Низкое м-м-м.
— Ты мне нравишься, Себастьян, — хрипло шепчет она. — Мне нравятся твои мозги и тело, и я устала говорить "нет". Устала от правил. Устала ждать свидания номер пять.
— Я тоже ... подожди. — Я правильно ее слышу? — Что?
— Ты меня слышал, — ухмыляется она.
— Да, я слышал. Я просто не уверен, что услышал тебя правильно.
Ее проворные пальцы скользят вниз по плоскому животу, поддразнивая пояс клетчатой юбки. Палец нежно прикасается к золотой пряжке, удерживающей её. Тянет кожаный ремешок через петлю нежным рывком.
— Слушай внимательно: я говорю "Да".
Зачарованный, я смотрю, как она встает. Шерстяная юбка расходится в стороны, открывая только пару лиловых кружевных трусиков. Трусики, о которых я мечтал снова и снова последние несколько дней. Трусики, которые буквально преследовали меня во сне. Бледно-фиолетовые, они обтягивают ее стройные бедра, и ничего не скрывают. Абсолютно. Ничего.
Ничего, кроме кружева, созданного исключительно для того, чтобы досаждать моему уровню тестостерона. Они нескромные. Пикантные.
Великолепные.
Сексуальные фантазии о раскрепощенной библиотекарше сбываются.
Я отпускаю стул и с усилием поднимаю глаза на ее лицо, приближаясь к ней.
— Черт, серьезно?
— Да, — стонет она сквозь стиснутые зубы, когда мои цепкие руки сжимают ее тонкую талию, а затем скользят южнее по ее спине. Вниз по позвоночнику. Вниз по ее безупречной коже. Опускаясь тугой зад. Мои большие ладони проскальзывают в ее кружевные трусики, обхватывают ягодицы и …
Сжимают.
— Как далеко ты хочешь зайти? — стонет она, когда я шлепаю ее по заднице, растирая жалящую боль медленными кругами.
— До самого конца. — Я зарываюсь головой в основание ее горла, стону и прижимаюсь эрекцией к ее животу. — Скажи мне, что ты хочешь, Джеймс, скажи мне, и я сделаю это.
— Я хочу остаться на ночь. Это не перепихон. — Она выдвигает требования. — Это не секс на одну ночь. Я хочу уважения. Ты не можешь выгнать меня ни потом, ни утром. Я хочу, чтобы ты приготовил мне завтрак на своей кухне.
Мои ладони продолжают поглаживать ее великолепный зад, заставляя покраснеть.
— Как насчет вафель?
— Вафли, звучит восхитительно, — задыхается она, и мой член плачет от радости.— И я хочу снять с тебя майку.
— Да, мэм.
Потянувшись за подолом темно-синей футболки, я стягиваю ее с себя и швыряю на деревянный пол. Она падает кучей рядом с ее туфлями.
— От чего хочешь избавиться дальше?
— От всего. — Джеймсон наклоняется вперед, облизывает гладкую кожу моей ключицы и дует, одобрительно напевая. — Но начнем с твоих спортивных штанов.
Она нежно кладет свои руки на меня, легкие, как перышко, пальцы оставляют след удовольствия, когда они следуют за мускулами моих бицепсов. Предплечья. Вниз по моему твердому, как камень, прессу. Кончик ее пальца неторопливо обводит вокруг моего пупка, пока не достигает резинки, низко сидящей на моих бедрах.
Вместе мы развязываем шнурок на поясе. Стягиваем штаны, после я начинаю брыкаться, спотыкаюсь, чтобы их снять. Стою в одних серых боксерских трусах.
Джеймсон слегка подталкивает меня к изножью кровати, приказывая мне сесть.
Как возбужденный, послушный щенок, я подчиняюсь, практически задыхаясь.
Джеймсон наклоняется ко мне, ее шелковистые каштановые волосы касаются моей обнаженной груди. Ее рот касается уголка моих губ.
