Весело фыркаю.
— Что, не веришь мудрой опытной Фьюри? Твое дело. Но уж я-то разбираюсь в мужчинах, а ты сама потом все для себя поймешь. Давай-ка теперь разберемся с твоим свадебным платьем…
Мне было как-то все равно, какое у меня будет свадебное платье, главное, чтобы без “секретов” с просвечивающей тканью, но модистка сумела меня увлечь и раззадорить. Весело хохоча модистка в красках описала кислое лицо младшего принца, который, будучи среди других приглашенных, будет любоваться на меня в самом великолепном свадебном наряде и кусать локти, что это не он решился повести под венец такую великолепную красавицу. Мне вроде бы не должно быть весело в такой ситуации, у меня почти драма, но… представила, и правда как-то смешно стало.
Было решено с модисткой, что платье будет белоснежное, но украшенное помимо драгоценных камней золотыми кружевами и вышивкой.
Когда еду от модистки на бал, ловлю себя на мысли, что к конвою из охраны герцога начинаю понемногу привыкать. Сначала было дико непривычно, но потом перестала сильно замечать, только когда утром гуляла с собакой, на меня оборачивались все немногочисленные прохожие в парке.
Кстати о собаке. Надо будет узнать у Альдана, можно ли будет забрать Беллу с собой после замужества, потому что если нет, придется мне бежать из-под венца. Так уж получилось, что собака для меня ныне самое близкое существо, и без Беллы я никуда. Мы с ней две бродяжки, нашедшие друг друга.
В холле очередного особняка встречаюсь с Ольтонами и новоиспеченными женихами, моим и Ансоны. Альдан меня внимательно оглядел и даже одобрительно кивнул. Спасибо и на том. Хотя черное бархатное платье с белым тончайшим кружевом, смотрится на мне действительно шикарно.
В зал иду под руку с герцогом, который сразу безапелляционным тоном заявил, что первые два танца его. Ну да, жених имеет право и на два танца. А муж и вовсе запретить танцевать с кем-либо кроме положенных ему по праву двух танцев.
В бальном зале сердце мое сначала словно замерло, а потом забилось быстро-быстро. Здесь Тенер. Обычно принц приходит позже, к началу танцев, а то и позже.
Сомнений в том, что младший принц тут из-за меня, почему-то не возникло ни на секунду. Он стоит неподалеку от входа, облокотившись на колонну, руки скрещены на груди, лицо суровое, злое, глаза опасно прищурены.
Сначала объявляют наших с Ансоной женихов (кстати граф Ноурвейт и правда весьма недурен собой, кузина вцепилась в руку графа, и смотрит на мужчину с гордостью и довольством, словно на личный трофей). Затем произносят имена и титулы моих опекунов, их детей, и, словно вишенку на торте, объявили меня, графиню Уокенридж.
Обернулись ко входу, кажется, все присутствующие в зале.
Судя по лицу Тенера, даже для него объявление моего титула стало неожиданностью. Принц в замешательстве.
Герцог ведет меня в зал. Нас тут же под благовидными предлогами обступают аристократы. Начинаются расспросы. Я отмалчиваюсь. Говорит в основном подоспевший за нами барон Ольтон, а граф Ноурвейт и Альдан дают необходимые пояснения. Официальная версия с рокировкой невест на удивление, весьма гладкая. Да, готовился брак герцога с Ансоной, но в последний момент невеста передумала, признавшись в своих тайных взаимых чувствах к графу. А дальше был мирный договор Альдан согласился отпустить разлюбившую его невесту, да и, оказывается, я тоже поспешила признаться, что неравнодушна к герцогу (ага, очень вовремя, призналась, чтобы приготовления к свадьбе не были в пустую).
Смотрю на людей вокруг и понимаю, что кто-то даже верит. Нет, не в эту сказку. А в то, что Ансона была от герцога не в восторге, и никогда это не скрывала, ну и нашла замену, ну а я предпочла реальный брак и надежный статус с “выгодным” женихом, временному пребыванию в качестве фаворитки младшего принца. Расспрашивали и про титул — тут еще проще. Опекун сделал такой подарок к свадьбе любимой подопечной.
В общем, главным событием вечера стало наше одно большое почти дружное и почти семейство, ведь женихи вскоре вроде как должны влиться в семейный круг.
Заметила одну интересную вещь. То, как шены и шении смотрят на герцога Кэнтербоджи. Умудренные опытом взрослые шении — весьма сурово, чуть ли не грудью и подолами юбок закрывая своих дочек или внучек, а юные шении со страхом. Но только сейчас, когда столь долго нахожусь рядом с Альданом, что матроны как-то уж излишне сильно выпячивают для защиты в сторону герцога эти свои груди. Защита защитой, но порой это начинает выглядеть даже неприлично. А шены? Вроде бы страх. Или это проглядывает затаенный восторг и трепет перед грозным, скандальным и “плохим” герцогом?
Да ну нет, мне это все кажется. Чего только не померещится от длительного стояния рядом с Альданом, который до сих так крепко держит меня под руку, словно боится что я сбегу.
Или кто-нибудь утащит.
Первые звуки музыки прервали допрос. Люди расходятся, освобождая место в центре зала. И тут случается то, чего я боялась. Ко мне и герцогу подходит принц и с легким поклоном протягивает мне руку.
— Разрешите пригласить вас на танец, шена Уокенридж.
Принцам не отказывают в первом танце. И это прямая провокация Тенера против Альдана.
Да уж, его высочество, который заявлял на меня права, как на фаворитку, в первый же вечер после моего объявления о новом статусе невесты герцога, танцует со мной первый танец вместо жениха. Общество злорадствует, сплетни распускаются одна ядовитее другой. В случае, если откажусь — скандал.
Не успела ничего ответить.
— Шена Уокенридж уже приглашена мной на танец, — спокойно произнес Альдан.
— Не мне вам напоминать, шенар, что у меня есть право пригласить на первый танец любую пока еще не замужнюю девушку, — снисходительно отвечает принц, но при этом я буквально чувствую кипящую злость внутри Тенера.
— А я все равно не уступаю вам свою партнершу. Что вы сделаете мне за это, ваше высочество? Позовете на помощь стражу? Папочке нажалуетесь?
Ох, все-таки скандал. Страсти накаляются. Аристократы словно невзначай подбираются к нам все ближе и ближе, чтобы не пропустить ни одного слова из будущей ссоры. У меня по коже бегут мурашки, ощущаю себя словно между двух огней. Я даже жар, кажется, ощущаю, от этих пламенных соперников за первый танец.
Единственное мое желание сейчас — это куда-нибудь испариться.
— Вы бросаете мне вызов, герцог Кэнтербоджи? — в показательном удивлении приподняв брови, брови, спрашивает Тенер.
— Ну что вы, ваше высочество, дуэли не так давно запретил ваш отец, но если вам захочется, мы
