— Именно, — вздохнул Винсент. — Когда Алана появилась в Нью–Авалоне под фальшивой личиной темной маркизы, в нее влюбились все. Она была так же очаровательна, как и хитроумна. Я мечтал быть с ней, несмотря на то, что у меня уже родился сын от другой женщины. И Алана ушла ко мне от Сэмюеля Вэлфорда, бросив свою новорожденную дочь. Но нам было все равно, мы были счастливы.
— До тех пор, пока вы не узнали, что на самом деле она светлая фея? — предположила Деметра.
— И то, что ее любовь была ложью, — кивнул Магистр. — Она смогла предугадать мои действия, и сбежала раньше, чем я смог ее убить. Прихватила с собой моего фамильяра и несколько весьма ценных артефактов. Один из них — твой амулет.
— Она ушла от вас беременной, — сокрушенно сказала светлая, догадавшись. — Вы — мой отец?
— К сожалению, да, — произнес мужчина. — Но здесь ты не из–за этого.
— А из–за чего?! — крикнула Деми, заставляя себя почувствовать злость вместо желания разреветься.
— Этот амулет — источник сильной светлой магии. Он нужен мне, чтобы запустить устройство. Можно было бы обойтись и без него. Но это труднее.
— И только?..
— Да. Но я все равно убью тебя, чтобы отомстить твоей матери. Ты мне не нужна.
— Ей плевать на меня, — с горечью выпалила Деметра. — Она бросила меня в приюте, едва я родилась!
— Здесь ты не права, Деметра, — сказал Ларивьер, вытряхивая из трубки пепел. — Алана всегда присматривала за тобой издалека. Она приказала фамильярам — своей Хелене и моему Колину — опекать тебя до конца жизни. До сих пор не могу понять, как она умудрилась разорвать контракт между мной и Колином…
— Мои опекуны — фамильяры? — выдохнула Деми и принялась дергать руками, стараясь ослабить путы. Ей хотелось зажать уши, чтобы больше не слышать ни единого слова Магистра.
Но он уже закончил, вытряхнул из трубки пепел и убрал ее обратно во внутренний карман. Призраки внесли в беседку Коула и положили его на пол у противоположной колонны. Его рана светилась мягким красным светом, а кровотечение прекратилось.
— Почему они помогают вам? — крикнула Деметра в спину Винсенту. Она надеялась отсрочить смерть еще хотя бы на миг. — Ведь вы сказали, что «боги» теперь — единый организм? Неужели они хотят, чтобы Землю уничтожили?
— В любом организме есть рудименты. Эти, — указал Ларивьер на призраков, не оборачиваясь. — Жаждут искать знания в других мирах. Не забывай — то столетие, пока мы не могли проникнуть в Эйрин, «боги» не имели возможности отсюда выйти. К счастью, теперь остальные никак не могут им помешать.
Магистр подошел к приборной панели и вставил амулет Деметры в подходящее отверстие, как ключ. Затем вынул из рукава кинжал и полоснул им себя по запястью. Кровь сильнейшего черного мага пролилась на мрамор и тот впитал его, как губка. Кристаллы на устройстве ярко загорелись.
Винсент Ларивьер потянул за рычаг и воздух наполнился гудением. А затем послышался треск, какой бывает, когда разрываешь лист бумаги. Или, когда одежда рвется по шву.
Воздух вокруг Деметры пошел волнами, и кожа светлой покрылась мурашками. Что–то происходило. Что–то, пока не различимое человеческим глазом. Но вскоре «нечто» появилось рядом с кристаллами.
Мельчайшие трещины. Проемы в меж пространственной ткани. Мир рвался на части в буквальном смысле.
С восхищением осмотрев устройство, Ларивьер вновь вернулся к своей дочери.
— Ты станешь свидетелем разрушения границ между мирами, — громко сказал он. — Проемы будут расширяться, и вскоре поглотят эту беседку. И тебя вместе с ней. От тебя не останется даже молекулы.
Магистр поднял магией своего раненного сына и, вместе с парящим Коулом, направился к ступенькам.
— Я постараюсь передать твоей матери, как ты погибла, — сообщил Винсент и чуть склонил голову в прощальном поклоне. — Мы с сыном будем на площади, чтобы насладиться этим зрелищем.
Деметра задергала связанными руками еще сильнее. Сколько у нее времени? Пять минут? Три? Минута? Нужно было избавиться от этого шарфа! Воздух становился то обжигающе горячим, то холодным, как в морозилке. Треск усилился.
На секунду показалось, что весь кислород пропал и дышать стало невозможно. Но потом все вернулось, как было. Мир сходил с ума.
— Маги просто психи, — пробурчала Деми, не теряя надежды освободиться. — Создавать такие адские механизмы…
Перетянутые запястья ныли, кожа вокруг завязанного шарфа покраснела, а пальцы наоборот, побелели. Стиснув зубы, светлая растягивала ткань, не понимая, трещит ли это шелк, или разрывы миров подбираются все ближе.
Трещины вокруг кристаллов увеличились. Один из призраков неосторожно подлетел слишком близко и, окутавшись сиянием, вдруг исчез. Другие поспешно отступили назад.
На шум происходящего собирались и другие «боги». Некоторые выстраивались около колонн, другие безмолвно наблюдали с лестницы.
Со своего места Деметре не было видно, выполнил ли Ларивьер свое обещание. Может, вместо того, чтобы курить трубку на площади, он, вместе с сыном уже возвращался к порталу на Землю. Неизвестно, где сейчас было безопаснее всего. Наверное, в Нью–Авалоне.
Сердце светлой сжалось, когда она вспомнила о друзьях. Они ничего не подозревают! И не поймут, что именно изменилось, когда на Земле откроются все порталы разом. Кто знает, что из них выйдет. Какие твари населяют другие миры…
Дышать становилось труднее, а шарф даже не думал поддаваться. Оставалось только смотреть, как трещины разлома подбираются все ближе к колоннам. Призраки исчезали один за другим, остальные словно пятились, налетая на своих и смешиваясь с ними. Так выглядела паника в Эйрине.
Деметра закрыла глаза.
— Мне жаль, — послышалось над самым ее ухом. Светлая вскинула голову и уставилась на источник звука. Рядом с ней парила Антуанетта. И она, в отличие других, еще не утратила цвета, не была полноценным призраком.
— Помоги мне, — торопливо попросила светлая. — Исправь свою ошибку. Иначе за нее будут расплачиваться не только маги, но и люди! Весь мой мир!
— Что я могу сделать… Когда я такая… — с грустью протянула волшебница и по ее щеке скользнула слеза. — Я пришла лишь по зову Лили. Девочки…
— Антуанетта! — отчаянно крикнула Деметра. — Ты должна! Несколько миров погибнут! Из–за тебя!
Треск раздался совсем близко. Еще минута и все будет кончено.
— Я дам тебе несколько секунд, — наконец сказала девушка, помедлив. И рванулась к Деми, сливаясь с ней воедино.
Светлая почувствовала сильнейшую боль и обнаружила, что больше не соединяется со своим телом. Она сама стала призраком.
— Поторопись, — сказала ее физическая оболочка. Антуанетта просто поменялась с ней местами.
Лихорадочно соображая, Деми нырнула под одну
