и все благодаря Карли – она пока еще росла слишком быстро – если бы они задержались на одном месте больше недели, то люди вокруг заподозрили бы неладное), девочка продолжала грезить странами, о которых повествовали книги и родители. Она с удовольствием отбирала себе гардероб, отбраковывая некрасивые или маленькие вещи, и активно примеряла новые. Джеймс – этот любящий и гиперзаботливый вампир-отец, с удовольствием наблюдал, как его принцесса перенимает у матери ее любимое занятие “покупки в интернет-магазине” и не собирался ее останавливать, готовый в любой момент сыпать доллары под ее маленькие ножки. Сама Изабелла, едва у них выдавалась свободная минутка, продавала старые вещи Карли по всему миру. Но не потому что им не хватало средств, а просто от желания заняться чем-то и не везти за собой сотни чемоданов. Карли с подачи Элис и Розали понимала толк в моде и все ее вещи были качественными, красивыми и целыми – некоторые она даже не надевала.
Волна липкого и противного страха сидела где-то в желудке. Изабелла думала, что ей нужно было выпить больше, чем обычно, но было уже поздно. Шагая по коридорам замка Вольтури, она держала на руках Карли. Так ей было спокойнее. Джеймс незримой тенью охранял их обеих. Сейчас все отчетливее она осознавала, что Карли наполовину человек, что если не присматриваться к ней никто и не скажет, что она наполовину вампир. Она еще слишком мала для допустимого превращения в вампира возраста – шестнадцать лет. И прямо сейчас Вольтури могут разделиться на два лагеря – те, кто посчитает ее человеческим ребенком и те, кто решат, что они
