– Давай уже, – нетерпеливо заявила Басаргина, – мне самой интересно, что думает дух, который видел всех твоих женщин. Кстати, как считаешь, он их всех помнит?
– Хорошо, – улыбнулся Игнат, а про себя прикинул, что нужно взять с Фарата слово не трепать Кире о его бабах. – Но помни: это не мои слова. Он сказал, что «из всех твоих женщин за последние пару лет, она, пожалуй, самая темпераментная». Конец цитаты.
В глазах Киры он заметил просыпающийся вулкан ревности: какие бы отношения ни связывали ее со Струной, эта единственная ночь навсегда окажется между ними. А вот Арина очень мило покраснела, Демидов даже не думал, что она так умеет.
– Ты не обманываешь? – спросила Глана, хотя уже сама знала ответ.
– Нет, и я еще раз повторяю: он провел со мной тридцать лет. Последние лет десять кокон был не слишком прочным, он стал сильнее и мог преодолевать его и чувствовать то же, что и я. Он учился. Это не дикий дух из разрыва, захвативший первое попавшееся тело, это нечто новое. Да, я верю ему, наша с ним договоренность подразумевала полную легализацию после окончания войны, но вышло иначе. Может кто-нибудь мне рассказать, как я лишился своего самого большого козыря?
Присутствующие переглянулись.
– Что ты помнишь? – спросила Кира.
– Боль в груди, словно Фарат рвется наружу, затем – все, темнота.
– Понятно, – опередив Киру, сказала Арина. – Мы думаем, что дело было так… Ты стоялпосредине поля боя, вокруг трупы и кровь. Сам знаешь, разрывы любят подобные места. Вероятней всего, рядом с тобой возник микроразрыв, всего несколько секунд. Фарата, которого не сдерживал кокон, начало тянуть в родной мир, разрыв, похоже, открылся совсем рядом, и джинн, вернее уже ифрит, просто не смог сопротивляться, его буквально вырвало из твоей груди вместе с остатком кокона и куском мяса. И тут он захлопнулся. Надо отдать должное твоему «пассажиру», он не стал захватывать тебя – наверное, посчитал бесперспективным, ты умирал, а нежить, которой ты неминуемо стал бы, мы уничтожили бы на месте, несмотря на наше к тебе отношение.
Кира поморщилась, но опровергать не стала. Что ж, Игнат отлично понимал их, он бы поступил точно так же: если бы Фарат захватил его мертвое тело, нежить вышла бы опасной для всех. Тут не до сантиментов. А учитывая, что вокруг было полно «черных», кстати, надо уточнить, кто это такие, его спалили бы за пару секунд, как только поняли, что случилось.
– Так вот, в этот момент одна из вдов, те дамочки в черном так зовутся, подавила духа внутри пленника и уже собиралась задать несколько вопросов, как в дело вмешался самый настоящий ифрит и за несколько секунд расправился с ослабленной сущностью, взяв под контроль тело Павла. Тут с улицы раздался вой Киры, я выбежала, чтобы увидеть, как она на коленях стоит в грязи, перемешанной с твоей кровью, пытаясь руками зажать тебе дыру в груди, и орет, что магия не помогает. Тут Тамара подоспела, влила тебе в рот зелье регенерации, тебя трясти начало, но кровища хлестать перестала. Глана открыла портал прямо в больницу. И там уж тобой занялась Илона. А одержимого заковали по рукам и ногам и переправили сюда. Только он заупрямился и разговаривать не стал, а ведьм, владеющих ментальной магией на таком уровне, у нас нет.
– Понятно. С одной стороны, хорошо все устроилось, а с другой – я фактически стал обычным человеком. Стареть начну, болеть, лишусь своей скорости и много чего другого, что делал мой джинн. Тьфу ты, никак не привыкну: он же подрос, он теперь ифрит.
– Я о тебе позабочусь, – с нежностью в голосе заявила Кира. – Надеюсь, исчезновение Фарата не скажется на нашей постели, – серьезно и очень задумчиво продолжила она, – а то ведь я к нему уйду. – Но, не выдержав и увидев вытянувшееся лицо Игната, магичка рассмеялась: – Я шучу, милый.
Демидов улыбнулся, но шутка все же слегка задела его мужскую гордость.
– Кто тебя еще к Фарату подпустит? – включилась в шуточную беседу Арина. – Он на меня глаз положил, так что прочь с дороги.
И тут Игнат понял, что вот это как раз не шутка, Струна и вправду заинтересовалась одержимым Фаратом Павлом. Он покосился на Глану – та сидела задумчивая, ей это не нравилось, но ничего поделать верховная ведьма не могла. Сейчас ее жизнь полностью принадлежала Кире, а она, похоже, своей шкуркой очень дорожила.
– А что с мобилем и с вещами?
– Все в порядке, – успокоила его Басаргина. – Оружие и вещи в комнате, которую нам выделили, а Голем припаркован на стоянке школы.
– Надеюсь, на этот раз трофейного «арбалета» никто не зажал?
– Нет, все в порядке, он тоже в комнате.
– Так что вы собираетесь делать? – неожиданно очнувшись, спросила Глана, возвращая разговор к серьезной теме. – И что будет с проклятьем.
– Найти и уничтожить, – сообщил Игнат. – Мне кажется, решив проблему с артефактом, мы решим и проблему с нашествием, причем на долгие годы, если не навсегда. А проклятье – вопрос не ко мне.
– Я сниму его, как только мы будем в безопасности, в любом случае тебе ничто не угрожает, при активации шара я заложила условие исполнения по моему приказу. Не делай глупостей, и все с тобой будет нормально.
– Что вам нужно? – поинтересовалась Глана. В ее голосе сквозило облегчение – похоже, она уже признала поражение и готовилась к капитуляции. Жертвовать собой ради плана, который может еще и не выгореть, верховная не собиралась.
– «Компас», Фарат, оружие для него, одежда. Транспорт у нас свой.
– Хорошо, как только его вылечат и он расскажет то, что мы хотим узнать, вы свободны.
– Не совсем, – заявила Арина.
Все уставились на нее, пытаясь понять, что на уме у разведчицы вольных земель.
– Я пойду с вами.
– Нет, – в один голос сказали Кира и Игнат.
– Я понимаю, что потеряла ваше доверие, – спокойно продолжила она, – и попытаюсь вернуть его вновь. Так вышло, что очень многое в этой истории связано со мной, и я хотела бы участвовать в ней до самого конца, плохого или хорошего.
– Ага, – усмехнулась Басаргина, – чтобы в последний момент катнуть нам под ноги милую гранатку?
– Кира, ты не права, – покачал головой Игнат, – она не будет связываться с гранатой,
