Несмотря на жаркий день, на базаре многолюдно, шумно и весело. Через каждые сто шагов на вертелах жарится мясо, воздух заполнен ароматами специй, народ отдыхает за столиками, уставленными тарелками с мясом и зелеными листьями салатов, то и дело мелькают бутылки с пивом, вином и даже виски, что продается под названием арак или ракия, а ее вроде бы можно.
Наметанный взгляд уловил коренастую фигуру Бадругара, тот остановился перед мангалом, мясо на шампурах уже покрывается аппетитной корочкой, взгляд у Бадругара оценивающий, знает толк, неспешно выбирает посочнее.
Михаил подошел сзади и шепнул:
– Не поворачивайся, Бадругар. Привет от наших ребят.
Тот все же осторожно повернул голову, увидел Михаила, дернулся, брови взлетели в изумлении.
– Макрон?.. – прошептал он с выпученными глазами. – Так ты… цел?..
– Стал еще толще, – сообщил Михаил. – Ну и зачем ты это сделал?
Бадругар отшатнулся.
– Ты что?.. Думаешь, тебя я подставил?.. Макрон, не обижайся, но у меня масштабы пошире. Да и не пересекались наши интересы. Я только слышал, что тебя где-то не то захватили, не то ликвидировали сразу, чтобы уж наверняка.
– Ну-ну, дальше.
Бадругар осторожно посмотрел по сторонам, пожал плечами.
– Может, присядем вон там, попьем пивка?.. Это же счастье какое – холодное пиво в запотевших бутылках в самом сердце шариата!.. Да и шашлыки здесь готовят просто изумительно. Из молодой козлятинки!..
– В другой раз, – ответил Михаил. – Но отойдем, чтобы мозги не брызнули на шампуры.
Бадругар, ничуть не испугавшись, вышел из рядов, лишних движений не делал, но по его виду звать на помощь не собирался, хотя люди такого ранга всегда ходят с одним-двумя боевиками, что и помощники, и телохранители.
– Не скажу, – сообщил Бадругар, – что я обрадовался, когда узнал, что ты где-то схвачен, но, не буду врать, и не огорчился. Ты мне пару раз перешел дорогу, но все по мелочи. Я, как ты помнишь, постоянно рос, места здесь пастбищные…
– Да, – согласился Михаил, – прибирать к рукам активы ты умел. Не брезговал и прямыми захватами, так ведь? Но чаще, не спорю, использовал прокси. В случае неудачи ты ни при чем, а когда получалось, то как бы само в руки падало. А сейчас ты во что ввязался?
Бадругар усмехнулся.
– Вот так все и сказать?
– Необязательно, – ответил Михаил. – И сам догадаюсь. Но переворот в Катаре и захват власти это слишком… Здесь очень уж богатые нефтяные поля, да и вообще много чего в недрах, потому соседние страны будут против. Баланс сил во всем регионе будет нарушен, а это для многих солидных игроков чревато. Даже неприемлемо.
– Но власть могут сместить глобалисты, – напомнил Бадругар. – Отсчет уже пошел. Если их не остановить, то станут править этой землей, а потом пойдут на соседей. Это еще хуже, глобалистам нужен весь мир…
– А Кайсель? – спросил Михаил. – Сейчас он президент?.. Или Удаллах бин-Салах?
Бадругар отмахнулся с полнейшим пренебреженим.
– Удаллах бин-Салах был перед Кайселем. Целых два месяца просидел в кресле!.. Но и Кайсель все равно падет. Вопрос в том, кто сядет на его место, глобалисты или националисты.
Михаил сказал тихо:
– Бадругар, ты не друг и не враг, но ты же понимаешь, что эту прекрасную землю превращают в ад?.. Нашими руками?
Бадругар пожал плечами:
– А разве не везде так?
– Не везде, – отрезал Михаил. – Они высосут здесь все до капли, а потом бросят труп несчастной страны на растерзание стервятникам.
