Он уже был твердым.
Она уже была мокрой.
Марсела подавила вздох удовольствия, триумфа, когда он прижался к ней – вжался в нее, – вцепилась в простыни, и ее взгляд упал на сотовый телефон, что валялся на кровати.
И когда тот снова зазвонил, Маркус ответил.
IVЧетыре недели назад«Хайтс»Марсела мечтала о горячем душе, но первое же прикосновение воды вызвало жгучую боль на нежной коже, и вместо этого пришлось обтираться влажной тканью, обмакивая ту в теплую воду из раковины.
Кончики волос были безнадежно опалены, поэтому Марсела взяла самые острые ножницы, какие только могла найти, и начала подстригаться. Когда она закончила, черные волнистые локоны едва доходили до плеч. Одна прядь спускалась на лоб, скрывая свежий шрам над левым виском и обрамляя лицо.
Лицо, которое чудом уцелело после драки и огня. Она накрасила ресницы и взялась за красную помаду. Боль сопровождала каждый жест – каждое растяжение нежной кожи, точно напоминание о поступке мужа, – но при этом разум Марселы… молчал. Она была спокойна. Шелковые ленты вместо крученой веревки.
Она вернулась к шкафу, легко погладила ряд одежды, что составляла ее гардероб. На миг захотелось взять что-то открытое, показать свои раны, но затем Марсела передумала. Слабость лучше не показывать. В конце концов Марсела выбрала пару элегантных черных брюк, шелковую блузку, что облегала стройное тело, и пару черных шпилек, с убойно-острыми каблуками.
Она как раз застегивала пряжку на второй туфле, когда услышала голос телеведущего в соседней комнате:
– Новое развитие получил инцидент с пожаром в доме, который сгорел в статусном районе Брайтона на прошлой неделе…
Она вышла в зал и увидела на экране свое лицо.
– …что привело к смерти Марселы Рене Риггинс…
Итак, она была права. Полиция явно хотела, чтобы Маркус поверил, будто жена мертва. Вероятно, только поэтому она и уцелела. Марсела взялась за пульт, увеличивая громкость, когда появился снимок их дома, обугленного и тлеющего.
– Должностным лицам еще предстоит определить причину пожара, но пока это считается несчастным случаем.
Марсела сильнее сжала пульт, когда на экране появился Маркус. Он все запускал руки в волосы – просто воплощение скорби.
– Муж, Маркус Риггинс, признался полиции, что ранее той ночью пара поссорилась и что жена была склонна к истерикам, но категорически отверг предположение, будто она сама подожгла дом, заявив, что супруга никогда не имела склонности к разрушению…
Пульт крошился в ее руке, батареи плавились, пластик деформировался и таял.
Марсела стряхнула мусор с пальцев и пошла искать своего мужа.
VТри года назадПригород МеритаМарселе всегда нравилось здание «Нэшнл билдинг». Произведение искусства из стекла и стали, призма из тридцати этажей в центре города. Она жаждала обладать им, как можно тосковать по бриллианту, и Тони Хатч владел всем этим, от мраморного вестибюля до садов на крыше, где он устраивал свои вечеринки.
Они прошли через двери, рука об руку, Маркус в черном костюме и Марсела в золотом платье. Она увидела полицейского в штатском, бездельничающего в вестибюле, и «выстрелила» в него, игриво подмигнув. Половина копов была у Хатча в кармане. Другая половина не могла подобраться достаточно близко, чтобы что-то сделать.
Внутренняя часть лифта была отполирована до блеска, и Марсела прислонилась к Маркусу, любуясь их отражением. Ей нравилось, как они смотрелись вместе. Она любила его мощный подбородок и грубые руки, любила его холодные синие глаза и то, как он со стоном произносит ее имя. Они были партнерами по преступлению. Идеальная пара.
– Привет, красавчик, – сказала она, ловя его взгляд.
Он улыбнулся.
– Привет, красотка.
Да, Марсела любила своего мужа.
