— Если тебя спросят о любви, то ты процитируешь сонет, не понимая всей ценности этого чувства. Глядя на тебя, — Мария окинула не читающим взглядом отличницу гриффиндора, которая молча слушала всю ее эспаду, — я не могу сказать, что вижу умного или уверенного в себе человека. Я вижу девчонку, переполненную амбициями, жаждущую признания и славы собственных заслуг. А еще в глубине души перепуганную магглорожденную малышку, впервые попавшую в сказочный мир, оказавшийся отнюдь не сказкой. Ты — гений, никто и не спорит. Но никто не понимает твоей глубины. Поэтому ты решила, лишь взглянув на меня, дать свою собственную оценку моей жизни. Прочитав в книге инструкцию, ты решила действовать. Разве вся ты и твоя жизнь — в этой книжке? Лично я…я плевать хотела на все это, потому что, знаешь, ты не можешь научить меня ничему, что нельзя прочесть в этих гребанных книжках.
— Я не..
— Ты хочешь говорить о себе, о том, кто ты такая. Хочешь поставить меня на место. Это становится интересно. Не тебе одной, правда же? Я вступаю в эту игру. Но сейчас ты осознаешь, что сама против этого. Ты не хочешь терять свой пьедестал, на который возвела сама себя же. Ты в ужасе. В глубине души. Ну что же, твой ход.
Дюпен Чен махнула черными как смоль волосами и поспешила прочь, уже не обращая никакого внимания на ошарашенное выражение лица однокурсницы. Гермиона Грейнджер осталась стоять посреди коридора, так и не произнеся ни слова. Отчего-то юная ведьма чувствовала свою вину. А еще действительно в глубине души осознавала, что француженка права. И теперь Гермиона Грейнджер выбрала себе противницу. Причем опасную в своей увлечённости и желании победить любой ценой.
***
Девушка еще больше углубилась в деревья, ища глазами призрачных коней. У нее в сумке уже лежало слегка испорченное для них мясо. И, конечно же, она не удивилась, на этот раз, обнаружив склонившуюся блондинистую макушку на поляне. В этот раз на ней была обувь и теплая одежда.
— Здравствуй, Луна.
— Привет, Мари, — отрешенным голосом добавила девочка.
— Что, нарглы так и не вернули твои вещи? — спросила она для поддержания разговора.
— Почти все, — обрадованно воскликнула она. — Хотя… даже странно. Обычно они играют с ней весь год. И только перед самым поездом отдают.
— Может они поумнели? Или решили пошалить с другими? — предположила Мари.
— Да. Может быть. Они ведь такие, — пожала плечами блондинка, гладя склонившуюся за угощением лошадь.
“Да, такие”. Мари до сих пор помнила, как тем же вечером за ужином расспросила своих о девочке по имени Луна. Все пожимали плечами, пока не услышали кличку полоумная. Девочка была с Рейвенкло. Второкурсница. Подруга сестры Рона — Джинни. Мари тогда славно поболтала с рыжей второкурсницей. Девочка рассказала, что Луна стала странной после смерти мамы. В школе ее все обижают и прячут ее вещи, смеются над ней, даже кличку придумали обидную. На самом деле, Полумна и сама иногда ведёт себя будто сумасшедшая, только вот даже Джинни не знает — притворяется она или в действительности такая. Эти ее серьги, вымышленные животные, журналы вверх тормашками, очки с цветными стеклами и общий чуть неряшливый внешний вид.
В любом случае, Мария решила как-нибудь поговорить с однокурсницей из Рейвенкло — Падмой, чтобы та узнала, что на самом деле происходит с Луной. После пары древних рун, Падма рассказала ей все, что знала сама. Над странной блондинкой шутят ее соседки по комнате и мальчишки с ее курса. Иногда старшие. Они считают классным, что она бродит по замку и ищет свою одежду или обувь. Они иногда ещё портят ее эссе, забирают чернила и пергамент. Луна никогда не жалуется и ничего не делает обидчикам, поэтому все и продолжается.
Тогда Мари решила действовать своим способом. Она стащила оборотное зелье у Северуса и украла волосинку с головы Луны. Предварительно отправив девочку к любимым ею фестралам, Мария выпила зелье. Она впервые была в гостиной другого факультета. У нее был всего лишь час. Она споро нашла “свою” спальню и вошла внутрь. Пробормотав Акцио, Мари призвала большинство своих вещей. Все они вернулись к хозяйке от нерадивых соседок и некоторые из соседних спален. Из тех кроватей и сундуков откуда повылетали краденые вещи, Мари наложила на них неприятное чесоточное заклятье. Она часто применяла его к Доминик, когда та уж слишком нарывалась.
Пока в гостиной было мало народу, Мари прошла и мужскую башню — как хорошо, что лестницы, ведущие туда, не превращаются для девочек в горку. Там она повторила свой фокус.
А спешно выходя из гостиной, чуть не наткнулась на саму Полумну. Мари пришлось в срочном порядке бежать от башни. И, конечно же, в самый неподходящий момент ей попался Северус. Причем столкновение было неизбежным. А действие зелья кончалось.
— Мисс Лавгуд, минус… — начал тот
— Северус, это я. Пошли скорее, — Мари чуть ли не за руку дернула его в пустой класс, оказавшийся кладовкой.
— “Я” это? — с сарказмом спросил он ее.
— Да, блять, я это я, — фыркнула она, наконец-то отдышавшись.
— Мария Дюпен Чен, а теперь немедленно рассказывай, почему ты бродишь под обороткой по замку, бегаешь по коридору и я почти уверен, украла у меня зелье? — похоже ее сленг узнаваем даже под другой личиной. Может Северус был прав и ей стоит немного изменить свое поведение? Да, нет. Бред все это.
— Нуу… я… это все для дела.
— И позволь спросить, что это за дело такое, которое привело тебя в мой личный запас зелий и к тому же в котором замешана мисс Лавгуд? — поднял бровь Северус, глядя, как постепенно его дочь принимает свою внешность. Ее мантия также подвергшаяся заклятию смены цвета, уже вновь обрела красно-золотой оттенок.
— Ну, ты же знаешь, что Луну называют Полоумной. Я встретила ее однажды и она гуляла без обуви по холодной земле. Тогда-то я все и выяснила, — принялась тараторить Мария. — Ее однокурсники отнимают ее одежду и прячут, а она ищет. Девочка ничего не делает обидчиками и все сваливает на каких-то, — она поморщилась, — нарглов. Короче, можешь считать, что во мне взыграли мародерские наклонности с примесью Робина Гуда и я решила им отомстить. Пробралась в гостиную Рейвенкло и вернула все вещи Полумны, ну и, естественно, наложила кое-какое заклинание на ее обидчиков. А потом почти наткнулась
