— А потом… — Хитро прищурился монах.
— Я не буду рассказывать, что было потом, святоша. Это моё дело. — Потемневшее от с трудом сдерживаемого гнева лицо наемницы слегка расслабилось.
— Нет дел, кроме дел Его, — наставительно произнес Берг и надолго замолчал, вглядываясь в медленно приближающиеся городские стены. — А что стало с новичками? — Вяло поинтересовался он после минутной паузы. — Теми тремя десятками ребятишек?
— А это важно? — Брови Ллойс вопросительно изогнулись.
Грузовик снова тряхнуло.
— Не слишком, — отмахнулся мужчина и поправил чуть сползший с сиденья футляр с оружием.
— Будь мы на землях Легиона, за тобой бы уже гонялась половина патрулей. — Проворчала Элеум, снова выворачивая руль и объезжая невесть зачем вбитый прямо посреди колеи железный столб. — Если я правильно припоминаю маркировки: импульсная винтовка «Опустошитель» от Баррета [20], усиленный «антиматериальный» вариант с матчевым стволом-ускорителем. Пули — одиннадцатиграммовые осмиево-вольфрамовые иглы, дальность прямого выстрела до семи километров. Эффективная — до двадцати. Хорошая штука, но капризная. А с ремонтом таких игрушек сейчас большие проблемы. Да и боеприпасов днем с огнем не найти…
— Тебя хорошо учили, убийца… — Одобрительно кивнул Берг. — Но славой Его мы не на землях Легиона. А что до ремонта… Разве это важно?
— Не слишком, — понимающе усмехнулась наемница. — Все в руках Его, так?
— Ты и не ведаешь, насколько права, — серьезно кивнул монах и замолчал.
В кабине вновь воцарилось тягостное молчание. Коротко глянув на восхищенно разглядывающую окружающий пейзаж Кити, Элеум перевела взгляд на безмятежно баюкающего на коленях футляр оружия монаха и тяжело вздохнула. — Хочу спросить, святоша: это из-за нее? — Достав из-за пазухи измочаленную самокрутку, Ллойс щелкнула пальцами и с жадностью затянулась. — Я все еще дышу из-за нее? Она… как вы там говорите… перспективна?
— Нет. — Покачал головой Конрад.
— Мутантка, богомерзкое, пятнающее саму суть жизни, отродье. Ведьма, имеющая опасные способности. Убийца, на совести которой столько трупов, что из них можно сложить приличных размеров кучу, в компании с другой мутанткой, не обладающей к тому же, ни одним из полезных для вашего Ордена талантов… И всё же — нет? Разве не в ваших правилах очищать мир от таких, как мы, при первой возможности? — В голосе наемницы послышались истерические нотки. — Ты уверен, сладенький? Я ведь, отказалась…
— Не думай, что ты знаешь все Его пути. И не позволяй гордости затмевать свой разум. Я не предлагал тебе анафему. Лишь исповедь. — Вернул усмешку Берг. — Но не бойся, ты еще поверишь. И примешь свой крест, как я принял свой. И как его примет этот город.
— Ты… — Наемница громко сглотнула и покосилась на продолжающего загадочно улыбаться Берга… — Как я понимаю, что-то предпринимать уже поздно… Я успею починить грузовик?
Улыбка мужчины на мгновение погасла.
— Все в руках Его, но я бы не стал слишком сильно торопиться, — проворчал он. — И я имел в виду не очищение. Просто, несколько заблудших агнцев… И наставление на верный путь. К тому же, я ведь сказал, что исполню твое желание, а…
Неожиданно мужчина осекся, прижав руки к вискам, застонав, откинулся на заднюю спинку сиденья. Футляр с винтовкой с грохотом повалился на пол кабины. Глаза монаха закатились, тело начала сотрясать мелкая дрожь…
— … с вероятностью в сорок один процент задача будет провалена. — И до того не отличающийся особой выразительностью голос Берга стал еще суше, выцвел, растеряв даже намек на эмоции.
