Стер, добился своего и теперь изучал результат.
Вечность в паре ударов сердца. Наконец мужчина с шипением оттолкнул меня и отшатнулся. Это произошло так неожиданно, что я едва не упала, но успела вовремя опереться на руки и впервые взглянула на него.
Гордый императорский профиль был выбит на всех монетах, его статуи стояли в каждом городе, а портреты украшали площади во время великих праздников. Но в реальности он производил совсем иное впечатление. Высокий, уже оплывший, утративший былую жилистую фигуру. С небольшим брюшком, которое не смог скрыть даже широкий халат, расшитый золотыми нитями, сплетающимися на белой ткани в изображения огненных птиц.
Время не пощадило его, когда-то густые черные волосы поредели и засеребрились на висках. Пухлые влажные губы, короткая окладистая борода, крючковатый нос и темные, почти черные глаза. Они сейчас так пристально смотрели на меня, что страх вновь поселился в сердце.
Неужели догадался, и все было зря, а мамина жертва оказалась напрасной?
Мне хотелось сбежать, но я усилием воли заставила себя застыть на полу. Бегство — это не выход, далеко уйти все равно не дадут.
— Так похожа… и такая другая, — наконец произнес мужчина.
Молчать, держаться, ни словом, ни взглядом не выдавать истинных чувств.
Он прав.
Похожа на мать и не похожа одновременно.
Будто взяли ее совершенное лицо и провели по нему губкой, стирая краски, смазывая черты, лишая их притягательности и красоты.
Светло-карие, почти желтые глаза, прямой нос, обычные губы (не пухлые и не тонкие), прямые, совсем не пышные русые волосы. Безликая девушка, каких много в этом мире. Не уродина, но и не дочь одной из самых красивых супружеских пар Империи.
Проклятье за грехи родителей. Только мы оба знали правду.
Мужчина отвернулся и, чуть пошатываясь, подошел к столику, налил вино в бокал, который тут же осушил парой глотков, стоя ко мне вполоборота.
Я видела, как алые капли стекали по бороде, оставляя разводы на белой рубашке. Он пил и смотрел на портрет — зло, отчаянно.
— Вставай! — не оборачиваясь, процедил император.
Подчинилась, поднялась и вновь склонила голову.
— Я пощадил тебя десять лет назад, хотя мог бы отправить на казнь вслед за родителями. Пора отдавать долги. Ты слышала о гибели моей сестры и ее дочери полгода назад?
Кивнула, не решаясь произнести ни слова. Эти смерти наделали много шума. Нападение диких ящеров во время дипломатической миссии, последовавшие за ним стычки на границе и нависшая над миром угроза новой войны, раздуваемой жаждущими кровавых жертв правителями.
— Ты займешь место Маргузы, — произнес мужчина, называя имя погибшей племянницы. — Ведь, несмотря на предательство Арнольда, в тебе все еще течет императорская кровь.
Он снова начал пить. Глотал вино, как воду, и смотрел на мамин портрет. Словно ожидал, что тот сейчас оживет и остановит его. Но мама молчала и с улыбкой глядела на нас. Вот только улыбка больше напоминала оскал.
— Во дворце находится делегация с острова Каросс, у нас давнее соглашение, которое сейчас особенно важно. Империи нужны союзники в грядущей войне. Ты станешь залогом будущего и даром прошлого.
Я продолжала молчать, зная, что следующая фраза мне не понравится.
Император повернулся, на его когда-то красивом лице играла безумная улыбка.
— Выйдешь замуж за главу их дипломатической миссии.
— Замуж, — хрипло повторила я, забыв обо всем на свете, и об осторожности в том числе.
Конечно, как бы мне ни было трудно, я, как и любая девушка, думала о том, какой будет моя жизнь. Даже пару раз позволяла себе помечтать, как некая неведомая хворь свалит императора и его детей, а на трон взойдет кто-нибудь другой (очередь была большой и весьма разношерстной, когда-то в ней имелось место и для меня). Родителей оправдают посмертно, меня оставят в покое, и жить станет легче. Но даже в самых смелых фантазиях я никогда не видела себя замужней. Семья, брак и тем более дети — не для таких, как я. Никто не захочет связывать себя с проклятой, несостоявшейся дриадой, связь с ней может обойтись слишком дорого.
И теперь эта новость — как гром среди ясного неба. Брак, да еще с островитянином, дикарем, которого ни разу в жизни не видела. Его мир и образ жизни были для меня загадкой, полной мрачных и интересных тайн.
— Надо же, оказывается, ты и говорить умеешь, — язвительно произнес император. — Еще немного, и я бы поверил, что ты немая. Да, замуж. У Империи с Кароссом древний договор, который выполнишь ты. Поверь мне, Тьяна, на тебя были другие планы, совсем другие. Но Сайрон решил по-своему. Маргуза мертва, Этель слишком важна, из ближайших родственниц остаешься лишь ты. Да, есть еще Ферроу, младшая сестра Маргузы, но ей всего десять, а долг надо отдать уже сейчас.
Долг? О каком долге он говорит? И как с этим связано мое происхождение?
Император молчал, ожидая ответа, который все равно ничего не изменил бы.
И что я должна была сказать? Упасть на колени с воплями: «Спасите, помогите, не хочу?!» Ведь если отбросить в сторону удивление, то уехать из Империи, из-под грозного ока правителя, даже хорошо. Больше шансов спастись. А муж… С ним можно будет договориться. Я очень на это надеялась, в конце концов, если он захочет заполучить наследника, ему придется пойти на уступки. Пусть я не была дриадой, но два круга пройдено и условия соблюдены.
— На все ваша воля, мой повелитель, — ответила приглушенно.
— Смиришься и даже не станешь возражать?
— Моя жизнь в ваших руках.
К моему большому сожалению.
Стакан с грохотом опустился на стол, что заставило вздрогнуть и еще сильнее напрячься. Сейчас можно было не прятать эмоции и чувства.
— Я помню, какой ты была десять лет назад. Независимая, своенравная и непокорная. Помню, как разбила нос Ремалю и отрезала волосы Этель. Не боялась моего гнева и гнева родителей.
— Годы меняют каждого.
Как и испытания, выпавшие на долю восьмилетней девочки. Жизнь впроголодь, в холоде, в жутких условиях. То, что должно было