Бадругар посмотрел на него с иронией.
– Ты что… взываешь к моей совести?
– Не знаю, – ответил Михаил, – к чему даже взываю… Но в настолько масштабном преступлении ни я, ни ты не участвовали.
Бадругар покосился по сторонам.
– Тебе нужно бежать.
– Здесь твои люди?
– Нет, – отрезал Бадругар. – Люди Усмана, это шеф тайной службы Кайселя. Они, как я слышал, знают о тебе, даже не знаю из каких источников, и начали за тобой охоту… Они уже здесь, Макрон! Беги…
– Так ничего и не скажешь?
Бадругар понизил голос и сказал шепотом:
– Переворот будет завтра. Как только некто привезет деньги для генералов и шефа тайной полиции, сразу же подадут сигнал своим офицерам, а те устроят дворцовый переворот.
– Где встреча?
– Этого не знаю. Все, беги!
– Спасибо, – ответил Михаил. – Увидимся.
На базар вбежали боевики с автоматами на изготовку. Народ ничуть не удивился, людей с оружием видят чаще, чем безоружных, лениво посторонились с их пути. Но те все равно кого-то сбили с ног, кого-то толкнули на лавку или на кофейные столики, началась суматоха.
Михаил сбил с ног двух набежавших первыми, нырнул в сторону. За спиной началась стрельба, но стреляют вверх, приказывая всем лечь, что выполняют не очень охотно, а то и не выполняют. Он пронесся между рядами, еще двух сбил короткими точными ударами, а когда понял, что вон до тех добежать не успевает, быстро выстрелил трижды, и все трое рухнули как подкошенные.
Он перепрыгнул их тела, метнулся в раскрытые двери ближайшего здания. Типичная постройка в восточном стиле, когда не заботятся о теплоизоляции, напротив – много простора и все открыто, пришлось пробежать по галерее, а когда почти домчался до поворота, далеко за спиной раздались яростные крики, застрочили автоматы.
Прыгнув, он перекатился через голову и под свист пуль и сыплющейся на голову штукатурки влетел в длинную пустую комнату, уже чувствуя, что ее оставили годы тому, и с той поры сюда по ночам заглядывали только голодные шакалы, но и те быстро уходили.
Мелькнула злая мысль, что хотя в нем где-то прячется мощь элементаля, но прячется очень уж хорошо, сволочь. И вообще спит, скотина. Вызвать ну никак не удается, разве что приходится долго будить и расталкивать.
Даже тогда, когда он сумел, будучи связанным, заставить нож перенестись со стола к нему в руку, нужно было в полной тишине сосредотачиваться на задании, неотрывно глядя на нож, а здесь не пососредотачиваешься, когда гонишься за кем-то или кто-то бежит за тобой.
Хотя у Азазеля как-то получается, но он пять тысяч лет практиковался, да и то далеко не всемогущ.
Глава 4
Он сбил с ног последнего, что глупо выскочил навстречу и в ужасе распахнул глаза, совсем еще мальчишка, глаза испуганно круглые, черные, как спелые маслины, худой и с торчащими ушами.
Михаил на бегу выхватил у него из рук автомат и, пробежав с ним малость, бросил в сторону.
На базаре, хоть и слышали стрельбу, но почти никто даже не посмотрел в ту сторону, стреляют в этих местах часто, автоматные очереди слышатся чаще, чем пенье птиц или рев верблюдов.
Обизат с облегчением перевела дыхание, когда он подошел к автомобилю слева, открыл дверцу.
– Пересядь, – велел он, – я поведу. Надеюсь, стрелять не придется.
– Мой господин?
– Кое-что узнал, – сообщил он. – Хоть и мало.
– Знаний всегда мало, – сказала она мудрым голосом и уточнила: – Так говорил мой прадед, хотя и сейчас не понимаю, почему мало. По-моему, мало бывает только оружия!
Он опустился на