— Теперь моя очередь.
Она тянется к средней пуговице кардигана.
— Будь нежной со мной, Джеймс. У меня не было секса ни с кем со времен Юты. Я так много дрочил, что мой член натерт, по-настоящему, натерт.
Как тебе моя предельная честность?
Джеймсон наклоняется, целует меня в уголок рта и напевает мне на ухо: — Ты хочешь, чтобы я занялась с тобой сладкой, сладкой любовью, малыш? И никакого жесткого секса.
Срань господня, эти её грязные разговорчики.
— Да, первое предложение, кажется, подходит. Затем я хочу, чтобы ты обнимала меня, пока не придет время завтрака.
— Думаю не только о сексе, но и о вафлях, — воркует она.
Мы оба смеемся; черт, она смешная. И умная. И красивая. И звук моего имени на ее губах лучше любой победы.
Сексуальнее любого стона.
Глава 35.
«Если бы твоя левая нога была обедом,
а правая — ужином,
я бы хотел перекусить между приемами пищи».
Джеймсон
Я беру то, что хочу.
Я не тороплюсь.
Я снимаю юбку.
Теперь, стоя перед кроватью, сброшенная клетчатая юбка лужицей растеклась у моих ног, я вылезаю из нее и принимаюсь за кардиган.
В моей игре нет ничего постыдного: если парень может трахаться, когда захочет, с кем захочет, то и я могу.
Я хочу того, чего хочу, и я больше не буду говорить Себастьяну "нет".
Хватит ждать.
Я хочу, чтобы напряжение ушло, и я хочу …
Секс.
Я хочу его, каждую его частичку: сквернословие, идиотское расписание, нуждающихся фанаток, несносных соседей по комнате. Хорошее, плохое и уродливое. Он завоевал мое доверие, и я готова сделать следующий шаг.
Я доверяю ему.
Я доверяю Себастьяну Осборну.
Я не могу перестать думать о нем. Днем и ночью. Ночью и днем. Это поглощает меня, как лихорадка.
Как наркотик.
Глава 36.
«Я только что закончил партию в гольф.
Хочешь быть моей девятнадцатой лункой?»
Себастьян
Взглядом скольжу за ее руками, пальцами. Кремовая кожа ее живота. Ее нежный пресс. Бедра, на которые я только что положил руки.
— Угадай, что у меня под свитером? — шепчет Джеймсон в мою сторону, выдергивая еще одну пуговицу. На кардигане застегнутыми осталось всего три пуговицы.
— Ничего?— мечтаю я во всеуслышание.
Джеймсон проводит рукой по своей груди, обводя указательным пальцем ожерелье на шее. Она отрицательно качает головой.
— Неправильно.
Дыхание перехватывает.
— Что же тогда?
— Это. У меня под свитером это.
— Ожерелье?— хриплю я.
— М-м-м.
— Без лифчика?
Я, блядь, так и знал.
Шагнув вперед, она сокращает расстояние между нами в один, два, три изящных шага, затем наклоняется и сжимает мои руки в своих, кладя их по обе стороны своей талии. Мои большие пальцы касаются её манящего живота. Подняв руки, Джеймсон берет прядь волос и убирает ее за ухо.
Синий кардиган расстегивается, обнажая гладкую кожу. Живот. Дразнящую нижнюю часть ее обнаженной груди.
— Давай, — настаивает она своим сексуальным шепотом. — Сними его.
Как будто мне нужно повторять дважды.
Мои дрожащие ладони скользят вверх по ее животу. Мои ловкие пальцы расстегивают одну пуговицу. Потом еще одну.
Я распахиваю полы кардигана. Мои руки скользят по ее грудной клетке, кончики моих больших пальцев касаются ее жестких, темных сосков. Мои глаза прикованы к ним, ладони нежно гладят их, ласкают.
Ее сиськи идеальны, полные и круглые, заполняют ладонь моей руки. Я хочу сосать и трахать их обоих.