— Вариант: объекты остаются в поселении на срок более девяти дней. Вероятность гибели группы — тридцать один процент. Вероятность выживания одного из членов группы — шестьдесят три процента. Вариант: один из объектов покидает город в срок от восьми до девяти дней. Вероятность гибели оставшегося — восемьдесят девять процентов. Вариант: объекты покидают место дислокации в срок менее четырех дней. Вероятность гибели группы уменьшается на девяносто три с половиной процента. Шансы выживания группы в долгосрочной перспективе — двадцать восемь процентов. Вероятность насильственной смерти группы — семьдесят одна целая и шесть десятых. Вероятность ненасильственной смерти — восемь целых и четыре десятых процента. Вероятность выживания в одиночку в ближайший сезон при сохранении первичных условий для объекта Кити: семь и пять десятых процента, для объекта Ллойс: девяносто шесть и восемь десятых процента…
— Спасибо, что просветил, сладенький, — буркнула наемница, покосилась в сторону Кити, испуганно сжавшейся на сиденье и с ужасом наблюдающей за монахом, и покачала головой. — Тебе никто не говорил, что ты — урод? Девчонку вон напугал…
— Не за что. Именем Его клянусь: не за что, — голос монаха снова стал нормальным. — Прошу прощения… Иногда меня заносит… Слишком долго без… Голос Неба иногда требует выхода… Ты ведь, наверняка в курсе, что мы не всегда это контролируем… Волей Его, — Берг затряс головой, — как же больно…
— Еще раз, во имя Неба, прошу простить. И не пугаться. Это не окончательная выкладка. Просто, всплеск промежуточных расчетов… Чаще всего они не отличаются большой точностью…
— Спасибо. Утешил. — Раздраженно хмыкнула Элеум. — Ты знаешь, с чего живет Бойня, а, святоша?
— Конечно, — кивнул монах, — это одна из самых больших маковых плантаций с севера.
— Вот и я о том, — убрав ногу с педали газа, наемница обернулась к мужчине. — Морфий. Самый обычный, честный опиум, и прочая производная от него дрянь. Не то дерьмо, что везут со Сломанных холмов. Не термоядерная, вызывающая привыкание после первого применения отрава, которой торгуют Хаб и Рино. Это даже не винт [21], а самый обыкновенный морфий.
— Ты просишь? — Удивленно вскинул брови монах. — За город дьявола? Ты не думаешь, что просишь слишком многого?
— Когда я была в Бойне в последний раз, тут жило тысячи полторы. А сейчас… — Широким жестом обведя жмущиеся к дороге лачуги, наемница глубоко вздохнула. — Похоже, не меньше пяти. Неужели ты не найдешь среди них пары таких же долбанутых, как ты, праведников?
— Это просьба? — Повторил монах, в глазах мужчины засверкали веселые искорки.
— Можешь считать, что так. — Вздохнула наемница. — Или не в вашей книге сказано: Простите и дано будет вам [22]?
— Мой Орден давно сжег эти слова Доброй книги, ведьма. — Покачал головой Берг. — Видимо, не зря. Из твоих уст они звучат… лживо. Время жатвы еще не пришло… Мне жаль, но ты потратила свое желание впустую.
— Чертов святоша, — зло сплюнула Элеум и резко ударила по тормозам.
Грузовик вильнул, пошел юзом, и заскрипев амортизаторами, с лязгом и грохотом остановился у ржавой, зачем-то поставленной на вбитые в землю вертикально рельсы будки проходной.
— Всё, приехали. Выметайся! В город пролезешь сам. Если сможешь. Достаточно того, что я тебя сюда привезла. Желаю тебе сдохнуть прибитым к столбу далеко в пустошах.
— Не печалься и не считай себя виноватой, дитя. Все в руках Его. У тебя просто не было выбора… — Открыв чуть слышно скрипнувшую дверцу грузовика, Конрад Берг подхватил свой футляр и выпрыгнул на
