Я приложила руку, холод камней пробрал до печенок, и часть стены с шорохом сдвинулась. Уверенно шагнула в полумрак, на ходу творя заклинание ясности зрения.
Внутри пахло свечами и цветами.
Хмыкнула от догадки.
Так и оказалось: у урны герцогини стоял свежий ароматный букет. Наверное, Моррис правда был к ней очень привязан. Хотя нам в академии говорили, что дивным неведомы подобные чувства.
Постояла немного, так и не сумела откопать в себе особых эмоций, через некоторое время махнула на это дело рукой, пожала плечами и пошла к выходу. Я здесь отметилась, городские сплетники меня наверняка видели, приличия соблюдены.
Уже выходила, когда нахлынуло чувство опасности.
Настолько сильное, что закружилась голова.
Отшатнулась больше от неожиданности.
Ай, плечо!
Да что ж…
С зычным «ква-а!..» мимо склепа скакнула жаба. Боль не способствовала повышенному вниманию, но я все же успела рассмотреть красные пятна на шкурке и мелькнувший на миг длинный, раздвоенный, как у змеи, язык. Крупновата она для местной квакушки, никогда таких не видела.
Ладно, темные ведьмы противной живности не боятся. Даже ядовитой противной живности.
Я отлепилась от каменной стены, в которую так неосторожно впечаталась, поморщилась от боли и все-таки покинула склеп.
Сделала несколько шагов и вновь напряглась, услышав шорох.
А когда ведьма напрягается, она творит проклятия!
Потому что одну травму сегодня я уже получила, хватит.
Даже заклинание в той ладони горело не так ярко, как во второй.
— Не надо меня убивать, я просто подошел выразить свое почтение, — голос прозвучал малость насмешливо и совсем не испуганно.
Обернулась, не торопясь развеивать колдовство. А то новое потом опять колдуй, напрягайся. Прилагать лишние усилия я никогда не любила, особенно бесплатно.
Мужчина был неплох. Лет тридцати пяти, в хорошем костюме, с модной стрижкой. Коричневый цвет замечательно гармонировал с его глазами и волосами. На меня этот тип взирал с интересом. Но ответная симпатия зарождаться не спешила. В столице я встречала более привлекательных мужчин и уже успела понять, что яркая упаковка, как правило, предупреждает о гнилом нутре. Это как с жабой: есть красные пятна — значит, ядовитая. К счастью, поняла я это на чужом опыте, а не на своем. Я сейчас про мужчин, а не про жабу, которой где-то там, в траве, наверное, уже икалось.
— Принято, — нарушила затянувшуюся паузу. — Мы знакомы? Что-то я вас не припомню.
— Позвольте представиться, — мне учтиво протянули руку, — Ашер Дерт-Видерский, с недавнего времени мэр Реведшира.
С прежнего песок от старости сыпался еще в год моего побега. Логично, что в город назначили нового.
— Эмая Аргард-Гердери. — Так и быть, не стану указывать на то, что, подойдя ко мне, он слегка нарушил приличия. Нас должны были представить общие знакомые. Никак иначе. — Рада встрече. Хотя мне сейчас не полагается говорить о радости и обо всем подобном.
Руку в его ладонь я все же вложила. И неслышно вздохнула, когда от плеча к локтю пронеслась стрела горячей боли.
— Не беспокойтесь, я никому не расскажу, — карие глаза улыбались.
Прижиматься губами к ни в чем не повинной ладошке он не стал, лишь слегка сжал, чем мне почти понравился. Но в следующий момент, уже выпуская ее, вдруг нахмурился и усилил хватку.
— Небо, что случилось с вашими пальцами, леди?!
Всего с двумя. Я просто забыла взять перчатки.
— Я не леди, я — ведьма. — Безжалостно стряхнула его руку и расправила плечи. Последнее заставило еще раз мысленно ойкнуть. Все время забываю про плечо! — А за мою недолгую карьеру со мной чего только не случалось!
Мэр выглядел шокированным и смущенным одновременно.
Ему потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями.
— Значит, ведьма…
— Практикующая, — не скрывая гордости, добавила я.
Еще темная. Одна из лучших, что бы это ни значило.
— Выходит, быть герцогиней вы не собираетесь?
— Точно нет. — Любопытство уже казалось беспардонным, но мне не жалко было ответить.
Я стала тем, кем стала. Сама, без чьей-либо помощи. И я, демоны побери, этим гордилась.
— Мне пора. Возможно, еще увидимся… хотя вряд ли. — Прощально кивнула и собиралась развернуться, чтобы пойти к воротам, но мэр неожиданно отмер:
— Вечером у Эльсов будет небольшой прием. Уверен, вы приглашены. Приходите, нужно поговорить. У меня к вам деловое предложение. — И, помедлив немного, добавил: — Не верьте, какие бы гадости ни говорил обо мне ваш брат.
Ух ты. Я смотрю, у них здесь жизнь бьет ключом.
— Он мне не брат, — бросила, направляясь к выходу. — К тому же мы не общаемся.
— Тем более приходите.
Догонять и сопровождать меня мэр не стал.
Уже подходя к дому, осознала любопытную истину. Этот Ашер-как-там-его в наших местах недавно. Следовательно, у него не должно быть родственников на местном кладбище. А это, в свою очередь, значит, что он целенаправленно выслеживал меня.
Впечатляет. Я бы даже сказала, интригует. Но я не стану шастать по аристократическим сборищам и точно не полезу в сомнительные сделки. Я здесь всего на пару дней. Не стоит все усложнять, тогда, возможно, мне удастся выбраться отсюда без потерь.
Пока снимала платье, ушибленное плечо мстительно разболелось еще сильнее. Хорошо, что я на всякий случай сунула в чемодан небольшой набор лекарств. В полной, впрочем, уверенности, что они не пригодятся.
Нанесла мазь, охлаждающую и замораживающую боль. Сверху мазь от ушибов. Подумав, глотнула еще немного обезболивающей настойки.
Остаток дня прошел в мелких хлопотах. Я попросила слуг заменить в моей комнате кровать, отдала в стирку платье, отметила в рабочей книге, сколько каких лекарств израсходовала и что нужно в ближайшее время купить. Можно было бы заняться этим прямо сегодня, но идти в лавку было лень. Плюс ко всему начали приходить карточки с соболезнованиями. Я честно дочитала до четвертой, потом разозлилась и спалила разом все.
Достали.
