— Чем выше, тем дороже, так? — Почесав в затылке, наемница, задрав голову, бросила короткий взгляд на возвышающуюся за спиной у охранника стену.
— В точку, — кивнул толстяк. — По географии вообще все просто. Под стеной: доходные дома, притоны всякие да разное жулье и голодранцы; а еще рынок. Выше — лавки поприличней, теплицы, фабрики, ну и народ там соответствующий, мастеровые да рабочие. А на вершине — богатые купцы, инженеры, врачи да всякие умники. А еще склады и бараки для рабов. Ну и арена, конечно.
— А с ночевкой как? — Рассеянно уточнила продолжающая разглядывать стены наемница. — Где посоветуешь кости бросить?
— Да нигде, — хмыкнул мужчина. — Начало сезона, в кабаках свободных мест почти и нет. Можете попытать счастье «Под мухой» — это кабак и ночлежка прямо напротив мастерской Эвенко. Или в «Малине», но ты говорила, что приключений не ищешь, а там, в основном, Операторы обретаются, а они чужих не любят. Две девки… — Толстяк поморщился. — Вам с подругой там не понравится. Остальное всё забито. Даже в борделе половина комнат торгашами занята. А так… — Привратник на миг задумался. — Можете на рынке поспрашивать. Наверняка, кто-нибудь за маленькую денежку приютит.
— Не приютит, — покачала головой Элеум. — Человека бы приняли, нас с подружкой — нет. Ведь, так?
— Всяко бывает, — отвел глаза толстяк. — Если что, подгребай вечером к воротам. Я с матушкой живу, но дом большой. По цене договоримся. Постелим в пристрое. Но кормежка — за ваш счет.
— И с чего это такая щедрость, сладенький? — Удивилась девушка.
— Платят мало, блин, — потупился охранник. — Раньше хоть за разъезды на бедность подкидывали, а сейчас разведкой Операторы занимаются. С мусорщиками из предместий сейчас у нас тоже… напряженка. Так что, леваков нет. А полгода назад Финк велел закрыть все скважины, что в домах пробурены, да насосы снять. Заметят, что в обход воду качаешь — дорога только одна, в теплицы. А вода всё дороже… Так что, если не найдешь, где приткнуться, приходи.
— Финк… Это местный барон?
— Барон… — кивнул толстяк. — Но он себя больше любит устроителем боев называть.
— Спасибо. — Кивнула наемница и, достав из поясной сумки еще один кусочек серебра сунула его в протянутую ладонь толстяка. — А что ты про сезон говорил?
— Да сбор урожая, — пояснил вновь оживившийся охранник. — Нарко-баши [26] и папашки [27] с половины Севера съехались. Ну и остальные торгаши за ними потянулись. Это сейчас их не видно, потому как большая ярмарка через четыре дня откроется. Но на торжище заранее все места забиты… Чую, уже завтра рынок разворачиваться начнет… Эх, драк будет до фига. Потому учти, акробатка, у механиков наших сейчас тоже жор начался: караванщикам всегда ремонт нужен. На скидку даже не надейся.
— Да поняла уже, что попала, — расстроенно протянула Элеум, отбросив в сторону окурок, и развернулась к грузовику. — А этот Болт, он какой?
— Пьяный, в основном, — хитро улыбнулся жирдяй, — и орет постоянно. Но чует моё сердце, ты ему понравишься. Он таких любит.
— Ясно, — хмыкнула Элеум. — Ну что, пойдем фуру смотреть, сладенький? Только учти, попробуешь меня лапать — грабки откручу.
— Нет, — отмахнулся толстяк, — жарко сегодня, а у тебя глаза честные. Кстати, твою здоровую подругу доктору бы показать. Что-то она бледная. А еще болтают, что, если от сифилиса нос провалился, то дело — полный швах. К Зэду сходите. Лучший коновал во всей Бойне, даром что… — Жирдяй замялся, подбирая слова, но в конце концов, сдавшись, обреченно сплюнул под ноги.
— А ты глазастый, — усмехнулась наемница.
— Тем и стоим, — вернул девушке улыбку охранник.
— А монаха чего тогда пропустил? — Удивилась наемница. — Не разглядел, что он из чистых, что ли? Тоже на шмотки его повелся? И чего тревогу не поднимаешь?
Рот толстяка скривился в брезгливой гримасе.
— Во-первых, разглядел, — слегка раздраженно проворчал он, — и официально заявляю, что ни к тебе, ни к твоей подруге претензий город не имеет. Во всяком случае, пока. Во-вторых, этот чистильщик уже четвертый за месяц. Зачастили, мать его. Говорят, что Церковь открыть хотят, большие деньги Финку предлагают. Но тот не соглашается. Пока. — Сплюнув под ноги, толстяк вздохнул. — В-третьих. Чист твой монашек, аки слеза. Вон как бодро через ворота протопал. У нас на входе сканнер с гамма излучателем. Те самые Болт с Эвенко постарались после того, как кочевники к нам в город желтую чуму затащили. Так что, если несешь с собой колбу с заразой или чем серьезным болеешь, приготовься к неприятностям. Видишь над воротами огнемет? Так вот, мы к нему микроволновый излучатель еще присобачили… На ядерной тяге. Даже фура твоя не спасет. Хоть, в танке приезжай. Для нашей лапушки тяжелый танк — это, всё равно, что мышку в фольге запечь.
— У вас сканер что, в режиме нон-стоп работает? — Удивленно выпучила глаза наемница. — Это же прорва энергии…
— Мы — торговый город, циркачка, — наставительно воздев палец к небу, охранник гордо выпятил живот. — Не бедствуем. К тому же, хочу тебя предупредить: сканер не простой, а с эвристическим блоком, так что…
— А-а-а. Слушай, сладенький, а он мою подругу не… того? — Элеум коротко глянула в сторону Кити, с испуганным видом следящей из глубины кабины за наемницей.
— Я же сказал: сканер с эвристическим блоком. — Снисходительно усмехнулся жирдяй. — Вот смотри. Если ты мут — он определит, что ты мут. Если болеешь, живо раскусит чем. Если твоя болячка похожа на какую-то модификацию боевой заразы, то сработает сигнал, а ты должна будешь остановиться и ждать меня. Будем разбираться, что к чему. Но в любом случае, в город путь тебе будет заказан. Максимум — под стенами место тебе определим. А если не остановишься… — охранник развел руками.
— И что, бывают те, кто рискует? — Поинтересовалась наемница, с интересом разглядывая установленную над порталом массивную, опутанную
