— Я люблю тебя, Мари, — сладко зевнула на ее груди Луна, еще крепче прижимая к себе. Их волосы и пальцы переплелись. Свет пламени слабо подсвечивал две стройные девичьи фигурки у камина.
«Пусть так будет всегда» — загадала Мария, погружаясь в сон.
Но вновь наступили учебные будни. А Мария избрала действенную тактику — избегать золотую троицу так долго, как это будет возможно. Она подогревала их интерес, зная, что гриффиндорцы почти разоблачили ее секрет. Но ей стало казаться, что открыть тайну своего рождения все же рано или поздно придется. Так почему не сделать этого сейчас? О, Мария надеялась, что те отреагируют также как и Луна. Ее любимая девушка, узнав, что к Дюпен Чен следует добавлять Снейп, лишь флегматично пожала плечами и сообщила, что любит ее любой.
Впрочем, это было даже забавно, следить за их реакцией. Мария никогда не оставалась в одиночестве. Всегда на виду. Всегда в компании. Всегда чем-то занята или гуляет с Луной. Она ловила на себе внимательные взгляды то Рона, то Гермионы и слегка обиженные от Гарри, и не могла не улыбаться. Правда, делала так, чтобы не выдать себя. Возможно, бравая троица считала, что она ни сном, ни духом о том, что те почти открыли ее тайну.
Однако не учла одного. У них была мантия невидимка, и терпение их подходило к концу.
— Дюпен Чен, постой, — окликнул ее звонкий голос Гермионы. Она обернулась, и в ту же секунду оказалась обездвиженной. Что у Поттера получалось хорошо, так это нападать. Впрочем, возмущение самой Марии было скорее наигранным, чем настоящим. Рано или поздно это должно было произойти.
Ее осторожно с посторонней помощью отвели в ближайший класс и, расчистив пыль и починив сломанную мебель, усадили на стул.
Действие заклинания тут же пропало.
— Прости, Мари, — принялся оправдываться Гарри, — но мы хотим поговорить, а ты сбегаешь и…
— Ты и Снейп… буээ, — выразил свою самую гениальную идею Рон, перебив друга.
— Я давно замечала, что между ними что-то есть. Ещё с третьего курса как она появилась здесь, — Гермиона неодобрительно покачала головой. — Сначала эти переглядки, потом вечные отработки, потом вечерние отлучки неизвестно куда в подземелья, — принялась вываливать гору фактов Грейнджер.
— Ты о чем, книжный червь? — расхохоталась Мари, все еще делая вид, что ничего не знает, но вскоре прекратила.
— Довольно притворства, Мария. Мы давно поняли, что ты находишься в запрещенной связи с лицом старше тебя…
— А может вам стоит отвалить и не лезть не в свое дело, а? — вздернув нос, перебила их Мария. — Какая вам разница, где и с кем я провожу время?
— Мы же… друзья, — неуверенно продолжил Гарри. — Мы не хотим, чтобы у тебя были неприятности. Он тебя заставляет? Пошли к профессору МакГонагал или директору Дамблдору и…
— Аха-ха, — не выдержала Мари, буквально загибаясь от смеха, — заставляет… пфф. Я выгляжу так, что меня заставляют? Может быть, вы еще определите меня в жертвы насилия? Или заявите, что я под империусом.
— Finite Incantatem, — Поттер тут же направил на нее палочку, заблаговременно не предупредив.
— Вы серьезно? — Мари подняла бровь так, как умеет лишь Северус и Гермиона Грейнджер, кажется, почти догадалась. — Не помогло, Гарри. Что дальше? Какие будут предложения? — она откинулась на спинке стула, закинув ногу на ногу.
Пятикурсники молчали. Мария тоже. Игра в гляделки, казалась, больше не имела смысла. Но троица жаждала ответа на тайну, так захватившую их сознание. Наконец ей все это надоело. Игра была интересной, когда о ней никто не знал. А теперь… есть ли смысл скрывать ее от, да, возможно, друзей, как выразился сам Гарри.
— Bon! Bon! — наконец-то сдалась Мария. — Спешу разочаровать ваши горячие подростковые фантазии, но он не мой любовник.
Фраза разрушила добрую половину их предположений.
— А кто тогда? — оживилась Грейнджер. — Друг?
— Дядя? — это предложил сомневающийся Рональд.
— Старый приятель?
— Может, крестный? — молвил Гарри.
— Просто учитель?
— Притормози фестралов, Грейнджер. Я не успеваю за ходом твоих мыслей. Хотя, конечно, никто из вас не угадал. Впрочем, Поттер, оказался почти близок к разгадке. Если вы еще хоть немного подумаете своими крошечными способными только на нарушения правил мозгами, то к концу года, я думаю, много станет понятно.
Мария целенаправленно избрала тактику, в которой золотой троице не оставалось ничего иного, кроме как сопоставить параллели. По крайней мере, их мозговому центру по имени Гермиона Грейнджер. Мари не ошиблась. С подобной подсказкой потребовалось всего несколько секунд, прежде чем опрометчивые слова сорвались с ее губ:
— Отец?!
========== Глава 46. ==========
— Отец?!
— Самый настоящий, — она горделиво вскинула голову.
Дальнейший разговор превратился в дикую смесь неверия, тысячи вопросов и обвинений.
— Как? — неверяще мотал головой Рон Уизли. — Ты все это время была с ним заодно. Ты наверняка следила за нами. И докладывала все этому мерзавцу. Мы доверяли тебе!
— Рональд Уизли, теперь, когда вы силой, оперируя своими дружескими чувствами, вынудили меня открыться вам, я не позволю оскорблять моего отца, каким бы он ни был. И стоит тебе все же подумать своей крошечной башкой, что мир не крутится вокруг вас! И не все герои выглядят как злодеи. Вы ему не нужны и в помине. А ради Гарри гребаного Поттера ему приходится выслуживаться перед Волдемортом, — зло прошипела девушка, вспоминая все те моменты, когда волновалась за своего отца.
— Он пожиратель. Мы знали это. Он предатель! — выкрикнул Гарри. — Я знаю, что он ненавидит меня.
— Гарри, нет, — отдернула его Гермиона. — Не стоит продолжать эту мысль. Мы не знаем всей правды. К тому же профессор Дамблдор сказал тебе, что он доверяет Северусу Снейпу.
— Если вы намерены допрашивать меня, — фыркнула Мария, — то вам придется существенно потрудиться. Мой отец не должен быть причиной разговора. Он вообще здесь не причем. Вы оглушили меня, приволокли в этот класс, и, изображая дружеское понимание, решили побеспокоиться о моей личной жизни. Вы узнали, что Северус Снейп мой отец, и я живу с ним уже несколько лет, и тут же воспылали желанием защитить меня. Держите карман шире! Я не прошу у вас защиты. Я люблю своего отца.
— Я все еще не верю, — покачал головой Поттер, — ты же нормальная девчонка. Мы и подумать не могли, что ты будешь Марией