Наверное, больше, чем следовало.
Двери лифта открылись на крышу, залитую светом, музыкой и смехом. Хатч всегда умел устроить вечеринку. Изящные навесы и диваны, заваленные подушками, низкие золотые и стеклянные столы, официанты, что скользили в толпе с бокалами и канапе на подносах, но больше всего внимание Марселы привлек город внизу. Зрелище было невероятным. Казалось, здание смотрит на Мерит свысока.
Маркус провел ее сквозь шумную толпу.
Она чувствовала, как все мужчины и половина женщин оборачиваются ей вслед. Платье Марселы, сделанное из тысячи бледно-золотых чешуек, обнимало каждый изгиб ее тела и мерцало при каждом шаге. Туфли и ногти были того же бледно-золотого цвета, как и сетка на черных волосах. Крошечные бусины сверкали на сияющих прядях. Единственными цветными пятнами были ее глаза, ярко-синие, обрамленные черными ресницами, и губы, которые Марсела накрасила малиновой помадой.
Маркус сказал ей одеться как следует.
– Какой смысл иметь красивые вещи, – сказал он, – если нельзя ими похвастать?
Теперь он повел ее к самому центру крыши, к мраморной звезде, инкрустированной в пол, где царил сам босс.
Энтони Хатч.
Его нельзя было назвать непривлекательным – худой и сильный, с теплыми каштановыми волосами и постоянным летним загаром, – но было в нем что-то, что вызывало у Марселы мурашки.
– Тони, ты знаком с моей женой, Марселой?
Взгляд Хатча ощущался как влажная рука на голой плоти.
– Господи, Марк, – сказал он, – ты уже повесил ей ярлык «руками не трогать»?
– Нет, – сострила Марсела.
Но Хатч только улыбнулся.
– Серьезно, как я мог забыть такую красоту? – Он подошел ближе. – Марк хорошо к тебе относится? Если что-нибудь понадобится, просто дай мне знать.
– А что? – спросила Марсела с ухмылкой. – Вы подыскиваете себе жену?
Хатч усмехнулся и развел руками:
– К сожалению, мне больше нравится ловить девушек, чем их удерживать.
– Это просто значит, вы не нашли правильную.
Хатч рассмеялся и повернулся к Маркусу:
– А ты себе нашел.
Маркус обнял ее за талию и поцеловал в висок.
– Я и сам знаю.
Но сам уже отворачивался от нее, и вскоре Марсела оказалась вытесненной за пределы круга, а группа мужчин начала говорить о делах.
– Мы стремимся расширить свое влияние на южной стороне.
– Борьба за территорию всегда опасна.
– Капрезе кусает больше, чем может проглотить.
– Вы могли бы выдавить его более тонко, – предложила Марсела. – Скупите кварталы вокруг него. Это не прямая атака – никаких оснований для мести, – но суть ясна.
Разговор прервался. Мужчины замолчали.
После мучительно долгого момента Маркус просто улыбнулся.
– Моя жена специалист по бизнесу, – мягко пояснил он.
Марсела почувствовала, что краснеет, когда другие мужчины обменялись понимающими смешками. Хатч посмотрел на нее, его смех был слабым, пустым.
– Марсела, должно быть, мы тебя утомили. Я уверен, что с другими женами тебе будет намного интереснее.
Она было хотела ответить, но вмешался Маркус.
– Иди, Марс, – сказал он, целуя ее в щеку. – Дай мужчинам поговорить.
Она хотела схватить его за челюсть, вонзить ногти, пока не пойдет кровь. Вместо этого Марсела улыбнулась. Нацепила маску безмятежности. Внешний вид решает.
– Конечно, – сказала она. – Я оставлю вас, ребята.
Она отвернулась, схватила бокал с шампанским у проходящего мимо официанта и сжала так сильно, что заболели пальцы. Она чувствовала, как ей смотрят вслед.
Какой смысл иметь красивые вещи, если ими нельзя похвастать?
В тот момент она не поняла, что Маркус
